Театры зажигают огни

 Наталья ЗИМЯНИНА, Россия
 2 октября 2014
 2932
…При встрече с Герардом Васильевым замирает сердце. При его появлении телевизионщики со своими камерами начинают глупо метаться. А он — костюм с иголочки, рубашечка свежая, и — красив той самой красотой, которая с годами еще больше выявляет благородство натуры. И не описать, как он поет арию Мистера Икса…

Меломаны встретили новый сезон. У них свое летоисчисление: от осени до осени — прямо как в допетровской Руси. Поэтому репетиции грядущих премьер начались в конце августа – начале сентября. А дальше… Суд публики, успехи, провалы, новые надежды и новые вершины. Иначе не бывает.

 

Семейные секреты Герарда Васильева

На сбор труппы артисты приходят красивыми, загорелыми, рвутся в бой. В театре «Московская оперетта», конечно, тушуешься, когда видишь не на сцене, а прямо рядом Светлану Варгузову, Юрия Веденеева, Елену Ионову. Но больше всего замирает сердце при встрече с Герардом Васильевым. При его появлении телевизионщики со своими камерами начинают глупо метаться. А он — костюм с иголочки, рубашечка свежая, и — красив той самой красотой, которая с годами еще больше выявляет благородство натуры. ­Васильев по-прежнему участвует в спектаклях и концертах, и не описать, как он поет арию Мистера Икса, и на словах «Цветы роняют лепестки на песок» дамы в зале роняют слезы в бумажные платочки.

Но так как сбор труппы — все-таки не концерт, главным выступавшим был директор Владимир Тартаковский, которому приходится лавировать между мюзиклами и классической опереттой. Да еще как-то потихоньку реставрировать здание (памятник архитектуры) и бороться за служебную автостоянку у театра.

Первой премьерой сезона Владимир Исидорович объявляет мюзикл «Джейн Эйр», специально для театра написанный Кимом Брейтбургом по роману Шарлотты Бронте. Потом сразу начнется работа над спектаклем к 115-летию Исаака Дунаевского. Его придумала Жанна Жердер, уверенно чувствующая себя и в качестве режиссера. Она — потомственная артистка оперетты, ее отец Эдуард Жердер был неповторимым комиком уровня Ярона и Водяного, вот и Жанна — человек неунывающий и, как сейчас говорят, креативный. Кстати, любимая партнерша, а в последние годы еще и супруга Герарда Васильева.

Жанна рассказала мне, что она скомпоновала музыкальную фантазию на темы Дунаевского, взяв за основу сюжета историю создания фильма «Веселые ребята». Представляю, какие будут аншлаги на премьере в феврале — Исаака Дунаевского в легком жанре у нас еще никто не превзошел. 

Как-то кисло артисты приняли новость о создании в театре Вокальной лаборатории, где каждый будет детально оттачивать свои партии. Хотя, на мой взгляд, в хрустальном жанре оперетты, где надо уметь делать сразу все с легкостью необыкновенной, это необходимо. Опять же Герард Васильев, как известно, не пренебрегает уроками пения, и результат — все те же не меркнущие и баритон, и слава.

Он мечтает выйти на сцену в образе Пера Гюнта. Но это я уже выдаю какие-то страшные секреты, потому что Жанна сейчас же бросает на мужа строгий взгляд. Быстро перевожу разговор на другую тему: «Ах, Жанна Эдуардовна, как вам удается держать такую фигуру?..» (Действительно, просто этрусская статуэтка какая-то.) «Ни черта не ест!» — по-свойски шепчет, наклонившись ко мне, Герард Вячеславович, и я страшно горда, что погрузилась в тайны небожителей.

 

Нам поможет камень из Зальцбурга

Где фигуры у певиц — так это в «Геликон-опере»! Главный режиссер Дмитрий Бертман держит их в этом смысле в черном теле, первым показывая образец европейской внешней культуры. Потому — какие талии на сборе труппы! Какие платья! Какой звонкий щебет, сияющие лица, зримое желание хоть сейчас ринуться на сцену и спеть хоть соло, хоть хором!

Этот театр вообще работает как заведенный. По традиции на сборе труппы крутят очередной уморительный фильм-капустник про гастроли: Тайланд, Азербайджан, Ливан, Барнаул, Тольятти, Новосибирск, Екатеринбург, Краснодар, Клин, Уфа, Таллин.

Геликоновцы первыми вышли из отпуска: они уже в начале августа сыграли «Бориса Годунова» в музее-усадьбе «Коломенское». И Бертман горит желанием развить идею и закатывать там «фантастический фестиваль open-air».

В начале октября «Геликон» откроет свой юбилейный 25-й сезон премьерой оперетты Ж. Оффенбаха «Прекрасная Елена». «Это очень московский спектакль, — считает Дмитрий Александрович. — «Прекрасную Елену» ставил Немирович-Данченко, и спектакль шел долго, еще 20 лет назад его можно было посмотреть: играли Галина Писаренко, Лидия Черных, Владимир Канделаки. Эту вещь редко ставят — там очень сложные оперные партии».

В Москве, краю северном и сумрачном, с тенорами не густо. И театр делает шаг конем: в труппу принят новый солист Александр Клевич. Красавец. Будет петь Париса. А лет ему, трудно поверить, всего… 18! Поступал к Бертману в ГИТИС, да так хорошо пел Альфреда из «Травиаты», что экзаменаторы переглянулись: «Ну что, пусть поет или учить будем?» Выбрали первое. А учиться зачислили на заочное. За что люблю Диму — за такие счастливейшие авантюры и легкую руку.

Но главное предстоящее событие — завершение реконструкции родного старого здания со значительным расширением его пространства на Большой Никитской. «Реставрация идет большими темпами, — спешит поделиться Берт­ман, — работает 270 человек! Мы заложили в стены «Геликона» энергетически интересные вещи: камни из Зальцбурга, из Байрёйта, из сада дома Чайковского в Клину. Выбрали «акустические» кресла: в старом зале будут итальянские, в новом — испанские. Акустика потрясающая — над ней работал Анатолий Лившиц, тот самый, что возрождал звучание Большого зала консерватории. В 2015 году мы переедем. Я уверен, там будет театр счастья!»

 

Закрутить винт до упора

Первую премьеру сезона в столице сыграла непредсказуемая московская «Новая опера». Да какую! «Поворот винта» Бенджамина Бриттена — к 100-летию великого английского композитора.

Ведь в Москве опера никогда не ставилась, если не считать режиссерских опытов Святослава Рихтера на «Декабрьских вечерах» в Пушкинском музее. Для начала, в 1983 году, это был бриттеновский «Альберт Херринг» с восхитительным петербургским тенором Владимиром Напариным. А на «ДВ» 1984 года Рихтер рискнул поставить психологический триллер «Поворот винта», который вошел в историю.

«Новая опера» показала этот самый загадочный опус Бриттена в причудливой кооперации с Оперным театром Северной Ирландии. Спектакль сделан так точно, пронзительно и впечатляюще, что режиссера Оливера Мирса не в чем упрекнуть. Его главной задачей в бриттеновском шедевре было показать, сколь зыбка грань между жизнью и самой невероятной фантазией.

«Новая опера», когда-то основанная неистовым дирижером Евгением Колобовым (традиционная непредсказуемость театра — это еще от него), то показывает что-нибудь полусамодеятельное, то совершает невероятные прорывы. Последние связаны большей частью с деятельностью в «НО» английского дирижера Яна Латам-Кёнига. «Поворот винта» — тоже его инициатива.

Итак, две главные партии — Гувернантки и Майлза — пели Сюзанна Харрелл и юный дискант Том Дизли; остальные — певцы «НО», с точностью до флюидов вписавшиеся в неторопливый, но заряженный высоковольтным зарядом спектакль.

История борьбы некоей Гувернантки за своих новых подопечных, мальчика и девочку, лишь в первые минуты похожа на счастливый сюжет «Мэри Поппинз». Но вот уже объявляются призраки прежних обитателей усадьбы — лакея Куинта и бывшей бонны Джессел. Эти не то люди, не то тени, не то материализовавшиеся, как в «Солярисе» Андрея Тарковского, страхи новой Гувернантки. Они мучают детей по ночам, манят их в глубины сада в полдень, доводя своими прихотями до сомнамбулического состояния. Гувернантка замахивается на этот морок, но… Негоже рвать ребенка на части, растаскивая в противоположные стороны. Есть выбор, который маленький человек совершить не в состоянии. И настаивать — смертельно.

Ян Латам-Кёниг с камерным составом оркестра «Новой оперы» доводит эту мистическую драму до высшей точки. И странные, будто из воздуха, гармонии преследуют вас еще долго, а когда выходишь со спектакля, кажется, что по темному опустевшему саду «Эрмитаж» все еще бродят страшные тени Куинта и Джессел и звучат их гибельные для послушного ребенка призывы: «Не подведи меня!»…

Такое впечатление трудно будет затмить. И интересно, какой следующей премьере удастся это сделать.

Наталья ЗИМЯНИНА, Россия



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции