Любочка, бригадный генерал

 Татьяна Климович
 4 мая 2011
 3515

Трагически погибшая во время пожара на горе Кармель в декабре 2010 года при исполнении служебных обязанностей начальник полиции Хайфского округа Ахува Томер, которой посмертно присвоено звание бригадного генерала, была самым высокопоставленным офицером полиции, родившимся в бывшем СССР. В переводе с иврита «ахува» — «любимая», и Ахуву Томер действительно любили все (кроме преступников, для которых она была настоящей грозой) — близкие, друзья, сослуживцы и просто знакомые. Разговор с ее мамой, Ривой Табачник, потерявшей дочь, невозможно было слушать без слез  

– В 1961 году мы приехали в Израиль с мужем, 12-летним сыном Давидом и трехлетней Любочкой. Тогда была возможна репатриация польских евреев. Я была замужем за польским евреем, мы приехали из Львова в Польшу, где нас встретили представители «Джойнта». Многие евреи остались в Польше, а мы сразу решили: «Едем в Израиль!» Первое время нам было очень трудно, но для детей мы не жалели ничего. Любочка хорошо училась, с первого класса у нее были высокие оценки. Когда она захотела заниматься музыкой, купили ей пианино. Мы поселились в Кирьят-Ате, жили в двух маленьких комнатах. Потом Люба решила поехать учиться в Хайфу, а я в то время работала в Технионе по специальности «инженер-химик» в лаборатории керамики и силикатов. Сама я родом из Днепропетровска, училась в Днепродзержинске и после окончания учебы работала в Львовском институте материалов, была специалистом по технологии цемента. Любочка пошла по моим стопам и начала учиться в колледже по специальности «инженер-химик». Но душа у нее не лежала к этой профессии.
Ее призвали в армию, вскоре она получила офицерское звание, командовала отделением девушек-солдаток. После демобилизации ей предложили поступить на службу в полицию. Она начала свою карьеру с работы в дорожной полиции, окончила офицерские курсы, быстро продвигалась по службе и стала начальником хайфской полиции в звании полковника. Для Любы работа была превыше всего. Во время Второй ливанской войны она почти постоянно находилась на своем посту. Меня просили, чтобы я из соображений безопасности переехала в Тель-Авив или Беэр-Шеву. Я отказалась и поселилась в доме, где жила Люба — на границе с Ливаном. Ждала ее и ночью, и днем. Переживала и не успокаивалась, пока она не возвращалась домой.
– Она звонила вам?
– Да, звонила, конечно. Она говорила по телефону: «Мама, сейчас бомбят Маалот, спустись в бомбоубежище». Мы прошли эту войну вместе. Она любила пошутить: «Мама, тебе надо дать орден (цаляш)». Это была не первая война, которую мне довелось пережить в Израиле. Спустя короткое время после того как мы приехали, началась Шестидневная война, потом война Судного дня…
– Ваша дочь побывала в Москве?
– Любу послали в рабочую командировку по обмену опытом для ознакомления с работой милиции Москвы. На нее эта поездка произвела большое впечатление.
– Могли ли вы представить, приехав в Израиль как новая репатриантка, что ваша дочка когда-нибудь вернется в бывший СССР, в Россию в качестве представителя и одного из высших чинов израильской полиции?
– Нет, конечно, но я хотела воспитать ее сильной. Когда она пошла в школу, на нас ходили смотреть, потому что в то время не было репатриантов из России. Когда дочка пошла в школу, говорили: «Вот, русская…» Иногда ее били. Она жаловалась и плакала. Один раз мне это надоело, и я ей сказала: «Любочка, смотри, если в следующий раз тебя кто-то будет бить — дай сдачи, даже если ты получишь в два, в три, в четыре раза больше — все равно: дай сдачи, но не приходи ко мне плакать. Все». Прошло несколько дней, стучат в дверь, заходит мужчина и говорит: «Вы знаете, ваша девочка побила мою дочку Шулю и разбила ей очки». Я ответила: «Хорошо, я с ней поговорю». Он ушел, а я говорю: «Молодец! Иди вперед и не плачь, всю жизнь ты должна быть такой». Вот такую я дала ей закалку. А теперь я плачу… Она была очень хорошая дочка. Когда я лежала в больнице, Люба по три раза в день ко мне приходила.
– Она не покинула курсантов, попавших в огненную ловушку на Кармеле возле Бейт-Орена, хотя могла уехать.
– Конечно, она могла, в газетах это было. И были такие, которые убежали. Дочь шла вперед и вперед. И осталась там, их трое осталось. Я сама виновата, что воспитала ее такой. А в детстве Люба была тихая, спокойная, уравновешенная девочка. Ее учительница говорила, что такого ребенка она еще не видела. Однажды пришла к нам домой и спрашивает: «А какая Люба дома?» Я говорю: «Обыкновенная». Еще помню: на втором этаже в нашем доме жила девочка, которая училась с дочкой в одном классе. Однажды ко мне пришла ее мама: «Ты знаешь, Рива, я сегодня у Любочки спросила: почему моей девочке я каждый день надеваю новое платье, а ты по два-три дня ходишь в той же одежде и чистенькая. Так она мне ответила: «Моя мама работает, ей некогда следить за моим платьем». Любочка считала себя некрасивой. А вы посмотрите, какая она красивая на фотографии.
– Она ведь руководила таким коллективом — около 500 полицейских и 1600 добровольцев хайфской полиции. Это какой же характер надо иметь…
– Когда я приехала сюда, то не знала ни иврита, ни английского. Только немецкий — тогда еще не было ульпанов. И пошла на работу спустя три месяца после приезда, не зная ни одного слова на иврите. Добилась, что меня приняли в Технион, где проработала 33 года. А ведь туда попасть не так-то просто и работать в этом престижном вузе нелегко. При этом самую сложную работу давали мне, потому что я была очень педантичная.
– Ахува Томер унаследовала ваш характер.
– Немного мой, немножко папин характер. Папа ее был очень уравновешенный и добрый. Всегда помогал людям. Возможно, что-то она взяла от папы, ведь кроме того, что она делала по долгу службы, она всем помогала. Я часто думала: как родители могут жить, когда их дети погибают? А теперь это случилось со мной. Но я горжусь ею, несмотря ни на что. Горжусь, хотя мне так тяжело, горжусь и вспоминаю, как все приходили, когда мы сидели шиву, и рассказывали о ней такие истории, говорили такие слова…(плачет). Я родила девочку… А на старости лет я осталась без нее…
– Весь Израиль скорбит и в то же время гордится ей. Таких людей мало.
– И за границей о ней тоже знают. Мы получили из Лос-Анджелеса соболезнование. Много людей за нее переживало, когда она лежала в больнице. Звонили, предлагали помощь. Но ничего не помогло. Врачи делали все, что возможно. Мы сидели в больнице, и нам сказали, что ей будут делать пересадку кожи. Сделали все анализы, все оказалось в порядке. Это была первая ночь, когда я пришла домой, легла и уснула. Думаю: «Ну, слава Б-гу!» В 6 часов утра мне позвонил муж Любы и сказал: «Рива, мы проиграли». Я поняла, что она умерла… Израиль — единственная страна, где родители часто хоронят своих детей. Хотя должно быть наоборот… У меня есть сын Давид (он не пошел, как Любочка, в полицию, работает на предприятии), невестка, шестеро внуков и четыре правнука, слава Б-гу. Но Любочку мне не вернуть!
Татьяна КЛИМОВИЧ, Израиль
Фото автора



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции