Братья Вайнеры: Георгий

Пираты
Братья-разбойники были все же разными. Один, старший, учился в школе отлично, другой... Сам Жора (так почти все звали Георгия Александровича) рассказывал: «Как-то моя классная руководительница встретила моего соседа по парте. Разговор, естественно, зашел о том, кто кем стал, кто в жизни преуспел... Потом учительница поинтересовалась: а кто же выше всех забрался по лесенке жизни? Мой приятель ответил: “Пожалуй, Жорка Вайнер — известный писатель, сценарист...” На что после паузы последовала реплика: “А ведь такой тупой ребенок был!..”»
Да, есть такое выражение: «оболтус». Таким оболтусом, но весьма милым, был и младший Вайнер: выпивки, гулянки, развлечения. Сам он говорил: «Долгая сладкая пьянка». Но это отнюдь не помешало ему стать человеком и знаменитостью. Внутри был стержень.
О старшем брате младший говорил: «И внешне, и по характеру мы довольно разные люди. Аркадий — человек организованный и целеустремленный, прошедший гораздо большую, в отличие от меня, школу государственной службы. Он 15 лет прослужил в криминальной милиции следователем по особо важным делам. А я человек разболтанный, расхристанный и занимался как бы более творческой работой: журналистикой. Именно на стыке наших знаний и личной практики и возникла идея сотрудничества».
Журналистом Георгий Вайнер стал не сразу, сначала был всего лишь электриком в гостинице «Советская», в Музее революции. Затем обкатал перо в многотиражной газете, получил диплом юриста, работал корреспондентом ТАСС. Ну а далее — вольные писательские хлеба.
Оба брата познали, что такое успех, что такое слава, что такое большие деньги (относительно, по советским меркам). Аркадий был более сдержан, став миллионером-писателем, ну а Георгий Вайнер... скажем так: менее сдержан. Один из героев последнего романа Георгия Вайнера «Умножающий печаль» говорит: «Человек должен чувствовать либо злобу, либо кайф. Все остальное — мимо кассы». Георгий Александрович предпочитал ловить кайф. А вот другие... «Большинство людей живет несчастливо, их поддерживает только ток любви их родителей и очень ослабленный ток любви их детей, — утверждал Вайнер, — быстро пересыхающий поток любви их девушек или жен. Человек начинает задыхаться, он ощущает отсутствие этой любви, как нарастающее кислородное голодание...»
Георгий Вайнер, вспоминая прошлое, говорил: «До 1992 года денег в истинном смысле этого слова у нас не было. Советские рубли заменяли талоны на питание, к слову, скверное, и сервис, столь же отвратительный. Рубль не являлся товаром, уж поверьте мне, человеку, который в те времена зарабатывал огромные суммы. Да, я был советским миллионером, мог купить машину, шубу, гулять в ресторанах, ездить в мягких вагонах, но кто бы мне позволил пустить деньги в частное производство, организовать гешефт? Деньги должны давать деньги. То, что твердили классики марксизма, мы поняли сравнительно недавно, и стихия забушевала! Многим она заменила религию...»
В 1990 году Советский Союз уже начал разваливаться, и Георгий Вайнер решил покинуть родное «мочилово, гасилово, кидалово, бухалово» и отправился в Америку. По контракту он стал работать колумнистом в старейшей нью-йоркской газете «Новое русское слово», в газете, в которой когда-то печатались Бунин и Солженицын, Керенский и Троцкий. А далее он стал и шефом газеты.
 

По всему свету
В интервью конца 1999 года Жора Вайнер сказал о себе откровенные слова: «И сегодня я — мальчик, которого в первый раз привели на праздничную елку! Я живу в Москве, Нью-Йорке и Париже. Бываю в Израиле. При первой возможности стараюсь повидать мир, познакомиться с людьми. Потому что, к сожалению, все так быстро проходит. Может, это возрастная штука, но все чаще возникает, я бы сказал, событийная ностальгия. Остается бездна непрочитанных книг, которые я никогда не успею прочитать. Прекрасных женщин, с которыми я никогда не успею познакомиться — и полюбить их. Есть бездна нереализованных дружб. Есть ненаписанные книги... Время так мимолетно!..»
Георгий Александрович признавался, что ему не хватает былых больших застолий. «Это основная боль и тягота моего мироощущения. Потому что некоторые ушли навсегда, некоторые рассыпались — больны, бедны...»
 

Мечты
У Георгия Вайнера все было хорошо, но, тем не менее, ностальгия не выпускала его из своих цепких объятий. «Мне порой недостает общения с теми, кого люблю, — признавался он в одном из интервью. — Общения домашнего, душевного, а не на каких-то тусовках. Не по душе мне все эти презентации, пати и так далее. Во-первых, не люблю есть стоя, как лошадь, еда для меня всегда была пиршеством. Во-вторых, общаться нужно долго, со смаком, с пониманием. Словом, хотел бы построить где-нибудь в Подмосковье... нет, наверное, все же на Лонг-Айленде под Нью-Йорком, что более привлекательно, большой дом с 12 спальнями, в которых, периодически меняясь, жили бы 12 моих друзей. Месяц жили, два... Мы бы бражничали, сидели у камина, философствовали. Короче, хочу организовать собственный дом творчества. Вот это кайф! Список гостей мною давно составлен».
Такую мечту, кстати, когда-то удалось осуществить Максимилиану Волошину в Коктебеле.
У Георгия Вайнера осуществилась лишь родительская мечта, чтоб дети нашли свое призвание в жизни. Один сын стал доктором наук, второй — доктором философии. Дочь тоже с отменным образованием и при деле. Но все это, правда, не в России, где по-прежнему ущербно и маргинально, а в Америке.
 

Личные встречи
Я никогда не забуду, как я встретился впервые с Жорой Вайнером. Он приехал в Москву искать авторов для «Нового русского слова» и вышел на меня. Встретившись, он подивился тому, как много я делаю, и произнес коронную фразу: «Юрочка, если бы ты жил в Америке, ты был бы миллионером. Издательства в тебя вцепились бы и выпотрошили все сюжеты...» На что я ответил: «Жора, я живу в России, и я нищий писатель». И оба рассмеялись очевидному. В «Новом русском слове» мы славно посотрудничали с Георгием Александровичем, а потом он ушел из газеты. И «вынашивал» издание международной криминальной газеты. Я помогал ему составлять планы. Он искал деньги на ее издание, но газета так и не состоялась. И Вайнер перешел снова на литературную стезю. Роман «Умножающий печаль» он написал уже один, без брата.
 

Последние годы
Как утверждает друг Георгия Вайнера Сергей Устинов, в последние годы он освоил еще одну роль: мудрого учителя и советчика. К нему за советом приходили многие люди, и никто не уходил обделенным. Он одалживал — больше, чем получал обратно. И давал мудрые советы — чаще, чем этими советами пользовались. Но не роптал, ибо знал, что такова человеческая природа. При этом он оставался и прежним собой: веселым эпикурейцем с настежь открытой душой. Хотя жить по старым меркам было все труднее и труднее. Поразивший его недуг Георгий Александрович сносил с необычайным терпением и мужеством.
12 июня 2009 года Георгий Вайнер скончался в возрасте 71 года в Нью-Йорке. Он похоронен на кладбище «Маунт Мориа» в городке Фэйрвью (штат Нью-Джерси), где жил последнее время.
Георгий Александрович Вайнер не ушел. Он, как говорят американцы, присоединился к большинству. Тихий, красивый городок. Почти пастораль, и эта тихая гавань была не по темпераменту Жоры. Он был рожден для бури.
А можно закончить рассказ о Вайнере-младшем цитатой из его последнего романа. «Не грустите, — попросил я их. — Сильнее любви, богатства и власти — время. Праздник жизни прекрасен. Но наступает час, и с самой лучшей компанией приходится расстаться...»
Но кто знает — возможна встреча и на небесах. И есть железное вайнеровское правило: место встречи изменить нельзя.
 

Ведущий рубрики
Юрий БЕЗЕЛЯНСКИЙ