ЧЕТЫРЕ ДОВОДА В ПОЛЬЗУ БРАКА, или Смешанные чувства

Так случилось, что почти в одно и то же время в России и Канаде были поставлены два спектакля по одной и той же пьесе. В сентябре 2003 года Театр им. Варпаховского из Монреаля (Канада) представил американскому зрителю свой новый спектакль по пьесе современного американского драматурга Ричарда Баэра «Четыре довода в пользу брака» (режиссер Григорий Зискин). Произведение Баэра — лирическая комедия, рассказывающая о двух немолодых людях — мужчине и женщине, когда-то потерявших своих супругов и в конце концов решающих провести остаток жизни, любя и поддерживая друг друга. Действие пьесы происходит в Америке в наши дни. Ее герои — вполне узнаваемые евреи-эмигранты. Они благополучны в материальном смысле, независимы, бесконечно ироничны и столь же бесконечно одиноки. Он — Герман Льюис (Михаил Янушкевич) и она — Кристина Мильман (Анна Варпаховская) — старые друзья. Всю жизнь дружили семьями, вчетвером, вместе растили детей, вместе путешествовали по Европе, вместе старели. Но сначала Герман потерял жену, а вскоре и Кристина — супруга. Дети выросли и разбежались кто куда, а родители остались одни. Так и живут поодиночке в своих больших квартирах в Нью-Йорке, окруженные воспоминаниями о счастливом прошлом. Действие спектакля начинается со спора между Льюисом и Кристиной о точной дате смерти ее мужа и выяснения на этой почве отношений. Каждый утверждает, что знает это лучше другого, начинается «дележ» покойника, ситуация доходит до конфликта, Кристина уже готова выставить Германа за дверь, но тот находит любые причины, чтобы остаться. Кристина бегает по дому, помогает грузчикам выносить вещи, ей сейчас не до ссор — она съезжает со своей старой квартиры, в которой уже не в силах жить одна, и на днях собирается улететь во Флориду к своей давней подруге. Приход Германа оказывается связанным не только и не столько с годовщиной смерти ее мужа. Узнав о том, что Кристина намерена оставить Нью-Йорк и его, Льюис решается на отчаянный поступок — уговорить ее выйти за него замуж. Та долго сопротивляется, призывает старого друга к здравому смыслу. А он отчаянно пытается доказать, что для них еще возможно общее будущее, в котором найдется место для любви. С этого момента и начинается история отношений двух старых друзей, которая закончится традиционным американским хэппи-эндом. Совершенно очевидно, что драматургия и выбранный театром материал не претендуют на мировой успех или большую художественную ценность. Просто собралась неплохая профессиональная команда друзей и единомышленников и сделала хорошее, честное дело. В труппе Театра имени Варпаховского — профессиональные актеры, живущие на североамериканском континенте, а также приглашенные из России. Театр ставит спектакли на русском языке для русскоязычных жителей Канады и США. Спектакль «Четыре довода в пользу брака» — добротно сделанный, качественный продукт. Замечательные и хорошо известные (особенно за океаном) актеры, имеющие статус местных звезд, — прима театра Анна Варпаховская, обаятельнейший Михаил Янушкевич, чью работу в спектакле необходимо отметить отдельно, народный артист Грузии Борис Казинец; милые, ненавязчивые декорации; приятная музыка. Легкий жанр, легкое исполнение, узнаваемые характеры, житейский еврейский юмор — прекрасный отдых и определенное удовольствие для русскоязычного населения Канады и Америки, пришедшего после работы в театр посмотреть на родные лица и услышать родную речь. Никто и не ждет, и не требует ничего большего ни от режиссера, ни от этого театра вообще. И не надо, всем и так хорошо — все по-честному, «по-западному». Иными словами, другая страна, другие законы, другой воздух, другой театр. К тому же актерские работы Анны Варпаховской и Михаила Янушкевича превосходны. Главные роли с «сольными номерами», живые диалоги, красивая история — отличная возможность для любого актера проявить весь свой профессиональный потенциал, «покрасоваться», что называется, поиграть от души. Тем более что по ходу действия складывается устойчивое впечатление, будто весь спектакль, от начала и до конца, отдан на откуп актерам. То, что в спектакле нет режиссуры, — не беда, здесь она была бы лишней и изрядно надуманной. А так — отрепетировали несколько танцевальных номеров, подобрали приятную музыку, поставили свет, зажгли камин, и все вроде бы встало на свои места. Неожиданно яркие актеры действительно поднимают драматургию до себя, до своей профессиональной планки. Варпаховской и Янушкевичу удается практически невозможное. Их игра, их актерские приемы лишены всякой пошлости, нелепых акцентов, украшательств, наигрыша. Все настолько деликатно, что диву даешься. Так случилось, что по этой же пьесе был поставлен спектакль в Москве, в Театре Антона Чехова, где он идет под названием «Смешанные чувства», и играют его на сцене московского Театра эстрады (режиссер Леонид Трушкин). На первые роли режиссер пригласил Геннадия Хазанова и Инну Чурикову — выбор беспроигрышный. Леонид Трушкин — мастер антрепризы. Он делает ставку всегда на актеров, причем актеров «звездных», известных всем от мала до велика. Для своих проектов он приглашал Людмилу Гурченко, Александра Ширвиндта, Ольгу Волкову, Олега Басилашвили. И совершенно естественно, что зритель ходит на эти спектакли именно на «звезд», а это оправдывает себя, в том числе и в коммерческом отношении. Со «Смешанными чувствами» вышла та же история, с тем же расчетом, с теми же ставками, с той же коммерческой подоплекой. Надо оговориться, что антреприза еще не совсем прижилась на русской почве (по крайней мере, в кругах театральной элиты), и отношение к такому театру, который ставит элементарный, профессиональный заработок выше самого смысла творчества — искусства, часто выглядит не совсем справедливым. Но спектакль по пьесе Баэра скорее подтверждает печальное правило. Чурикова и Хазанов — мастера каждый в своем жанре. Она — прекрасная драматическая актриса. Он — король эстрады. И если в случае Хазанова участие в антрепризе на родной сцене (Геннадии Хазанов — художественный руководитель Театра эстрады. — Ред.), да еще и в качестве драматического актера выглядит вполне логичным и не вызывает удивления, то авантюра, в которую ввязалась Инна Чурикова, кажется чуть ли ни абсурдом. Чурикова — актриса в высшей степени чуткая и разборчивая в литературном материале, воспитанная на крепкой режиссуре Марка Захарова, всю жизнь проработавшая в одном из первых театров столицы в окружении суперпрофессиональных партнеров-«ленкомовцев». А тут вдруг Театр эстрады, эстрадник Хазанов, «антрепризер» Трушкин, да еще и весьма сомнительная драматургия. Сначала вся эта история кажется неправдоподобной, но потом объяснение все же находится. Не секрет, что для актера репертуарного театра антреприза — верный способ заработать. И греха в этом, конечно, нет, а в случае с Чуриковой — тем более. Согласившись участвовать в спектакле Трушкина, актриса совершила скорее подвиг, причем не только для себя, но и для проекта в целом. В силу своего актерского таланта и природной деликатности Инна Чурикова даже неприличный (и недостойный ее) текст Баэра сумела произнести и, по мере возможностей, «присвоить» со свойственным ей чувством собственного достоинства. Она говорит то озорно и лукаво, то вдумчиво и серьезно, то кокетничает, то плачет, но никогда не опускается до пошлой иллюстрации текста или глупых «ужимок и прыжков». За всей шелухой актриса играет женщину умную, глубокую, необыкновенно женственную и естественную в своих реакциях. Ее Кристина — женщина достойная, строгая к себе, не молодящаяся, но и не распускающая себя на фоне печальных настроений вдовы. Она не потеряла вкуса к жизни и все еще прекрасно выглядит, одевается со вкусом и предпочитает малину в феврале. Работу Геннадия Хазанова нельзя назвать столь же безупречной. Но со своей ролью актера драмы он справляется все же довольно неплохо. Конечно, эстрада и драматический театр — две вещи не просто несовместные, но даже очень далекие. Это разные жанры, разный подход к исполнительскому искусству, различные условия и законы сценического существования, разные взаимоотношения со зрителем. И было бы странно, если бы сложившийся артист эстрадного жанра без труда отгородился от спасительных зрительских глаз «четвертой стеной». Тем не менее Хазанов неожиданно показал себя артистом не только эстрадного жанра. Конечно, как обычно, он строит гримасы, карикатурно изображая то разбитого простудой старика, то игривого жеребца-ловеласа. Но во второй части спектакля, когда он избавляется от местечкового еврейского акцента, эдакой фиглярской повадки, привычных клоунских приспособлений, перед зрителем предстает растерянный и беззащитный, живой человек, без всяких прикрытий. Начинаешь ему сочувствовать, вникать в смысл сказанных им слов и верить переживаемым эмоциям. Так что баэровскую неудачу и во второй раз спасает удачно подобранный и успешно сыгранный актерский дуэт. Другое дело, что и в Америке, и в России этот драматург пользуется необъяснимой популярностью. Может быть, тот живой интерес, который испытывает к нему русскоговорящий театр, таится в его русских корнях?..