Прогулки по «русскому» Талмуду

Его можно было бы назвать бескомпромиссным оптимистом. И я уверен, что находились люди, которых эта его присказка в известных обстоятельствах смешила (как, и это к добру?! ну сказанул! ну дает!), а некоторых так даже и раздражала. Потому что чужой оптимизм, по правде сказать, не всегда поднимает нам настроение — бывает, что и наоборот.
«И это к добру» — нечто похожее, в других терминах, можно найти у Гегеля, а Кандид вообще высказывался близко к тексту, хотя я вовсе не уверен, что Талмуд был их настольной книгой, и они почерпнули свой оптимизм из трактата «Таанит».
Но у И-это были совершенно иные миро­воззренческие предпосыл­ки. Во­обще-то выглядел сей праведник, как персонаж из фильма ужасов: у него не было ни рук, ни ног, он был слеп, а тело его было покрыто язвами. Обласкан с избытком. При таких-то радостях жизнь ему медом уж никак не могла казаться. Но он был уверен, что и это к добру.
Еврейское новогоднее пожелание гласит: «шана това уметука», то бишь чтобы год был добрым и сладким. В неявном виде здесь утверждается, что доброе не всегда сладкое, иногда вовсе не сладкое и даже горькое, ну так мы хотим — и от всего сердца, — чтобы в предстоящем году доброе было по возможности сладким.
Нахум И-это хотя и утверждал, что все происходящее к добру, но ­никогда не настаивал, что вкус у этого добра будет, как у клубничного варенья. Да и что есть добро? Для И-это ответ был прост: осуществление воли Всевышнего в мире, а все, что случается, в конечном итоге случается именно по Его воле.
Пока руки-ноги были у И-это еще на месте, а глаза видели, с ним произошла такая история.
Его направили как-то во главе еврейской делегации в Рим — поднести кесарю подарок: ларь с драгоценностями. На постоялом дворе случились жулики, открыли ларь, изъяли драгоценности, насыпали труху и аккуратно закрыли, так что никто не заметил подмены.
Нахум с делегацией предстает перед кесарем, почтительно подносит ларец, открывают — там труха. Кесарь говорит: «Глумятся надо мной евреи». И-это в своем духе, ему бы оправдаться, хотя поди тут оправдайся, или на худой конец помолчать, но он верен себе, повышает градус: «И это к добру».
Очень смешно.
Повеселил кесаря. И свиту.
Кесарь приглашает палача: займись-ка делом, что-то ты, брат, у меня застоялся, так и квалификацию потерять недолго.
Тут в свите, откуда ни возьмись, знаток Торы, и он говорит: а это случаем не из той трухи отца их Авраама, которая в боевых условиях превращается в мечи и стрелы?
Кесарь говорит палачу: отдохни пока, попей чаю с ватрушками.
Ставят на полигоне эксперимент. Успех оглушительный. Кесарь потом этим оружием массового поражения полмира покорил.
Кесарь благодарит еврейскую делегацию и лично председателя И-это, отправляет труху в арсенал, наполняет ларец драгоценностями, от нашего стола вашему столу, братскому еврейскому народу от римского кесаря с признательностью и даже с любовью.
На обратном пути делегация останавливается на том же постоялом дворе. Жулики в шоке: вы еще живы? Узнав о случившемся, набирают трухи, спешат во дворец. Кесарь проводит испытания — ноль: труха — она и есть труха, ничего более.
Палач неохотно отрывается от ватрушек и рубит головы проходимцам. С квалификацией у него все в порядке.
Вам, конечно, не терпится узнать: откуда взялся в свите кесаря знаток Торы?
Очень просто: это был Элиягу (то бишь Илья-пророк) — принял облик римлянина, поставил перед кесарем хороший вопрос, а попутно полиморфировал* труху в ОМП**.
И это было определенно к добру.
Михаил ГОРЕЛИК, Россия
_______
*Полиморфировать — поменять облик.
**ОМП — оружие массового поражения.