МАТРОС И ДВОРЯНКА

 Леонид Млечин
 24 июля 2007
 6058
Они любили друг друга. Почти до гроба «Первое заседание большевистского правительства, — вспоминал Лев Троцкий, — происходило в Смольном, в кабинете Ленина, где деревянная перегородка отделяла помещение телефонистки и машинистки
Они любили друг друга. Почти до гроба «Первое заседание большевистского правительства, — вспоминал Лев Троцкий, — происходило в Смольном, в кабинете Ленина, где деревянная перегородка отделяла помещение телефонистки и машинистки. Мы со Сталиным явились первыми. Из-за перегородки раздавался сочный бас Дыбенко: он разговаривал по телефону с Финляндией. Двадцатидевятилетний чернобородый матрос, веселый и самоуверенный гигант, разговаривал с Александрой Коллонтай, женщиной аристократического происхождения, владеющей полудюжиной иностранных языков и приближавшейся к 46-й годовщине. Сталин подошел ко мне с какой-то неожиданной развязностью и, показывая плечом за перегородку, сказал, хихикая: «Это он с Коллонтай, с Коллонтай...» Его жест и его смешок показались мне неуместными и невыносимо вульгарными, особенно в этот час и в этом месте. Не помню, просто ли я промолчал, отведя глаза, или сказал сухо: «Это их дело». Революционные события осени 1917 года в жизни Павла Ефимовича Дыбенко были связаны не только с внезапным превращением простого матроса в военно-морского министра. Именно в эти дни у него вспыхнул бурный роман с Александрой Михайловной Коллонтай, которая тоже вошла в состав первого советского правительства. Специально для нее учредили пост наркома государственного призрения. Не только заметная разница в возрасте, но и необыкновенная пылкость чувств влюбленных друг в друга наркомов смущали товарищей по партии и правительству. Дыбенко казался олицетворением мужественности и пользовался большим успехом у слабого пола. Александра Михайловна, что называется, по уши влюбилась в матроса-балтийца: «Люблю в нем сочетание крепкой воли и беспощадности, заставляющее видеть в нем «жестокого, страшного Дыбенко»... Я верю в Павлушу и его звезду. Он — Орел... Наши встречи всегда были радостью через край, наши расставания полны были мук, эмоций, разрывающих сердце». Александра Коллонтай была необыкновенно привлекательной и эффектной особой. Ее внимания добивались многие мужчины. Матрос Дыбенко, надо полагать, много почерпнул у этой утонченной и образованной женщины. Будущий военачальник с малых лет выходил с отцом в поле — помогал боронить, возить удобрения, пасти помещичий скот. Бросив родные края, семнадцатилетний Павел уехал в Ригу. Устроился грузчиком в порту, а силой Б-г не обидел. За уклонение от воинской повинности будущий нарком по военно-морским делам был в ноябре 1911 года арестован. Полиция передала его прямо на призывной участок. Высокого и крепкого Дыбенко зачислили на Балтийский флот. Но свободолюбивая, точнее, анархистская натура Дыбенко не принимала суровой флотской дисциплины. И он присоединился к большевикам. Дыбенко до такой степени не хотел больше никому подчиняться, что стал главным борцом за демократизацию на флоте. Высокий рост, зычный голос, умение выступать и увлекать за собой сделали его заметной фигурой среди балтийцев. Вскоре он возглавил Центральный комитет Балтийского флота. Нарком по морским делам двадцативосьмилетний Дыбенко оказался самым молодым в первом советском правительстве. Но морским министром он оставался недолго. 28 февраля 1918 года Дыбенко во главе 1-го Северного летучего отряда революционных моряков отправился защищать Нарву от наступавших немцев. По дороге балтийцы захватили цистерну со спиртом. В первом же бою моряки, привыкшие митинговать и наводить страх на мирных жителей Петрограда, понесли большие потери. Отряд бросил фронт... Возмущенный Ленин отозвал Дыбенко с фронта, снял с поста наркома и приказал предать суду за то, что он беспробудно пил и в таком состоянии сдал Нарву немцам. На защиту Дыбенко бросилась Коллонтай, которая подала в отставку с поста наркома государственного призрения. Она писала Дыбенко в тюрьму: «Вся душа моя, сердце, мысли мои, все с тобою и для тебя, мой ненаглядный, мой безгранично любимый. Знай — жить я могу и буду только с тобой, — без тебя жизнь мертва, невыносима... Будь горд и уверен в себе, ты можешь высоко держать голову, никогда клевета не запятнает твоего красивого, чистого, благородного облика...» Коллонтай ради Дыбенко рискнула всем. Не зря мужчины влюблялись в нее без памяти. Александра Михайловна Коллонтай — первая женщина-министр и первая женщина-посол в истории России — родилась в дворянской семье. Ее отец — генерал Михаил Алексеевич Домонтович. Сын генерала Драгомирова Иван, безнадежно влюбленный в очаровательную Шурочку Домонтович, будущую Александру Коллонтай, пустил себе пулю в лоб. Это был первый несчастный из длинного ряда мужчин, которые буквально сходили с ума от любви к Александре Михайловне. Суд оправдал Дыбенко. Павел Ефимович ушел в армию. После Гражданской войны он был назначен командиром 6-го стрелкового корпуса, который располагался в Одессе. Павел Ефимович зажил на широкую ногу, занял особняк на Большом Фонтане, обставил его мебелью, устлал коврами, устраивал гулянки с боевыми товарищами. Его отношения с Коллонтай ухудшились. Она недолго заведовала женским отделом ЦК, потом опять переехала к мужу и обнаружила неприятные перемены. Павел Ефимович никогда не был равнодушен к слабому полу. На сей раз отношения с одной из его пассий, Валентиной Александровной Стефеловской, стали поводом для ссоры, едва не закончившейся трагически. В дневнике Коллонтай записала: «Объяснение... происходило в саду. Мое последнее и решительное слово сказано: — Между нами все кончено. В среду я уеду в Москву. Совсем. Ты можешь делать, что хочешь, — мне все равно. Павел быстро, по-военному, повернулся и поспешил к дому. У меня мелькнуло опасение: зачем он так спешит? Но я медлила. Зачем, зачем я тогда не бросилась за ним? Поднимаясь по лестнице террасы, я услышала выстрел... Павел лежал на каменном полу, по френчу текла струйка крови. Павел был жив. Орден Красного Знамени отклонил пулю, и она прошла мимо сердца». Павел Ефимович долго лечился. Руководство страны и армии сделало вид, что ничего не произошло. Александра Михайловна писала Дыбенко: «Твой организм уже поддался разъедающему яду алкоголя. Стоит тебе выпить пустяк, и ты теряешь умственное равновесие. Ты стал весь желтый, глаза ненормальные». Понимая, что ей нужно вырваться из этой жизни, Коллонтай обратилась за помощью к Сталину. Из ее дневника: «Я написала Сталину все, как было. Про наше моральное расхождение с Павлом, про личное горе и решение порвать с Дыбенко... Я прошу партию отправить меня на другую работу». Ленин ее не любил. А только что ставший генеральным секретарем Сталин охотно обзаводился сторонниками. Благожелательное отношение к Коллонтай он сохранил до конца ее жизни. В 1923 году Коллонтай отправили полпредом в Норвегию. Она попросила Сталина позволить Дыбенко навестить ее. Разрешение было дано. Павел Ефимович приехал в Осло. Но больше они уже никогда не жили вместе. Коллонтай занимала одну дипломатическую должность за другой. Дыбенко делал военную карьеру. Он еще дважды женился. В 1938 году его изгнали из армии и арестовали, в июле 1939 года расстреляли. Повезло одной только Александре Михайловне Коллонтай, которая отреклась от всего, что было ей дорого в прежние годы, и от всех, кто ее любил. Сталин не разрешил ее трогать, и трудные для России годы она провела вдали от родины в весьма комфортных условиях. 17 сентября 1944 года с помощью Коллонтай, посла в Швеции, было подписано перемирие с Финляндией, которая вышла из войны. Это был ее последний дипломатический успех. Вскоре у нее случился инсульт, после чего последовал паралич левой половины тела и воспаление легких. Но она выкарабкалась и, вернувшись в марте 1945-го в Москву, до конца жизни была советником Министерства иностранных дел. Ей была дарована милость умереть в преклонном возрасте в своей постели. Она скончалась 9 января 1952 года, не дожив двух недель до своего восьмидесятилетия, которое собиралась пышно отметить в особняке МИДа на улице Алексея Толстого.


Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции