Несостоявшийся первосвященник

Еще рассказ об иноверце.

Проходил он мимо дома учения и услышал голос наставника:

«И вот одежды, которые они сделают: нагрудник, эфод, ризы, клетчатую накидку, кидар, пояс…»

Спросил:

– Кому все эти одежды?

– Первосвященнику.

«Пойду приму иудейскую веру и стану первосвященником», — решил про себя иноверец, пришел к Шаммаю и сказал:

– Обрати меня с условием, что сделаешь первосвященником.

Прогнал его Шаммай попавшимся под руку строительным метром.

Пришел иноверец к Гиллелю, и тот обратил его, а затем сказал:

– Не должен ли тот, кого ставят царем, знать этикет двора? Иди и учись!

Отправился тот читать Тору. Когда прочел: «…если же посторонний приблизится, смерти будет предан», — спросил:

– О ком это сказано?

– О любом, даже о Давиде, царе израильском! — ответил Гиллель.

Подумал иноверец: «Если уж о евреях, которые названы сынами Вездесущего, о которых Он сам из любви к ним сказал: «Сын мой, первенец мой — Израиль», если и о них написано: «Если же посторонний приблизится, смерти будет предан», то тем более это касается прозелита, пришедшего в Израиль налегке с посохом и котомкой».

Пошел к Шаммаю и сказал:

– Как же я мог стать первосвященником, ведь написано в Торе: «Если же посторонний приблизится, смерти будет предан»!

Пришел к Гиллелю и сказал:

– Смиренный Гиллель, да осенят благословения голову твою, ибо привел ты меня под сень Шехины.

Как-то раз оказались все три прозелита в одном месте и сказали:

– Гневливость Шаммая чуть не изгнала нас из мира, смирение же Гиллеля привело нас под сень Шехины.

 

Комментарии к тексту

Эфод — облачение первосвященника, сотканное, согласно Торе, «из золота, из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и из крученого виссона». В Талмуде говорится, что каждая нить эфода состояла из 28 прядей — шести голубых, шести фиолетовых, шести алых, шести крученых и четырех золотых.

Нагрудник. На эфод налагался двойной четырехугольный нагрудник (хошен) с 12 драгоценными камнями. Каждый камень символизировал колено Израиля. Нагрудник прикреплялся к эфоду золотыми цепочками и шнуром голубого цвета.

Ризы — голубая накидка, поверх которой надевался эфод. К подолу ризы были прикреплены золотые колокольчики и разноцветные украшения в форме плодов граната.

Кидар — головной убор первосвященника.

Шехина — Б-жественное присутствие.

 

Шаммай пускает в ход строительный метр не в первый раз. Иноверец из предыдущей истории, попросивший Шаммая объяснить ему суть Торы, пока он стоит на одной ноге, отведал того же угощения. Строительный метр — первое, что попалось под руку Шаммаю, вот он и воспользовался им, хотя и не по прямому назначению. Шаммай, равно как и другие законоучителя, не кормился Торой: он зарабатывал на жизнь как строитель или архитектор, поэтому профессиональный инструмент всегда был при нем.

Иноверец готов был принять иудаизм только в том случае, если ему будет гарантирована роскошная одежда и привилегированное положение в обществе. Непонятно, чего тут больше: нахальства или простодушия. Гнев Шаммая понятен. Строительный метр в его руках становится не только эталоном меры длины, но и материализованным нравственным эталоном.

На первый взгляд может показаться, особенно учитывая завершающий пассаж этой истории, что Шаммай неправ, а Гиллель прав. На самом деле это не совсем так. Шаммай был предан Торе, и, помимо того что иноверцы задевали его личное достоинство, они вольно или невольно покушались на достоинство Торы. Один из выводов, который можно сделать из этой истории, точнее, из всех трех историй, состоит в том, что есть иерархия правоты. Шаммай был прав, но Гиллель был прав на более высоком уровне, и его правота привела трех раздолбаев под сень Шехины.

Михаил ГОРЕЛИК, Россия