Хасид графа Монте-Кристо

 Янкл Магид, Израиль
 7 августа 2008
 3018
Последняя синагога Вильны была полна книг. Их присылали со всей Литвы, из разрушенных и разграбленных молитвенных домов. По словам стариков, приходили посылки даже из украинских и белорусских городков. Не решаясь выкинуть книги на свалку, уцелевшие евреи посылали их в центр талмудической учености, легендарную Вильну, надеясь, что уж там-то остались знатоки и ценители. Б-же мой, как они ошибались!

Книг собралась целая библиотека, и мы, единственные за последние сорок лет читатели, потихоньку разгребали это богатство, сортируя, очищая от пыли и расставляя по полкам на втором этаже, в женской половине. Женщины, старые старушки, появлялись там один раз в году, на Йом Кипур, и «женской» половина называлась исключительно по старой памяти. Хотя в общем-то вся синагога держалась именно на той самой старой памяти, поскольку новых событий в ее жизни уже не происходило.

Элиэзер приник к этим книгам, словно больной астмой к кислородной подушке. Все свободное время он проводил на втором этаже синагоги, иногда оттуда доносились тихий вой восторга или бешеный хохот. По субботам, во время вечернего кидуша, он делился с нами особо интересными историями.

— Однажды в святой город Цфат приехала бездетная пара беженцев из Португалии. Их называли «анусим», принужденные. Еще их родители под угрозой изгнания сменили веру. Приехав, они сразу обратились в раввинский суд и сменили имена: Изабелла на Иегудит, а Сантьяго на Якова. Был он искусным резчиком по дереву и вскоре стал хорошо зарабатывать.

Каждую субботу Яков приходил в синагогу на лекцию раввина. Раввин той синагоги был известным и уважаемым в Цфате человеком, и на его лекции собиралось много народу. Однажды Яков вернулся из синагоги страшно возбужденным.

— Сегодня раввин рассказывал о хлебной жертве в Храме. Оказывается, ее никто не отменял. Значит, мы с тобой тоже должны приносить такую жертву.

— А как ее приносят? – спросила жена.

— Точно я не понял, а спрашивать было неудобно. Но так думаю: ты испеки две самые лучшие халы, а я положу их перед субботой в «арон акодеш», шкаф со свитками Торы. Если Всевышнему будет приятна наша жертва, Он заберет халы.

— Какая еще жертва! — не выдержал Михаэль. — Приносить жертвы вне Храма запрещено!

— Имей терпение, — отрезал Элиэзер, — дослушай до конца, а потом задавай вопросы.

Сначала Иегудит восемнадцать раз окунулась в микву, потом отправилась на рынок, купила самой лучшей муки, и, просеяв ее семь раз, испекла халы. Получились они просто замечательно: душистые, высокие, пышные. Перед самым началом субботы пробрался Яков в пустую синагогу, спрятал халы в «арон акодеш» и попросил Всевышнего принять их жертву. Спустя несколько минут появился служка, чтобы загодя зажечь свечи в синагоге. Учуял он небесный запах субботних хал, принялся искать, быстро нашел и сразу отнес домой.

На следующий день Яков пришел в синагогу ни свет ни заря. С трепещущим сердцем отворил он дверцы шкафа и заплакал от счастья. Всевышний принял их жертву!

Так продолжалось несколько месяцев, пока однажды раввин не задержался в синагоге, готовясь к завтрашней лекции, и увидел, как Яков прячет халы. Узнав причину столь странного поступка, раввин сильно возмутился.

— Разве наш Всевышний подобен христианскому Б-гу? Разве есть у него тело, чтобы есть твои халы? Да знаешь ли ты, что приношение жертв вне Храма сравнивается с идолопоклонством?

Все возражения Якова он отбрасывал с крайним раздражением.

— Ты просто неправильно понял мою лекцию, но вместо того чтобы придти и спросить, принялся своевольничать. Наверное, ты еще не совсем отвык от прежней веры, вот и пытаешься перенести к нам ее обычаи. А это грех, большой грех.

— Но куда же деваются халы? — спросил Яков.

— Скорее всего, их берет себе служка. А вот и он, иди-ка сюда, друг мой, и расскажи нам про халы, которые ты находишь в «арон акодеш».

Служка потупился и тут же признал свою вину. Разгневанный раввин ушел домой, усовещенный служка скрылся в подсобке, а пристыженный Яков еще долго бродил по цфатским улочкам, не зная, как принести жене плохую весть.

Через день раввин получил письмо от самого cвятого Ари*.

— Ты наделал большой шум на небесах, — говорилось в письме, — испортив наслаждение, доставляемое Всевышнему чистосердечным поступком Якова и Иегудит. К следующей субботней лекции можешь не готовиться. Ты умрешь через два дня.

— Так и случилось, — добавил Элиэзер после короткой паузы. — Вот и вся история.

— Как это вся! — возмущенно зашумел Михаэль. — Умер, и конец истории? А что стало с Яковом, а со служкой? И неужели Аризаль не мог спасти раввина? Начал рассказывать, так доводи до конца. Чтоб не хуже было, чем у Дюма или Толстого. Правильно я говорю, реб Зуся?

Реб Зуся, совершенно неожиданно для Михаэля, сурово нахмурил брови.

— Ты не хасид Любавичского Ребе, — вдруг произнес он, глядя на Михаэля. — Ты хасид графа Монте-Кристо.

Михаэль опешил. Реб Зуся перевел взгляд на нас.

— До конца понять, что происходит в мире, человеку не дано. Только высокие души, вроде Аризаля, способны проникнуть в замысел Всевышнего. Вы воспитаны на книжонках поверхностных щелкоперов, типа Дюма или Майн Рида. Эти писаки ставили себя на место Всевышнего и рассказывали читателю обо всем, что думают, хотят, видят и понимают их герои. И еще о том, что должно произойти, почему, когда и как. В жизни такого не бывает. В жизни бывает так, как Элиэзер прочитал в книжке. И мы должны сами пытаться понять, что произошло, а не требовать от рассказчика показать нам мир глазами Всевышнего.

— И как же понять эту историю? — робко спросил Михаэль.

— Я могу лишь предполагать, — ответил реб Зуся. — Яков и Иегудит много лет служили чужим богам, и поэтому их покаянная жертва была угодна Всевышнему. Раввин, наверное, многих людей запутал своими лекциями, за то и наказание получил. А служка, думаю, был беден до крайности, если решился воровать субботние халы из синагоги. Когда дома плачут голодные дети…

Реб Зуся замолчал. Мы посмотрели на стол, обильно уставленный всяческой снедью, и вдруг смутились.

— Хасид должен понимать ограниченность своих сил, — нарушил тишину реб Зуся, — а не изображать из себя всезнайку. В поисках ответов на непонятные вопросы мы открываем священные книги. Не Пушкина и не Бабеля, а леавдиль*, Тору и Талмуд. Или обращаемся к Ребе.

__

*Святой Ари - или Ари Заль – аббревиатура. Ари – адонейну рабейну Ицхак. Заль – благословенна память его. Так называют Ицхака Лурия, (1534–1572), великого мистика, основателя новой школы каббалы. Приверженцы почитали Лурию как предвестника Мессии и приписывали ему сверхъестественное могущество.

**Леавдиль - разделить. Этим словом у религиозных евреев принято разделять в устной речи несовместимые понятия, например, упоминая в одном предложении живых и мертвых, евреев и погромщиков. В данном тексте разделяются книги. С одной стороны, созданные писателями Пушкиным или Бабелем, а с другой – Б-говдохновленные Тора и Талмуд.



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции