«Моим друзьям, которые спят вечным сном…»

 Гартман не получил систематического композиторского образования. Но в марте 1933 года фашистами был создан первый концентрационный лагерь в Дахау, и молодой начинающий композитор, ужаснувшийся этому злодеянию, написал свое первое оркестровое сочинение — симфоническую поэму «Miserae» (1933–1934) — и посвятил его, по собственному признанию, «моим друзьям, которые стократно должны были умереть, которые спят вечным сном, которых мы никогда не забудем». 
Уникален сам факт написания этого сочинения. В те годы в Германии оно не могло прозвучать, его премьера состоялась в Праге в 1935 году на фестивале современной музыки и принесла композитору всемирную известность. Этот факт свидетельствует о том, что жители Германии знали, что творится в их стране. Оставаясь в Германии все годы фашистского режима, Гартман сознательно стал «внутренним эмигрантом» и боролся с фашизмом с помощью музыки, которая при этом не звучала в его стране. Его музыка протеста или, как он сам говорил, «музыка исповеди», была близка музыкальному экспрессионизму. Композитор писал в стол. А премьеры его сочинений звучали за пределами Германии. Например, квартет №1, «Еврейский квартет» (1933), где Гартман цитирует еврейскую синагогальную мелодию, антивоенная сатирическая опера «Симплиций Симплициссимус». Написанная в 1935 году, поставлена она была только в 1949-м в Кельне. Траурный концерт для скрипки и струнного оркестра (1939) был навеян нацистской оккупацией Чехословакии. В основе этого произведения — гуситский гимн, а финальный хорал — на мелодию песни «Вы жертвою пали в борьбе роковой».
Композитор написал свою Первую симфонию («Опыт реквиема»), где цитирует музыку композиторов, запрещенных в нацистской Германии — Малера, Стравинского, Хиндемита, Бартока — в 1936 году. А позже Гартман создал фортепианную сонату «27 апреля 1945 года» в честь освобождения узников концлагеря Дахау.
После окончания Второй мировой войны творчество композитора развернулось со всей мощью. Им было написано восемь симфоний, два струнных квартета и др. Еврейская тема продолжает интересовать композитора. Во Второй симфонии главная тема — это напев еврейского ритуального плача. В 1961–1962 годах Гартман написал сочинение под названием «Гетто» — это часть большого цикла «Еврейская хроника», коллективного творчества немецких композиторов Хенце, Блахера, Дессау, Вагнера-Регени.
Гартман считается крупнейшим немецким симфонистом XX века и наследником великого А. Брукнера. В послевоенные годы слава композитора росла, его сочинения исполняли в Германии и во всем мире. Своей главной задачей Гартман считал возвращение на концертную эстраду запрещенных ранее сочинений и продвижение опусов молодых авторов. Он организует циклы концертов современных композиторов под названием «Musica Viva». Гартман становится обладателем множества наград: премий городов Мюнхена и Брауншвейга, земли Северная Рейн-Вестфалия и др. Он был также награжден медалью А. Шенберга и баварской медалью «За заслуги». Гартман — член Академий искусств Мюнхена и Берлина, почетный доктор университета Spokane в Вашингтоне.
К сожалению, сочинения Гартмана редко звучат на российской эстраде. Но очень важно, что 15 ноября 2009 года в Большом зале консерватории на концерте Российского национального оркестра (РНО) прозвучало программное сочинение Гартмана «Miserae» («Б-же, помилуй»). Дирижировал концертом известный немецкий музыкант Инго Мецмахер. Он впервые приехал в нашу страну. Мецмахер — крупнейший музыкант Европы, в различные годы возглавлявший оперные театры Брюсселя, Гамбурга и Амстердама, родился в Ганновере в 1957 году в семье немецкого виолончелиста Рудольфа Мецмахера (1906–2004). В детстве Инго пел в хоре мальчиков, а затем учился по классам теории музыки, дирижирования и фортепиано в Ганноверской высшей школе музыки и Зальцбургском Mozarteum.
С 1981 года Мецмахер играл и дирижировал в камерном оркестре Ensemble Modern. C 1995 по 1999 год музыкант — главный приглашенный дирижер Бамбергского симфонического оркестра. А в 1997–2005 годах занимал в Гамбурге пост генеральмузикдиректора, одновременно руководя Гамбургской оперой и Гамбургским симфоническим оркестром. В оперных театрах он ставит как традиционные оперные шедевры Верди, Мусоргского, Чайковского (которого он обожает), так и авангардные сочинения — Берга, Корнгольда, Мессиана, Хенце и российского композитора В. Тарнопольского.
С 2007 года Мецмахер возглавляет Немецкий симфонический оркестр Берлина. Дирижер известен как страстный пропагандист музыки XX века и новейших сочинений. Он исполнил и записал на диски все симфонии Гартмана. Также он большой поклонник музыки Шостаковича. Симфоническая поэма «Miserae», о которой я уже упоминал, одночастное сочинение Гартмана, и его структура представляет собой сонатный цикл: медленное вступление (мрачное и трагическое) — экспозиция и разработка — реприза — кода. Композитор вовлекает слушателя в некий хаос, экспрессия звучания всех тем идет по нарастающей, а затем — финал, полный отчаяния. Все это в музыкальной форме напоминает судьбы узников фашистских концлагерей. После завершения поэмы мне казалось, что аплодисменты здесь неуместны…
Затем были исполнены Вступление и «Смерть Изольды» из оперы Вагнера «Тристан и Изольда». Этот часто исполняемый симфонический отрывок из оперы. Он также полон трагизма и звучал, как яркое дополнение к сочинению Гартмана. Тема смерти была общим лейтмотивом первого отделения концерта. Во втором отделении оркестр под управлением Мецмахера играл Седьмую («Ленинградскую») симфонию Дмитрия Шостаковича. Это монументальное произведение — летопись Великой Отечественной войны, написанная композитором во время блокады Ленинграда. Вот что композитор писал о своей музыке: «Начал я работать над симфонией в конце июля 1941 года. Закончил в конце декабря… Седьмая симфония — это поэма о нашей борьбе, о нашей грядущей победе».
Выбор дирижера с исполнением симфонии Шостаковича не случаен. Вот отрывок из интервью Мецмахера: «Я хочу сыграть в Москве в одном концерте симфонии Карла Гартмана и Дмитрия Шостаковича, потому что считаю их братьями по духу. И тот и другой жили и сочиняли музыку в условиях тоталитарных режимов — Сталина и Гитлера. В их музыке ощущается напряжение эпохи, предчувствие катастроф — то, что мы называем духом времени. Оба они были гуманистами и не утратили этого качества при человеконенавистнических режимах. Оба жили во внутренней эмиграции. Оба они принадлежали к одному поколению — они схожи по душевному строю, по ощущению времени».
Исполнение симфонии было грандиозным: замечательный и идеально сбалансированный звук, прекрасное звучание духовых инструментов, что очень важно в этом произведении, а также большое мастерство дирижера, сумевшего ясно воплотить свой замысел. Он усилил трагический накал музыки, и она приобрела черты вселенского горя. Лирические эпизоды симфонии как бы ушли на второй план. У музыканта прекрасный и ясный жест, и он очень темпераментно выражает свою концепцию. Перекличка музыки Гартмана и Шостаковича с их трагическим звучанием была впечатляющей. Дебют немецкого дирижера Мецмахера в Москве удался.

Яков КОВАЛЕНСКИЙ, Россия