Талантливый невротик Вуди

Вуди Аллен — золотое перо? Уже смешно. Да, он писал в юности юморески и скетчи, в зрелом возрасте — пародии и сатиры и не раз признавался, что он — именно писатель. Но золотое перо — это уже слишком! Вуди Аллен — не золотое перо, а скорее золотая голова, полная бурлескной фантазии, приправленной иронией и сарказмом. Он придумал интеллектуальную комедию, в которой много разговоров о Фрейде и Достоевском, о любви и смерти. С присущей ему самоиронией Вуди Аллен назвал свою книгу «Записки городского невротика, маленького очкастого еврея, вовремя бросившего писать». Это он о себе. А вот о нем: «Чехов из страны поп-корна», «Антоша Чехонте с Бродвея».
Он постоянно всех шокирует, удивляет и одновременно восхищает, Вуди Аллен, — кинорежиссер, сценарист, актер, писатель. О фильмах поговорим чуть позже. А пока портрет, написанный пером Петра Вайля: «Этот облик известен: жидкие волосы над залысинами, очки на бледном лице, брюки гармошкой, пальто ниже колен — все вроде из хорошего магазина, но сидит, как на пугале, шаги мелкие, взгляд неуверенный, голос негромкий. Короче — интеллигент... Вуди Аллен всегда казался нашим — хорошо известным то ли по «Вехам», то ли по Зощенко, то ли по молодежной прозе 1960-х годов...» Если говорить о его творчестве, то в Вуди Аллене соединены русские бездны, еврейский скептицизм и американская практичность, — и все это шипит и пенится из-за заложенного в Вуди крепкого невротизма.
А теперь самое время поговорить о детстве — откуда взялось это «чудо в перьях», и как оно формировалось. Аллен Стюарт Кенигсберг, взявший впоследствии имя Вуди Аллен, родился 1 декабря 1935 года в Бруклине (Нью-Йорк) в еврейской семье. Примечательно, что в доме, кроме религиозных, никаких других книг не было. Семья жила бедно. Жалованья отца, а он был вылитый Фернандель, вспоминает Вуди, никогда не хватало. Мать подрабатывала в цветочном магазине. Обычная еврейская семья. Практичная, строгая и ярая противница разводов. Вуди с детства был хилым и замкнутым мальчиком. Ходил в школу. «Уроки я ненавидел, — вспоминает Аллен, — улицу тоже не слишком любил. А темный кинозал был моим убежищем, я весь растворялся в космических эпохах, приключениях пиратов, мюзиклах, вестернах».
Родители хотели, чтобы их сын выбрал достойную профессию — фармацевта или адвоката, а он очертя голову ринулся в шоу-бизнес. Четыре года выступал в ток-шоу в ночных клубах Гринвич-Виллиджа. Поднаторел на шутках и остротах, что в дальнейшем очень ему пригодилось: он легко писал диалоги в фильмах. О своем юмористическом начале Вуди говорил как о неком даре, не поддающемся определению. Посылал свои юморески в газеты, и их печатали. Таким образом, его первый гонорар был исключительно литературный. Сочинял анекдоты, гэги, хохмы для журналов и персонально для знаменитых комиков — Боба Хоупа, Бадди Хэккета и других.
В 22 года Вуди Аллен стал редактором шоу, затем актером на ТВ, в мюзик-холле. С 1965 года он — актер кино. И в том же году дебютировал как режиссер, поставив комедию «Что нового, киска?». Ну а дальше пошло-поехало: «В чем дело, тигрица Лили?», «Казино «Ройяль», «Хватай деньги и беги», «Бананы», «Сыграй это снова, Сэм» и другие киноленты. Писал сценарии, как режиссер ставил фильмы и играл в них — почти как Чарли Чаплин, во всех лицах. Всего Вуди Аллен снял около 40 фильмов, часто по два фильма в год. Самый титулованный фильм — четыре «Оскара» — «Энни Холл» (1977). В нем режиссер предпринял попытку иронически рассказать о своей судьбе. Но что удивительно — бесконечные разговоры о любви слушать одно удовольствие, к тому же в картине Вуди множество отсылок и цитат из других фильмов. В «Энни Холл» Вуди сыграл самого себя, а женскую роль — Дайян Китон.
В ленте «Манхэттен» (1979) Вуди Ален снова позволил себе говорить о себе. Он все время что-то бубнит, говорит то, что придет ему в голову, плохо причесан, подслеповат и зануден — а все равно притягивает к себе и магнетизирует зрителя. Все это производит впечатление монолога для психоаналитика. Лежит Вуди Аллен на кушетке, а рядом с ним сидит публика, то есть зрители фильма. А Вуди тем временем признается и признается: «Моя жена ушла от меня...». И все рыдают от комичности ситуации.
В фильме «Элис» (1990) сходная диспозиция. Преуспевающая женщина, у которой все вроде бы в порядке, обращается к врачу. Он ей говорит: «Нет, спина тут ни при чем. У вас болит здесь и здесь, — показывая на голову и сердце. — Вам надо лечить ум и душу». И во всех своих картинах Вуди Аллен затрагивает не глобальные темы, а исключительно локальные: исследует человеческую боль, неудачи и страдания, но облачает все это в некие комические одежды, вызывая у зрителя ответную реакцию — смеха и боли.
Своим любимым фильмом считает «Пурпурную розу Каира» (1985). Рассказывать сюжеты вудиалленовских лент бессмысленно: их надо смотреть, в них надо погружаться и наслаждаться иронией и скепсисом их создателя, поэтому перечислим лишь некоторые его знаковые картины: «Другая женщина», «Ханна и ее сестры», «Зелиг», «Мужья и жены», «Сладкий и гадкий», «Мелкие мошенники», «Голливудский финал», «Великая Афродита», «Проклятый нефритовый скорпион», «Сенсация», «Сон Кассандры»...
И все они, по существу, некая хрестоматия неврозов. Характерный из фильмов — «Кое-что еще» (2003), где старый, нервный и неадекватный сценарист (его играет сам Вуди Аллен) учит молодого: «Кроме интеллектуальных бесед, в мире есть кое-что еще». Но это кое-что еще, подразумеваемые радости жизни, предстают в фильме отнюдь не радостными. Современный интеллигент (или, по-западному, интеллектуал) до смерти напуган XX веком с его Холокостом, бесконечными войнами, горой всевозможного оружия, насилием, террором, а еще набит цитатами из французских левых философов, выражающих свое неприятие мира и свой бунт против него. Но подается это режиссером не трагедийно, а с отчаянной иронией, приправленной ужасом.
В фильмах Вуди Аллена снимаются знаменитые актеры и считают это за честь, хотя картины его всегда малобюджетные и без умопомрачительных и роскошных съемок. «Меня иногда спрашивают, — говорит он, — как мне удается ставить веселые фильмы и быть грустным в жизни. Отвечаю: между моим внутренним состоянием и картинами, которые я снимаю, нет прямой связи. Чем мне хуже, тем смешнее получается лента. Почему так — не знаю. Когда я снимал свой самый грустный фильм «Интерьеры», то на деле переживал ярчайшие радостные эмоции. Стоит мне сесть за письменный стол и начать писать сценарий, как я становлюсь другим человеком — парящим над реальностью, над буднями, забывающим о своих страданиях».
И, конечно, интересно узнать, как он пишет. Вуди Аллен не делает из этого секрета. «Я люблю писать в постели больше, чем в каком-нибудь другом месте. Терпеть не могу даже малейшего шума. Переписываю один и тот же кусок по несколько раз. Когда монтирую фильм, то тоже что-то переделываю. Начинаю не со сквозного чернового монтажа, а медленно и тщательно обрабатываю эпизод за эпизодом. Каждый из них выходит из моих рук уже готовым... Диалоги пишу отдельно, часто на обратной стороне какого-нибудь старого конверта... Актерам даю свободу. Мне нравится, что они не относятся к текстам как к чему-то священному и неприкосновенному и по своему усмотрению меняют реплики, лишь бы они поняли характер персонажа, которого играют. Как правило, мое вмешательство ограничивается лишь тем, что я говорю «быстрее», «выразительнее» — и все».
Все основные свои картины Вуди Аллен снял в Нью-Йорке. Выезжать куда-то на съемки для него невыносимая мука. «Режиссура — слишком нервное занятие, — говорит он. — К тому же часто приходится подолгу стоять на ветру где-нибудь на перекрестке, на рассвете — чего тут хорошего? Потратишь массу времени, замерзнешь, а потом окажется, что материал никуда не годится — освещение плохое, актерская игра никудышная и сама идея — чушь собачья. И на следующее утро все надо начинать сначала».
Рецензии на свои фильмы Вуди Аллен решительно не читает. И сам им дает резкую оценку: никудышные, как бы игнорируя полученные за них призы и награды. Его кумирами являются кинорежиссеры Бергман, Куросава, Феллини и Бунюэль. И еще он ценит некоторые фильмы Де Сики, Висконти и Ренуара. Европейское кино ставит выше американского. Из американцев отдает должное только Чарли Чаплину да Бастеру Китону.
В воспоминаниях актрисы Лив Ульман есть такой любопытный пассаж: «Вуди Аллен долго расспрашивал об Ингмаре Бергмане. Бергман — это его идол. И вот как-то Бергман приехал в Нью-Йорк, и я организовала для них встречу. Ведь Ингмар, в свою очередь, восхищался Вуди Алленом. Мы договорились вместе поужинать. Так как Ингмар никогда не ходит в ресторан, было решено собраться в гостиничном номере — Ингмар со своей женой и мы вдвоем. И вот оба подают друг другу руки, говорят «привет», а потом наступает тишина. Оба молчат: и тот, и другой. Весь ужин они смотрели друг на друга с каменными лицами. После кофе мы с Вуди попрощались, сели в его черный лимузин и уехали. Просто невероятно...»
А что «невероятно»? Вуди Аллен — он такой. В одном из интервью он понуро заявил: «Я несчастлив... впрочем, я никогда не был счастливым человеком, ибо я слишком замкнутый, тихий и мечтательный с самого детства… Я боюсь всего. У меня целый список того, чего я боюсь. Паника охватывает меня, когда порежу палец или перехожу пешком улицу: вдруг задавят. Паника — моя верная подруга, и я уверен, что она никогда мне не изменит и не уйдет к другому. Очень боюсь болезней».
Невротик и ипохондрик. Считает, что все неодушевленные предметы настроены против него. Карандаши ломаются, из крана не течет вода, такси пролетают мимо, не останавливаясь, и т.д. Неудачник-шлимазл. Не любит Нью-Йорк, но в нем с удовольствием живет. Следя за своим здоровьем, три раза в день меряет температуру. Боится насекомых всех видов. И не может прожить ни одного дня без откровенных бесед с психоаналитиком. «Но все мои психоаналитики, — утверждает Вуди Аллен, — не в состоянии побороть моего тайного желания бегать по улицам с кухонным ножом в руках».
«Я ненавижу мысль о старении, — признается режиссер. — Меня угнетает перспектива потерять зрение, память, здоровье. Знаю, что ничего хорошего в жизни меня не ждет. Не то чтобы я боялся смерти, но, когда за мной придет смерть, мне хотелось бы в тот момент оказаться в другом месте — подальше от нее».
И все же кажется, что все страхи и фобии Вуди Аллена преувеличены и высказываются исключительно для эпатажа журналистов и публики, для поддержания его имиджа режиссера-оригинала. Конечно, он невротик, но не до такой же степени. Вуди Аллен достиг многого, и он не может быть недовольным своей сложившейся судьбой. Примечательно, что один из его персонажей — еврей — говорит: «Фортуна, мой друг, фортуна! Ведь родившись в Берлине или Варшаве, я был бы сегодня абажуром...»
Сам Вуди Аллен родился в благополучной Америке, и поэтому он — легендарный Enfant terrible, живой и почитаемый киноклассик, со статуэтками «Оскар» в руках.
Почти во всех фильмах Аллена воспроизводятся истории женщин. «Возможно, потому, — говорит он, — что я был воспитан женщинами. Не считая отца, я был единственным мужчиной в семье. У матери моей семь сестер, и у каждой из них все дети — девочки. Я все время находился под опекой тетушек и кузин. Играл с девочками, в кино ходил с девочками. И сейчас меня окружают женщины: литературный редактор, ассистенты, иностранный агент...»
В жизни Вуди Аллена многое значит музыка. В юности он увлекся джазом. В 16 лет приобрел саксофон, но овладеть им не сумел, и тогда перешел на более простой и доступный кларнет. Со временем стал неплохим кларнетистом и частенько выступает с друзьями в манхэттенском клубе «Майклс паб». Более того, гастролировал с джазом по Европе. Режиссер-кларнетист — это необычное сочетание вызывало у слушателей восхищение.
Но главное все же кино, хотя следует отметить, что Вуди Аллен часто использует в своих фильмах музыку и, в частности, джазовые импровизации Джорджа Гершвина. Он не может остановиться, пишет новые сценарии и снимает новые картины. Одна из последних, над которой он работал во второй половине 2009 года, носит рабочее название «Ты встретишь высокого темного незнакомца». Фильм должен выйти в прокат в середине 2010 года, и в нем возможно появление новой для Вуди актрисы — жены президента Франции Карлы Бруни. Будучи женат на Сун-И, неэффектной и некрасивой кореянке, Вуди Аллен хочет снимать красивую бывшую модель. Это тоже тема для обсуждения в кабинете психоаналитика.
А это вудиалленовская шутка на финал: «Маркс умер, да и я себя неважно чувствую...»

Рубрику ведет 
Юрий БЕЗЕЛЯНСКИЙ, Россия