Даниил Крамер: джаз + рок + классика

Прошлый выпуск «Алефа»был посвящен открытию Общественно-культурного музыкального центра Игоря Сандлера, на котором был дан старт его проекту «Революция». К этому проекту мы еще вернемся. А пока вновь заглянем в ночную студию «Русской службы новостей» (РСН 107.0). На этот раз гостем ведущего программы «Молочные братья» был пианист Даниил Крамер — обладатель Европейской премии им. Густава Малера и почетного места в Книге рекордов Гиннесса, заслуженный артист России, открывший в Московской консерватории впервые за всю историю ее существования класс джазовой импровизации, создатель всемирно известных сборников джазовых пьес. Французская пресса называет его «циркачом на клавишах» и «виртуозом классики и джаза», английская — «неистовым джазменом» и «профессором ритма», немецкая — «колдуном клавиатуры», российская — «Б-гом импровизации».
А что рассказал Крамер о себе сам?
Слово гостю передачи Даниилу Крамеру:

«Я не любил джаз. А потом я влюбился…»
Я был нормальный советский ребенок. Пошел по нормальному пути, то есть в детскую музыкальную школу. Музыке учусь с трех с половиной лет. Как мне рассказывала мама, она вызвала к нам флейтиста — хотела проверить, способен ли я к музыке. Дело в том, что моему брату слон на ухо наступил, да и папе тоже. А мама в детстве была пианисткой. За месяц я выучил все, что мне задали. Стало ясно, что меня надо учить музыке. В школе я стал нормальным «классиком», потом перешел в специальную музыкальную школу. Тогда мама меня предупредила, что на этом мое детство заканчивается (я был тогда в 4-м классе), придется завязать с футболом и баскетболом. Я сделал выбор. Стал учиться классике и не слушал джаз. Я даже не любил джаз.
А потом… На первом курсе я влюбился, а моя девушка как раз очень любила джаз. Она повела меня в киноконцертный зал «Октябрь» на концерт Леонида Чижика. С ним мы учились в Харькове в одной школе, только он был значительно старше меня. После окончания школы он уехал в Москву, в те годы имя Леонида Чижика уже гремело. Тогда это был первый джазовый пианист советской страны. Итак, моя девушка купила билеты и повела меня на концерт. Я сопротивлялся, как мог, но пришлось пойти. Приготовился три часа скучать, а вышел с отвисшей челюстью, потому передо мной сидел совершенно фантастический музыкант, играющий в разных стилях — от классики до джаз-рока и рока. Причем элементы всех стилей использовались абсолютно свободно. Моя учительница помогла мне познакомиться с Чижиком.

«Каждый слышит, как он дышит»
С этого момента начался мой приход в джаз, причем произошло это весьма трагично. К тому моменту я уже был лауреатом всяких классических конкурсов, пришел с задранным носом в полной убежденности, что сейчас меня признают гениальным и что учиться мне почти ничему не надо. Но не тут-то было! Чижик мне выдал по полной программе. После этого я понял, что джаз — это трудная и серьезная музыка, а тот, кто владеет джазом, без проблем входит и в рок, и в джаз-рок, и в любую эстраду. Собственно, так со мной и произошло — я прошел все. Владея джазом, я легко вливался в блюз, черный джаз, любые ВИА. Чижик меня вывел на человека, которого мало кто знает, — Георгия Бахчиева. Он был джазовым функционером, занимался фестивалями. Бахчиев и направил меня на первые мои джазовые фестивали. С этого началась моя джазовая карьера.
Я понял, что не хочу считать себя ни классическим музыкантом, ни роковым, ни джазовым. Я — просто музыкант. Для меня любое произведение — это картина, и я рисую ее разными красками. Желтая — это рок, красная — классика, синяя — джаз. Я беру ту краску, которая мне сейчас нужна для картины, и использую ее. Казалось бы, должна получаться сугубая эклектика, и у многих это так и получается, но тут есть принцип, который когда-то сформулировал Булат Окуджава: «Каждый слышит, как он дышит».
У Ильфа и Петрова есть такая сцена, когда Бендер с компанией лежат в канаве, а мимо них несется автопробег. Остапу казалось, что жизнь, сверкая фарами, проносится мимо. И вот когда я был в классике и услышал джаз, мне стало казаться, что жизнь, сверкая фарами, проносится мимо. Потом, когда я ушел в джаз и бросил классику, мне опять стало казаться, что жизнь проносится мимо. Так же было с джаз-роком и роком. Я никак не мог смириться с тем, что сижу в одной комнате, а остальные двери для меня закрыты. Я хочу жить в очень большом доме, чтобы все комнаты были открыты…

Вместо эпилога
В середине 1980-х, когда я еще был полуклассиком, я написал произведение, которое назвал «Кредо» («Верую»). Я верил, что именно так нужно играть, так нужно смешивать музыкальные стилистики. Там смешиваются Бах, Бетховен и джаз-рок. У меня написана пара глав «Учебника импровизации», но на этом работа остановилась. Я не могу писать книгу каждый день, потому что у меня каждый день концерты и гастроли. Что поделаешь — живу в поездах и самолетах…
Записала Татьяна ЛАРИНА