Дженин. Бандитское гнездо

Хотя признаюсь, кошки на душе все-таки скребли. После создания автономии Дженин стал центром терроризма, из которого координировалась почти вся террористическая деятельность в Иудее и Самарии. А лагерь беженцев в этом городе был превращен в укрепленный бастион, где находились штаб-квартиры террористических организаций.
Во время операции «Защитная стена» ЦАХАЛ взял город штурмом, особо жестокие бои развернулись в лагере беженцев. Чтобы не привести к жертвам среди мирного населения, ЦАХАЛ отказался от бомбежек с воздуха и артобстрелов лагеря. Израильские солдаты брали штурмом дом за домом и понесли немалые потери. Такое проявление гуманизма вызвало у палестинцев обратную реакцию, и именно бои за Дженин были представлены ими как вопиющее нарушение Женевской конвенции. Израилю удалось опровергнуть эти обвинения, что, впрочем, не помешало израильскому арабу Мухаммеду Бакри снять фильм «Дженин, Дженин», в котором солдаты ЦАХАЛа были выставлены исчадиями ада.
После операции «Защитная стена» террористические инфраструктуры в Дженине были уничтожены. Два года назад город вновь передали под контроль автономии. Но то, что у Израиля к Дженину осталось особое отношение, мы почувствовали уже на КПП «Джаламе — Гильбоа». В отличие от всех остальных такого рода КПП на границе с автономией, этот действительно похож на пограничный пункт. Пройти через него можно, лишь предъявив девушкам в кабинках свои документы и заранее полученное разрешение. А само здание огорожено забором и колючей проволокой.
Обычно мы проезжали на территорию автономии в израильском автобусе, на этот раз он остался на КПП, а нам подали автобус автономии. В нем расселись не только журналисты, но и десятка четыре израильских арабов, также ехавших на ярмарку.
Нам устроили экскурсию по городу, в качестве гида выступал заместитель губернатора Дженина. Он рассказал, что сегодня в городе проживают 263 тысячи человек, экономическое положение которых ужасное — безработица составляет 68%. До начала второй интифады каждый день из Дженина в Израиль отправлялись на заработки 23 тысячи человек, сегодня — только 1 500. Своей промышленности в Дженине почти нет, поэтому ситуация крайне тяжелая.
Этот грустный рассказ никак не соответствовал тому, что мы видели за окнами автобуса. Да, Дженин, как и всякий арабский город, грязен и неустроен. Но, тем не менее, жизнь здесь бьет ключом: улицы переполнены народом, тысячи лавочек и магазинов бойко торгуют, центр города представляет собой один огромный базар. Уныния на лицах прохожих я не увидел. Женщин на улицах было не меньше чем мужчин, но все они были одеты в исламские одеяния. Я даже заметил несколько дам в парандже.
После краткой экскурсии по центру нас повезли в лагерь беженцев. Он ничем не отличается от центра — такие же грязные и узкие улицы, разве что магазинов и людей поменьше. Зато дома выглядели намного новей. Я думал, что мне это показалось, но когда мы заехали на холм, с которого открывался вид на лагерь, заместитель губернатора рассказал, что все дома, пострадавшие в ходе операции «Защитная стена», были полностью восстановлены на деньги Саудовской Аравии и Эмиратов.
Возвращаясь из лагеря, мы вновь оказались в центре, и я предложил немного прогуляться по улицам. «Ты что! — воскликнул Вадия. — Мы — первая делегация израильских евреев в Дженине после операции «Защитная стена». Здесь восемь лет никто не слышал иврита. Я понимаю твое любопытство, но рисковать не намерен».
Ярмарка размещалась в новехонькой зоне отдыха, выстроенной неподалеку от Дженина богатым предпринимателем Ибрагимом Хаддадом. После дженинской скученности, грязи и безалаберности она выглядела цветущим оазисом. У больших ворот, украшенных кованой решеткой, нас ожидал отряд скаутов. Когда мы выгрузились из автобуса, они построились в колонну, подняли палестинский флаг и начали терзать музыкальные инструменты. Каждый старался вовсю — горнисты трубили, барабанщики колотили палочками что есть силы, медные тарелки издавали страшный грохот. Скауты торжественно пошли впереди нас, и под их непрекращающуюся какофонию мы проследовали по центральной аллее к павильонам ярмарки.
Я обошел их за пять минут — такую ярмарку мог бы устроить израильский кибуц средних размеров. Здесь были представлены в основном пищевые изделия — всевозможные соленья и сладости, оливковое масло, минеральная вода. Два павильона были посвящены поделкам местных умельцев и продукции мебельной фабрики. Сразу стало понятно, что эта более чем скромная ярмарка имеет не экономическое, а политическое значение. Именно поэтому вокруг нее и был поднят большой шум — приглашен и бывший британский премьер Тони Блэр, и даже израильские журналисты. Власти автономии хотели продемонстрировать всему миру, что сумели навести порядок в бывшем бандитском гнезде. А для этого все средства хороши — в том числе и торговая ярмарка.
Мою догадку подтвердили речи, произнесенные на ее открытии Тони Блэром, премьер-министром автономии Салимом Файядом и представителем главного спонсора ярмарки — датским послом Рольфом Хольмбое. Датчанин подчеркнул, что в Дженине наблюдается явный прогресс, и он превратился в место относительной безопасности, стабильности и порядка.
Блэр в эмоциональной речи, которую начал со слов «салям алейкум», заявил, что Дженин является одним из центров будущего палестинского государства и очень важно, что палестинская полиция обеспечивает в нем порядок.
«То, что делается в Дженине, впечатляет, но необходимо сделать еще больше, развивать бизнес, создавать новые рабочие места, чтобы люди Палестины были так же свободны, как и народ моей страны, как и народы других государств», — сказал Блэр. Он напомнил о постоянной помощи, которую автономия получает от Международного валютного фонда, и которую будет получать, несмотря на тяжелую экономическую ситуацию. Блэр не преминул поддержать режим Абу Мазена — явно в связи с предстоящим завершением девятого января каденции Абу Мазена на посту председателя автономии.
«Посмотрите на этого человека, — патетически воскликнул Блэр, указав на сидящего за столом президиума Салима Файяда, — точно так же как и Абу Мазен — это хороший человек и сильный лидер, заботящийся о своем народе».
Вспомнив, наконец, о ярмарке, являвшейся официальным поводом его приезда в Дженин, Тони Блэр заявил, что она — хорошее начало развития палестинской экономики, и если процесс развития будет продолжен, то он приведет к созданию палестинского государства.
И премьер-министр Салим Файяд подчеркнул, что нынешнее событие — важный шаг к созданию независимого государства. «Вместе с Тони Блэром и другими европейскими спонсорами мы активно работаем, чтобы изменить тяжелую экономическую ситуацию в автономии. Мы рады приветствовать всех, в том числе и представителей Израиля», — заявил Файяд.
В беседе с журналистами губернатор Дженина Кадура Мусса сделал особый упор на порядок, который автономии удалось навести в Дженине. Представитель газеты «Вести» А. Дубинский прервал эти рассуждения вопросом: «Если у вас царит такой порядок, то почему нам не разрешили прогуляться по городу?» Но Кадура Мусса оказался не лыком шит. «Зачем эти разговоры, — сказал он и сделал широкий жест рукой, — я приглашаю вас в любой день приехать в Дженин. Я высажу вас в центре города, а через два часа вернусь. И вы лично убедитесь, что здесь царят тишина и спокойствие».
Я спросил у губернатора, сохранится ли эта тишина и после завершения каденции Абу Мазена, не станем ли мы после 9 января свидетелями очередного витка кровавых столкновений между ФАТХом и «Хамасом»?
«Абу Мазен не только наш президент, но и главнокомандующий, — отчеканил губернатор. — Мы не позволим событиям в Газе повториться на Западном берегу. Только ООП решит, что каденция Абу Мазена закончилась. Вы можете быть уверены, что закон и порядок будут соблюдены».
Тем самым губернатор сделал политическое заявление первостепенной важности — Абу Мазен не намерен уходить со своего поста и после окончания каденции. Понятно, что такая позиция не будет принята «Хамасом», поэтому в январе следует ожидать нового витка эскалации напряженности между ним и ФАТХом.
После завершения беседы с губернатором мы с полчаса ходили по ярмарке и территории зоны отдыха. Все знали, что мы не просто израильтяне, а евреи, но никаких эксцессов не возникло. Более того, палестинские полицейские проявили по отношению к нам максимум дружелюбия. Они с удовольствием сфотографировались со мной, а один даже обнял меня за плечи и добродушно улыбнулся.
Впрочем, я не испытываю по этому поводу никаких иллюзий. Сегодня этому полицейскому приказано мне улыбаться — и он улыбается. А завтра будет отдан приказ стрелять, и, не успев стереть улыбку с губ, пустит мне пулю в лоб. Но пока в Дженине действительно царит порядок, и я склонен верить заверениям губернатора, что израильтянам в этом городе сегодня ничего не угрожает.

Фото автора