Помнить и не забывать

Хидо, рабейну Хаим-Довид Азулай, великий раввин и каббалист, объясняет, почему праотец Яаков не знал, что его сын Йосеф жив. Ведь Ицхаку было известно об этом, но он так и не рассказал сыну.
– Если Всевышний не открыл Яакову судьбу Йосефа, — считал Ицхак, — я не должен открывать.
«Но почему Всевышний не открыл скорбящему отцу-праведнику правду о судьбе сына? Разве Яаков находился на более низкой ступени пророчества, чем Ицхак? Нет, конечно, нет! Тогда в чем же дело?» — спрашивает Хидо и объясняет.
Тора пишет, что Яаков постоянно горевал о сыне, а Шхина, Б-жественное присутствие, не осеняет тех, кто в скорби. Пророчество дается лишь тем, кто радостен. Пребывание в горести делает жизнь невозможной, поэтому Всевышний и наделил нас даром забывания.
Есть разница между понятиями «помнить» и «не забывать». Помнить — значит постоянно держать что-то перед мысленным взором. Не забывать — иногда возвращаться к этой мысли или понятию.
Написано в главе «Микец»: «Но не вспомнил главный виночерпий о Йосефе и забыл его просьбу». Раши указывает: забыл на два года. В чем причина такой забывчивости? Перед расставанием Йосеф попросил виночерпия, когда тот выйдет из темницы, похлопотать о его освобождении. Не успели закрыться за виночерпием ворота тюрьмы, как Йосеф раскаялся в своем поступке. Разве можно надеяться на милость человека, тем более подлого и бесчестного царедворца? Все просьбы и надежды нужно обращать только к Б-гу. Лишь от Него приходит спасение. И Йосеф молился, чтобы виночерпий забыл его. Так и получилось.
Про внука Баал Шем Това, реб Аарона из Титова, рассказывают следующую историю. В юности жил он в местечке Константинов, все время свое и силы отдавая постижению премудрости Торы. Отличался реб Аарон величайшей скромностью и с таким усердием скрывал свои познания, что евреи быстро забыли, чей внук молится с ними в синагоге. Тем временем семья реб Аарона жила в глубокой нищете. Как-то в субботу реб Аарон не выдержал и вскричал после окончания молитвы:
– Евреи, евреи! Как же вы позволяете умирать с голоду семье внука Баал Шем Това?!
Тут же назначили комиссию и постановили после окончания субботы собраться и решить, чем помочь реб Аарону. Но лишь только молящиеся разошлись по домам, реб Аарон раскаялся в своих словах.
– Что я наделал? — шептал он. — Всю жизнь я уповал только на милость Всевышнего, а теперь отбросил свое упование, словно износившуюся одежду!
Бросился реб Аарон к шкафу со свитками Торы, прижался лицом к бархатному покрову и взмолился:
– О, Владыка Мира, сделай так, чтобы жители Константинова забыли о своем обещании. Засчитай им его как уже выполненное, а мне позволь надеяться только на Тебя и на милость Твою.
Молитва реб Аарона была принята, и прихожане начисто забыли о субботнем разговоре.
После того как мы воздали должное хорошим свойствам забывчивости, стоит все-таки напомнить о том, что в жизни существует много хороших и нужных вещей, про которые не следует забывать. О том, как бороться с забвением, рассказывает еще одна история. Я слышал ее на третьей субботней трапезе в Реховоте от рава Рубина. Сам слонимский хасид, он припомнил случай, происшедший 150 лет назад в небольшом еврейском местечке, располагавшемся где-то между Слонимом и Барановичами.
В этом местечке жил один-единственный слонимский хасид, все остальные евреи придерживались традиций раввинского иудаизма. Как-то раз проезжая через те края, Слонимский Ребе остановился на ночь у этого хасида и утром отправился в микву. Она ему очень не понравилась, и Ребе попросил хасида обратиться в совет общины с предложением перестроить микву. Хасид в тот же день исполнил поручение, но в ответ услышал лишь насмешки и подковырки. Миква вполне устраивала миснагдим, живших в местечке, и они вовсе не собирались ее перестраивать.
Спустя несколько месяцев хасид оказался в Слониме и поведал Ребе о своей неудаче.
«Ничего страшного, — успокоил его Ребе. — Прошу тебя только об одном: после окончания вечерней молитвы в субботу поднимайся на биму, ударяй по ней рукой и говори всего три слова — сначала “гут шабес”, а потом “миква”».
Хасид так и поступил. Ни к чему рассказывать, сколько насмешек, кривых ухмылок, презрительных взглядов и сочувственно-соболезнующих вздохов выпало на его долю. Но вот раввин местечка объявил о свадьбе своего сына. На шабес-хосн собрались гости со всей округи. Старший сын раввина подошел к хасиду и попросил его в эту субботу воздержаться от выкриков.
– Мы-то тебя уже знаем, а вот нашим гостям ты можешь испортить праздничное настроение.
– Ну-ну, — улыбнулся в этом месте рав Рубин. — У хасида есть прямое указание от Ребе, разве его может отменить просьба какого-то юноши? В тот вечер хасид с удвоенной силой ударил по биме и закричал в два раза громче.
На выходе из синагоги к нему подскочил старший сын раввина и, не говоря ни слова, залепил пощечину. Что тут поднялось! Суматоха, балаган, неразбериха. В конце концов, по окончании субботы собрался совет общины и после долгих обсуждений решил… перестроить микву. Здание простояло в местечке до начала Второй мировой войны, и эта была последняя миква, которую закрыли большевики во всем Слонимском округе.
– О святых вещах, — закончил свой рассказ рав Рубин, — еврей должен напоминать себе каждый день. Для этого существуют молитвы, ежедневное учение Торы. Нужно сосредоточить свои мысли на хорошем и правильном, и то, что должно позабыться, уйдет само собой.
Янкл МАГИД, Израиль
Фото Николая Пилипенко, Иерусалим