Петр Кулешов: «Я — черт знает что и сбоку бантик»

Его мама Ида Абрамовна — преподаватель математики. А дедушка имел прямое отношение к театральной жизни. Он был главным гримером Малого театра и известным человеком в театральных кругах. «В сталинские времена у него были свои подпольные пастижорные цеха, — вспоминает Петр. — Дед за это даже сидел. Вернулся — и все по новой. Был богат, вел крайне неправильный образ жизни. У него была кличка Поль. Когда в театральном институте узнали о том, что я внук Поля, все были поражены. Удивленно цокали языками и вспоминали, как он весь курс ГИТИСа водил обедать в «Метрополь». Во времена социализма, признается Кулешов, он принципиально всем говорил: «Я — еврей» А сейчас? «Откровенно признаюсь в том, что по сути я — черт знает что и сбоку бантик», — говорит он. Еще Петр рассказал, как он как-то послал одного парня снимать сюжет в синагоге. «Более семитской внешности, чем у него, вы не найдете, — пояснил ведущий «Своей игры». — И фамилия его — Рубинштейн. Так что я был в полной уверенности, что он в курсе, как надо себя вести в синагоге. Приезжает с задания пьяный в стельку. Никакого репортажа, конечно, нет. Оказалось, что он вошел в синагогу во время молитвы без головного убора и начал там всех «строить». Его оттуда и выкинули. Дело было в единственной на тот момент московской синагоге — на улице Архипова. Я ему сделал внушение, а также объяснил, что такое кашрут. Так он потом постоянно ко мне подбегал и спрашивал что-то вроде: “Петь, а у тебя компьютер кошерный?”»
Соня БАКУЛИНА, Jewish.ru