КАК НЕ ВСТРЕТИЛИСЬ АБАКУМОВ И КАНАРИС

При жизни они знали друг о друге только по фотографиям. Наверное, рассматривали их пристально, расспрашивали подчиненных, интересовались друг другом, хотя общего между ними было маловато — только должность: Вильгельм Канарис возглавлял абвер — немецкую военную разведку и контрразведку, Виктор Семенович Абакумов руководил особыми отделами. Между ними было двадцать лет разницы. Лейтенант Вильгельм Канарис прошел Первую мировую, служил на малом крейсере «Дрезден». В последние месяцы войны командовал подводной лодкой, потопил три вражеских транспорта и получил железный крест 1 класса.

В мирное время Канарис командовал учебным линкором «Силезия», потом береговыми укреплениями в Свинемюнде, что означало первый шаг к ненавистной пенсии. Но после прихода нацистов к власти, 1 января 1935 года, он внезапно был поставлен во главе абвера. В тот момент его будущий противник Виктор Абакумов получил должность всего лишь оперуполномоченного 3-го отделения Главного управления лагерей НКВД. Канарис был хорошо образованным человеком, знал иностранные языки, ездил за границу. Абакумов в тринадцать лет бросил школу, работал упаковщиком и грузчиком. Но, как и Вильгельма Канариса, в спецслужбы его отправила партия.

Канарис был уже капитаном первого ранга, когда Абакумову (в 1936 году) присвоили звание младшего лейтенанта госбезопасности. Но Виктор Семенович быстро догнал Канариса, в 1940-м получившего адмиральское звание. Абакумов в июле 1941 года стал комиссаром госбезопасности 3-го ранга, что приравнивалось к армейскому званию генерал-майор, в 1943-м он уже комиссар госбезопасности 2-го ранга, а в 1945-м — генерал-полковник. Абвер — сравнительно с советскими спецслужбами — был небольшой по численности организацией. А по статусу являлся одним из управлений военного министерства, как и СМЕРШ. Основной задачей Главного управления военной контрразведки СМЕРШ наркомата обороны была не борьба с иностранной агентурой, а наблюдение за личным составом и офицерским корпусом вооруженных сил.

Военная контрразведка существует практически во всех странах, но как часть вооруженных сил, потому что защищает армию от вражеского проникновения. В СССР военная контрразведка формировалась в составе органов госбезопасности как инструмент контроля над армией.

Абвер не имел права ни арестовывать, ни вести следствие — это дело полиции. Особые отделы НКВД, а потом СМЕРШ сами проводили обыски и аресты, сами вели следствие, сами вербовали «агентурно-осведомительный аппарат в армии, на флоте и среди гражданского населения, имеющего непосредственное соприкосновение с войсковыми частями». Особисты информировали начальство не только о ходе боевой подготовки и учебы, но и о настроениях бойцов и командиров. В первую очередь их интересовали политические взгляды и поведение командного состава на службе и в быту.

Начиная с 1924 года, особисты вели так называемое дело «Генштабисты», собирая агентурные материалы на бывших офицеров царской армии. На оперативный учет как «неблагонадежные» были поставлены военачальники, которые внесли решающий вклад в создание Красной армии и победу в Гражданской войне. В этот список включили Михаила Тухачевского и многих других бывших офицеров царской армии. Все они отказались служить в Белой армии и присягнули на верность советской власти, но эта власть, многим им обязанная, все равно бывшим офицерам не доверяла. Военная контрразведка подготовила так называемое дело «Весна», в рамках которого в 1930-1932 годах были арестованы больше трех тысяч бывших царских офицеров, честно служивших в Красной армии. Им предъявили обвинение в участии в различных монархических или офицерских организациях, в реальности никогда не существовавших.

Почему арестованные признавались в самых невероятных преступлениях? Следователь НКВД писал протокол допроса так, как ему было нужно, а потом заставлял арестованного его подписывать. Тех, кто отказывался, подвергали пыткам. Не выдерживали даже такие крепкие люди, как первый нарком Красного флота Павел Дыбенко или маршал Блюхер, умерший в камере от избиений. А когда не били и не пытали? Начальник немецкой государственной тайной полиции (гестапо) группенфюрер СС Генрих Мюллер восхищался методами НКВД, говорил, что хотел бы знать, каким образом чекистам удалось заставить маршала Тухачевского сказать, что он работал на немецкую разведку. Наверное, с завистью повторял Мюллер, у русских есть какие-то наркотики, которое даже маршалов делают безвольными.

Американская разведка тоже подозревала, что советские ученые научились контролировать поведение людей с помощью неизвестных наркотических препаратов и гипноза. Почти четверть века ЦРУ вело исследования на эту тему, но безуспешно. Ответы следует искать не в химических лабораториях. Командиров высшего звена обычно не пытали. Высокопоставленным арестантам объясняли, что надо признаваться в своей вине, тогда появится шанс на снисхождение. Многочасовые допросы, бессонные ночи, безнадежность собственного положения и угрозы арестовать членов семьи действовали значительно сильнее, чем мистические психотропные средства...

Когда наркомом внутренних дел стал Лаврентий Павлович Берия, нескольких арестованных военных освободили, например Константина Константиновича Рокоссовского, будущего маршала. Это получило широкий резонанс в армии. Людям казалось, что справедливость наконец восторжествовала, невинных отпустили. Значит, те, кто сидит и кого расстреляли, действительно виновны...

Сотрудники особых отделов постоянно менялись. Одна команда, выполнив свою миссию, сама попадала во внутреннюю тюрьму НКВД и приговаривалась к смертной казни. Другая рьяно принималась за дело, не зная, что и ее скоро сменят. Марк Гай возглавлял военную контрразведку с июня 1933-го по ноябрь 1936-го. Он окончил гимназию и художественное училище в Киеве, два года проучился на юридическом факультете Киевского университета. В Гражданскую служил в Красной армии. Его признали недостаточно решительным для проведения операции по аресту высшего командного состава армии и в конце 1936-го, убрав из центрального аппарата, отправили служить в Сибирь, а вскоре арестовали и расстреляли — через неделю после Тухачевского.

Его сменил Израиль Леплевский, служивший в ВЧК с 1918 года. Он подготовил арест Тухачевского и его соратников. После чего его отправили на Украину, вскоре арестовали и через три месяца расстреляли. В июне 1937 года особистов возглавил Николай Николаев-Журид. Он и провел основную часть кампании по уничтожению армейских кадров.

Комиссар госбезопасности 3-го ранга Николаев-Журид был образованным для чекистских кадров того времени человеком — окончил до революции гимназию в Киеве, год проучился на юридическом факультете Киевского университета. Летом 1917-го окончил Одесскую школу прапорщиков. Он руководил особистами девять месяцев, в течение которых шли массовые аресты в армии. После чего Николаева перевели в другой отдел. В октябре 1938-го его арестовали и в феврале 1940 года расстреляли.

Его сменил вызванный из Ленинграда комиссар госбезопасности 1-го ранга Леонид Заковский (Генрих Эрнестович Штубис). Особый отдел он возглавлял всего месяц, пошел на повышение. Три месяца был заместителем наркома внутренних дел, а в 1938-м его расстреляли.

Заковского сменил Николай Федоров. Он окончил церковно-приходскую школу и год проучился в городском училище. Он руководил особистами полгода, с апреля 1938 года до своего ареста в ноябре 1938-го. Расстреляли его в феврале 1940 года.

В самый разгар массовой чистки в Красной армии особистов возглавил Виктор Бочков, который окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе и служил начальником главного тюремного управления НКВД. Комиссар госбезопасности 3-го ранга Бочков проработал в особом отделе полтора года — до августа 1940 года, когда его столь же внезапно назначили прокурором СССР. Бочков — единственный из руководителей военной контрразведки, кто выжил и благополучно вышел на пенсию.

После Бочкова руководителем особого отдела стал бывший сапер Анатолий Михеев. Когда началась война, Михееву присвоили звание комиссара госбезопасности 3-го ранга и назначили начальником особого отдела Юго-Западного фронта. Штаб фронта, оборонявшего Киев, попал в окружение, и в сентябре 1941-го Михеев погиб на фронте.

Абакумов возглавил военную контрразведку в июле 1941 года. Ему предстояло руководить особистами всю войну. Канариса же Гитлер убрал из абвера в феврале 1944-го. В июле, после покушения на фюрера, Канариса арестовали, в апреле 1945–го после короткого суда повесили. Если бы гестапо не так торопилось, Абакумов получил бы возможность допросить своего главного противника. Виктор Семенович пережил Канариса на девять с половиной лет. В 1951-м Абакумова арестовали, в 1954-м судили в Ленинграде и в декабре расстреляли. И Канариса, и Абакумова судили не за те преступления, которые они реально совершили. Считается, что все военные годы между ними шла ожесточенная схватка. Хотя на Восточном фронте адмирал Канарис действовал неудачно. Что касается Абакумова, то дуэль с абвером вовсе не была его главной задачей.

Американская разведка подозревала, что советские ученые научились контролировать поведение людей с помощью неизвестных наркотических препаратов и гипноза.