Мифы нашего сознания

В канун празднования палестинцы продолжали обстреливать Западный Негев ракетами, а израильская армия продолжала наносить по целям в Газе ответные удары.

В канун празднования шекель продолжал укреплять свои позиции по отношению к доллару и евро. Инфляция оставалась небольшой, уровень безработицы упал до 7,3%, иностранные инвесторы продолжали вкладывать в израильскую промышленность миллиарды долларов.

Много чего происходило в Израиле в канун и во время празднования — и хорошего, и плохого. Буш, например, приехал — это хорошо. Еще один депутат кнесета сел в тюрьму за взятки — это плохо. Есть у нас свои Нобелевские лауреаты и свои преступники.

И свои мифы тоже есть. Как же без них? Сознание народа мифологично, люди часто склонны воспринимать факты лишь тогда, когда эти факты встроены в рамки какого-нибудь мифа, в реальности которого все уверены.

Мифов за 60 лет сложилось много, перечислю некоторые.

Миф первый: наши политики становятся все хуже. Вот Бен-Гурион был… И Голда Меир! Уж не говоря о Менахеме Бегине. А сейчас у нас кто? Эхуд Ольмерт…

Боюсь, если я начну защищать Ольмерта, читатели «Алефа» завалят редакцию возмущенными письмами. Потому что они находятся во власти мифа — иной причины не вижу.

Господа, откройте газеты тридцати-, сорока- и полувековой давности. Что вы увидите? Такие же упреки и обвинения в адрес Бегина, Меир и Бен-Гуриона, что сейчас — в адрес Ольмерта, Шарона или Нетаниягу. О Бен-Гурионе, правда, не говорили, что он худший премьер-министр за все время существования государства — как он мог быть худшим, если был первым? И о Голде Меир писали и говорили такое, что она ушла в отставку. Бегин доживал свои дни в одиночестве, так и не понятый до конца современниками.

А Ольмерт, кстати, с немалой вероятностью досидит в кресле премьера до очередных выборов. Потом его, конечно, сбросят, но это, как у нас заведено — надо ж дать порулить другому, пусть очередной премьер тоже удостоится звания худшего.

Ольмерта обвиняют в том, что из-за него была вчистую проиграна Вторая Ливанская война. Он не смог обезопасить жителей Сдерота и других населенных пунктов Западного Негева от ракет Хамаса, он собирается отдать палестинцам все, что они хотят, а сирийцам — Голанские высоты. И на все это Ольмерт готов пойти ради спасения своей политической карьеры!

Тут двойной миф. Не могу понять — как вменяемый политик может ради спасения своей карьеры отдавать палестинцам что бы то ни было? Разве у нас кнесет выбирают палестинцы или президент Буш? Вроде бы нет — голосует народ. И сколько людям ни промывай мозги, по всем опросам всегда получается, что, если в народе и есть какой-то консенсус, то это: Голаны не отдавать, палестинских беженцев не пускать, Иерусалим не делить, к границам 1967 года не отходить. Любой политик, выходящий на выборы с противоположными лозунгами, проиграет с вероятностью 100%. Почему же постоянно муссируется миф о том, что Ольмерт (Барак, Нетаниягу, Шарон и так далее) готов идти на любые уступки палестинцам, чтобы остаться во власти? Здравый смысл подсказывает, что такая политика — лучший способ власть потерять. Но миф живет…

Кстати, много ли отдал Ольмерт арабам за два года пребывания у власти? Насколько мне известно — ни пяди. Об одностороннем размежевании он давно не упоминает. А то, что он кому-то что-то обещал, тому же Аббасу или Бушу… На то и политик, чтобы произносить речи. И ничего не делать, чтобы эти речи стали реальностью.

Второф миф, который израильтяне с мазохистским удовольствием навязывают себе почти два года: мы с треском проиграли Вторую Ливанскую войну. Если мы сами говорим о поражении, то, естественно, шейх Насралла кричит: «Мы победили сионистского агрессора!». Арабы в любом случае говорят только о своей победе — даже если их крепко побили, как в 1973 году: в Египте до сих пор празднуют день победы, а вовсе не горюют о поражении и былой потере Синая. Если мы проиграли «Хизбалле», то почему Насралла до сих пор боится появляться на людях и свои зажигательные речи произносит с экранов телевизоров? Если мы проиграли, то почему на ливанской границе после окончания боевых действий не произошло ни одного серьезного инцидента? Почему «Хизбалла» и сейчас не осмеливается вести себя так, как перед войной 2006 года или в те дни, когда существовала зона безопасности и израильская армия находилась в Южном Ливане?

Конечно, и о победе Израиля говорить нельзя — «Хизбаллу» припугнули, но не уничтожили. Назовем произошедшее половинчатой победой — но уж никак не сокрушительным поражением, как утверждает миф…

Третий миф: Израиль — одно из самых опасных мест для проживания (а может, и самое опасное). В 1990-х что ни день на ТВ появлялись кадры взорванных автобусов, злобный оскал шахидов, мерзкая улыбка Арафата и мрачные признания израильских политиков: да, террор, но «жертвы террора — жертвы мирного процесса»… Люди (в том числе многие мои знакомые) боятся ехать в Израиль: «мы еще жить хотим»…

Между тем на самом деле Израиль — одна из самых спокойных стран на планете. Здесь родители не очень-то волнуются, когда дети гуляют допоздна. Здесь нет кварталов (еврейских, конечно), куда полиция не советует заходить без особой надобности. В начале 1990-х Израиль находился то ли на втором, то ли на третьем месте в мире (с конца!) по числу убийств в год на душу населения. На первом (с конца) была Дания. Даже с учетом жертв террора этот показатель не достигал уровня преступности в Москве или Нью-Йорке. Сейчас ситуация практически не изменилась — страной, опасной для туристов, Израиль не был никогда и, надо надеяться, никогда не будет. А миф живет. Спасибо СМИ.

Четвертый миф, старательно тиражируемый прессой: Израиль становится религиозным фундаменталистским государством, вроде Ирана, только на еврейский манер. Миф о том, что харедим — все сплошь бездельники, настолько укоренился в сознании светского населения, что даже много раз опубликованная статистика положения не спасает. Сколько уж писали о том, что тридцать тысяч учащихся ешив (примерно столько сейчас религиозных «уклонистов») — число, сравнимое с количеством «уклонистов» светских, которые оказываются вне армии по разным причинам, далеко не всегда связанных с хрупким здоровьем. Кроме того, генералы не раз заявляли, что, заставив служить всех харедим, армия получит лишь ненужную головную боль, поскольку придется усилить требования кашрута, изменить чуть ли не весь армейский быт, и стоить это будет столько, что гораздо проще оставить все, как есть. К тому же и число «уклонистов» обычно преувеличивают — в армии есть вполне ортодоксальные религиозные части (800 человек служат, например, в так называемых «ешивот эсдер», совмещая службу с изучением Торы). Да и депутаты кнесета от религиозных партий служили в свое время в боевых частях. По данным армейской пресс-службы, «число молодых людей, освобожденных от службы в армии по причине изучения Торы, существенно сократилось в последние годы».

Если продолжить разговор об армии, то нельзя не упомянуть пятый миф — о том, что ЦАХАЛ давно не тот, что был во времена Шестидневной войны. И выучка не та, а уж мотивация у молодежи вовсе никакая, отбрехаться от армии многие считают делом чуть ли не чести (этот миф, кстати, странным образом благополучно соседствует с мифом о религиозных «уклонистах»). Не стану говорить о выучке, хотя во Второй Ливанской войне солдаты продемонстрировали и мужество, и героизм, и выучку, конечно, тоже. Достаточно сравнить потери наши и «Хизбаллы».

Поговорим, однако, о мотивации. Опять статистика: в последние годы процент призывников, желающих служить в боевых частях, не только не уменьшился, но возрос — и особенно сильно после начала второй интифады. В элитные части (спецназ Генерального штаба, другие части специального назначения) конкурс такой, будто это престижные вузы.В бригаде «Голани» конкурс составляет три человека на место…

Есть мифы, опровергнуть которые легко, достаточно простой статистики. И есть представления, с которыми, казалось бы, трудно спорить, но от этого они не перестают быть мифами общественного сознания. К примеру: Израиль, как уверены очень многие, не дорожит «еврейскими мозгами», многие тысячи молодых специалистов покидают страну в поисках более престижной и высокооплачиваемой работы в Европе и США.

Точно. Покидают. Статистика это подтверждает. Но является ли этот отток бедствием для страны, как это обычно представляют? Представим, что получится, если не будет этой «научно-технической «ереды*». Тысячи высококлассных специалистов не смогут найти себе не только высокооплачиваемую работу, но вообще никакую, поскольку Израиль — не США, население нашей страны вдвое меньше, чем население одного лишь Нью-Йорка. Останься все уехавшие специалисты, и труд их обесценится, зарплаты упадут, ибо предложение окажется значительно выше спроса. Тысячи израильтян работают сейчас в Силиконовой долине, в других научных и технологических центрах США и Европы. Большая часть этих людей сохраняет связи с родиной, многие, в конце концов, возвращаются. Неужто было бы лучше, если бы они остались в Израиле, пополнив ряды безработных или устроившись не по специальности и потеряв свою высокую квалификацию?

И наконец, миф о том, что израильское образование опустилось нынче ниже плинтуса. Откуда тогда берутся высококлассные специалисты, которых так много, что им не хватает работы на родине? Если в Израиле такое плохое образование, почему работы израильских ученых — в высшей строке индекса цитируемости? Почему два израильских вуза — Тель-Авивский университет и Еврейский университет в Иерусалиме — входят в число лучших вузов планеты, значительно опережая знаменитые МГУ и Физтех?

Конечно, проблем в Израиле хватает. И с палестинцами, и с армией, и с образованием, и много с чем еще. Нет государств без проблем, а наше еще так молодо…

Мифы, кстати, тоже нужны. Только нужно понимать, что это — мифы.

__

*Еред (ивр.) — спустившийся. Так называют граждан, которые покинули Израиль.