Аркадий Гайдамак: интервью без галстука

Этой встречи с г-ном Гайдамаком, крупным бизнесменом и общественным деятелем, владельцем газеты «Московские новости» и радиостанции «Арсенал», президентом Конгресса еврейских религиозных общин и организаций России (КЕРООР) мы ждали несколько месяцев. И вот, наконец, мы в его московском офисе. Внимательно слушая Аркадия, одновременно с любопытством наблюдаем, как, в зависимости от темы, меняется выражение его лица — мужественное, поначалу суровое и замкнутое, оно становится все мягче и добрее. А может ли быть недобрым человек, заботящийся о безопасности земляков и, особенно, детей, брошенных безответственными чиновниками израильского правительства на произвол судьбы под огнем «касамов» в Сдероте? Может ли быть недобрым человек, потративший сотни миллионов шекелей на организацию палаточного лагеря и спокойной жизни тысячам беженцев с севера Израиля во время недавнего военного конфликта с ливанской «Хизбаллой»? О благотворительных делах Гайдамака СМИ рассказывают редко. Зато слухов о нем — вымышленных, надуманных! А видели ли вы человека исключительной судьбы, у которого не было бы злопыхателей и завистников, готовых на любую подлость? Аркадий лишь пожимает плечами. Но это не может не раздражать. Любого. Даже такого сильного и независимого, как Гайдамак. Позволим себе небольшой экскурс в его прошлое. Недавно ему исполнилось 54 года. Москвич. Родился и жил в семье деда в его домишке в конце Проспекта Мира, в обычной семье служащих. В 1972-м, когда разрешили первую алию, 18-летний Гайдамак репатриировался в Израиль и очутился в кибуце «Бейт-а-Шита». «Я думал тогда, что останусь на всю жизнь в кибуце, где мне не нужно ни с кем соревноваться. Но потом понял: кибуц организован вопреки человеческой природе. И ушел. Работал в хайфском порту грузчиком, ночью спал на пляже. Пройдя обучение, нанялся моряком в транспортную компанию «ЦИМ». В одном из рейсов сошел на берег в марсельском порту, решил остаться во Франции. «Часто рассказывают о тех, кто начал свой путь без рубашки и пары обуви. Именно так мы ходили по палубе. За территорией порта встретил солдат, они дали мне одежду. С ними же доехал на поезде до Парижа. В какой-то газетенке прочитал объявление о наборе рабочих на стройку. Днем трудился, а ночи проводил на скамье в парке; моей крышей было небо». Вспоминая то далекое время, Гайдамак рассказывает: — Мой первый рабочий день на стройке совпал с первым рабочим днем бармена маленького кафе, где в 6 утра я пил свой кофе. Мы подружились. Я и сейчас поддерживаю с ним связь. Он по-прежнему бармен. А разница между нами в том, что он не искал удачных возможностей. Ему проще каждое утро приходить в кафе, говорить с друзьями о футболе, а когда день кончается, возвращаться домой на метро или на купленной в рассрочку машине. Так и жизнь проходит: у телевизора, за газетой, только для того чтобы не испытать своих возможностей, многие боятся остаться ни с чем. Но когда у тебя ничего нет, появляется множество возможностей, нужно лишь уловить момент. Я и сегодня ничего не боюсь, хотя не знаю, что ждет меня завтра. …В конце 70-х Аркадий Гайдамак открыл компанию по переводам с иностранных языков. Через несколько лет у него уже были филиалы в Нью-Йорке и Монреале. Большинство клиентов, заинтересованных в профессиональных переводчиках, — представители советских торговых организаций. — Я увидел, что французы хотели бы торговать с русскими, но обе стороны не понимали, как вести дела. Интуитивно начал им помогать. И через некоторое время пошли разговоры: когда переводит Гайдамак, мы всегда договариваемся. У меня образовалась самая крупная контора по переводам в Европе. Через несколько лет стал одним из известнейших посредников при переговорах. Когда в Советском Союзе начался переход к рыночной экономике, вернулся в Россию, где наметились обширные связи со времен посреднической деятельности: я знал язык, умел договариваться с нужными людьми. …Мы отнюдь не ставили задачей рассказать в одном интервью всю многогранную жизнь и деятельность Гайдамака. Просто попытались объяснить, что на его языке означает «ловить возможности», как он их удачно «ловил» и стал богатым. — Расскажите, пожалуйста, о себе сами все, что сочтете возможным и нужным. — Начнем с основного. Я в политику не иду. Так называемая профессиональная политика — один из видов деятельности, позволяющий зарабатывать деньги, занимать высокие посты, удовлетворять свои желания и потребности. Мне этого не нужно. Вполне доволен сегодняшними своими доходами, вряд ли какая-либо должность даст возможность зарабатывать больше. Социальное положение политика — понятие искусственное, подпитывающее образ жизни небольшого числа людей среди всех остальных — неполитиков. Политики, искусственно поддерживают свой имидж, пропагандируя и навязывая окружающим, в том числе и с помощью СМИ. Особенно в период предвыборной кампании, — чтобы получить максимальное число голосов и занять ту или иную выгодную должность в государственных структурах. Мой имидж стараниями СМИ скорее негативный, чем реальный. Я всегда был готов к действиям (и не только из личных побуждений), которые, в соответствии с общепринятыми представлениями, считаются рискованными. Чтобы уехать из Советского Союза я, 18-летний юноша, совершал шаги, воспринимаемые государственной властью как антиобщественные: подписывал различные петиции, участвовал в демонстрациях. «Рискованные шаги» продолжал делать, оказавшись во Франции. Однако у меня самое большое число государственных наград этой страны, полученных когда-либо нефранцузом, вплоть до высшей — Ордена Почетного легиона и национального ордена «За заслуги» — за участие в различных спецоперациях 90-х годов по спасению военнопленных и заложников. Как видите, дело рискованное. И оно неожиданно аукнулось, вынудив покинуть Францию. Так как это и поныне муссируют в СМИ недоброжелатели, расскажу, как все было, сам. К тому времени достаточно долго живя во Франции, достиг некоторого успеха в бизнесе и общественной деятельности, обзавелся широким кругом знакомых, в том числе и известных политических деятелей. К сожалению, во Франции продолжается борьба правящей партии президента Ширака и его ближайших сподвижников за недопущение к президентским выборам одного из ведущих политиков Франции — основателя неоголлистской партии, бывшего министра внутренних дел Шарля Паскуа. Так, в 1999‑2000 гг. против него возбудили расследование, в которое вовлекли и меня как «подельника». До обвинения не дошло, но Паскуа не смог участвовать в президентских выборах, а он был опасным соперником любому претенденту. В результате Ширака переизбрали — это «французское дело» затронуло и мою судьбу. Тогда и переехал в Израиль, где давно занимался общественной деятельностью. Сегодня мы видим, что происходит в Израиле. Некоторые израильтяне умудрились забыть, что страна создана многими поколениями евреев, погибавших за то, чтобы остаться евреями и осуществить вековую мечту о возвращении в Израиль. Государственная власть в стране, по сути, захвачена теми, кто движим корыстными интересами. И это проявляется резче, чем в других странах. Возможно, потому, что Израиль — специфически еврейская страна с трансформированным сознанием иммигрантов. Это может привести к тому, что Израиль погубит не только себя и своих граждан, но и рикошетом отзовется по всему мировому еврейству. Поэтому позиция евреев диаспоры, считающих, что не имеют права вмешиваться во внутренние дела страны, губительна для Израиля. Еврейское государство — наша общая ответственность, и все мы обязаны вмешиваться, поправлять, искоренять зло, торжествующее там сегодня. Последние два года я борюсь с ним. Высказывая свое мнение, стараюсь искоренить то, что, на мой взгляд, препятствует нормальной жизни. Мне удалось выстроить ситуацию, когда к моему голосу прислушиваются. Сегодня меня считают одним из самых влиятельных людей в Израиле. И мое влияние на общество, не сомневаюсь, будет укрепляться. Но было бы неверно сравнивать меня с действующими политиками, предполагая мое якобы намерение заняться профессиональной политикой. Популярность, завоеванная мною в израильском обществе, связана с тем, что то, о чем говорю, все знают, видят и понимают, мою точку зрения одобряет население. Пожалуй, я единственный, кто сегодня может открыто высказывать ее, ибо совершенно независим. Сегодня меня поддерживают широкие слои израильского общества — все те, кому судьба Израиля не безразлична. — Кого вы хотели бы видеть на посту премьер-министра Израиля? — На пост премьер-министра Израиля я поддерживаю кандидатуру опытного политика Биньямина Нетаниягу, о чем заявляю открыто. — Ваша оценка военного конфликта Израиля с ливанской «Хизбаллой». — Это катастрофа. И если некоторые недальновидные политики, занимающие высшие израильские государственные должности, считают, что Израиль победил, то, в действительности, поражение громаднейшее. Армия утратила ореол непобедимости армии, завоеванный предыдущими поколениями наших воинов. Это самое страшное. И всему виной — бестолковые военные действия. В итоге — арабское население внутри и вне страны стало, из-за возникших у него социальных и материальных проблем, негативно относится к Израилю. Этим пользуются экстремисты, умело манипулирующие недовольством масс против еврейского государства. Мы знаем, что большинство ливанского населения лояльно относилось к Израилю и евреям. За один месяц руководство Израиля умудрилось настроить его враждебно. Да, уничтожено несколько тысяч экстремистов «Хизбаллы», но в результате бездарных действий израильского военного командования их стало теперь в десятки раз больше. Жертвами, понесенными мирным ливанским населением, мы настроили против себя огромное количество арабов, а экстремисты получили многократно большую поддержку, чем ранее. Разумеется, Израиль обязан — это наша традиция — защищать и выручать своих солдат из плена, но сейчас и их не выручили. Самое страшное, считаю я, заключается в том, что вовсе не этими благородными патриотическими соображениями руководствовались высшие государственные чины Израиля, волею случая оказавшиеся на своих ответственных постах. Главным для них были личные интересы: укрепиться во власти, показать себя лидерами народа, доказать свою решительность. Вот почему, не имея на то никаких оснований, они развязали эту непродуманную войну. — Вы, действительно, миллиардер? — Ну, какой я миллиардер! (смеется) Видите, у меня даже галстука нет! А знаете, сколько на Земле миллиардеров? Мир-то большой, премьер-министров на нем множество, а все миллиардеры в одном самолете уместятся! — Чего бы вам хотелось больше всего на свете для себя лично? — Люди, незнакомые со мной, изначально встречают меня настороженно. Я же хочу, чтоб меня понимали. Майя Немировская, По материалам газеты «Русский базар», печатается в сокращении Разрешение на использование материалов согласовано с А. Гайдамаком и редакцией газеты «Русский базар»