После детства

 Сусанна Лангман, Германия
 28 февраля 2015
 2535
Разные судьбы  Третий десяток лет живу в Германии. Живу, как и предыдущие два десятилетия, вполне благополучно. Думаю, что и другие бывшие советские граждане - теперь уже пенсионного возраста - тоже не жалуются. Провожая меня на постоянное жительство за границу, начальник отдела сказал: « Тебе там понравится, но только до тех пор, пока ты будешь помнить, как тебе жилось здесь». И я помню. И я сравниваю. Понимаю, что «не хлебом единым жив человек». Но сравниваю уровень жизни высокообразованного инженера, каким я была там, и свою жизнь малоимущего гражданина, получателя пособия, каким я здесь являюсь. А каким тяжёлым был мой путь к тому же инженерному диплому! И не вспоминала бы! Но, думаю, надо рассказывать внукам, что главная цель эмиграции была «ради детей», ради того, чтобы дети получили доступ к образованию и могли выбрать специальность по своим способностям и по душе; ради того, чтобы их судьбы отличались от судеб людей моего поколения. Надо рассказать внукам... Но пусть рассказ мой будет не от первого лица. 

Хлеб – всему голова!

Конец 1950-х - начало 1960-х – период некоторого потепления советской внутригосударственной политики - назовут оттепелью. Может, и была в стране оттепель, но многие еврейские семьи, озабоченные желанием дать своим детям достойное образование, не почувствовали окончания ледникового периода. Ожидаемая реформа образования свелась только к требованию перед поступлением в вуз иметь двухлетний производственный стаж. 

Тяжёлым было лето 1958 года в жизни Светланы Гринберг. Вторая после окончания школы попытка поступить в Кишинёвский медицинский институт окончилась неудачей, несмотря на наличие двухлетнего стажа работы в аптеке. Светлана вернулась в родной город. У неё оставалось ещё около двух недель отпуска, но не было никакого желания выходить из дому, встречать знакомых и на их вопрос: «Опять фиаско?» утвердительно кивать, отворачиваясь от сочувственных взглядов.

И тут пришла телеграмма из Кишинёва: «Приезжайте, в техникуме недобор» - Ну что ж, пусть будет техникум! Только бы уехать учиться... И вот Светлана снова в Кишинёве. Тётя Бузя, жена маминого брата, возмущённая действиями приемной комиссии Медицинского института, рассказывала своим знакомым о том, как обошлись с её племянницей. И когда кто-то из них сказал, что в этом году в Кишинёве появился новый техникум, в котором недобор, она сразу же послала телеграмму. «Как хоть этот техникум называется?» - спросила Света. – «Это бывшее кулинарное училище. Начиная с этого года, оно будет техникумом. И, знаешь, директором, как мне сказали, назначен еврей! Об этом техникуме пока ещё мало кто знает, поэтому недобор. Советую поступать на технологию хлебопечения». – «А какие факультеты там ещё есть?» - «Не помню точно, но дочка моей приятельницы поступает именно на этот факультет». – «Хлебопечение? Не знаю... никогда не думала...»

Но тётя Бузя постаралась убедить. Она рассказала, как тяжело пришлось её семье в эвакуации во время войны. Они, в прямом смысле слова, голодали, пока она не устроилась работать на хлебозавод. «Хлеб - всему голова! Ещё и после войны самые большие очереди были за хлебом. И уносили хлеб из магазина, спрятав под полой. Иначе до дому не донесёшь — вырвут из рук по дороге! Однажды и мой Изя вырвал хлеб из рук старушки. Принёс домой, очень собой довольный. Это в эвакуации было. А ему - всего 12 лет. Понятно, он был голоден в тот момент, да и каждый деньтоже. Мы все с возмущением набросились на него. И сразу же пошли искать эту старушку, чтобы вернуть ей хлеб. Увидели её недалеко от нашего дома. Стоит, прислонившись к стене, и плачет... Когда я устроилась на хлебозавод, легче стало, - продолжала тётушка. - Я работала в цехе, где пекли хлеб, полужидкое тесто для которого наливалось в формы. Такой хлеб назывался формовой или ещё «кирпичик. Так вот. Наливаешь тесто в форму, а, сажая в печь, чуть-чуть эту форму наклоняешь, и немного теста выливается за бортик. Потом, вынимая формы из печи, незаметно отламываешь эти оказавшиеся за бортом кусочки хлеба, чтобы унести их домой детям. Особенно это удавалось в ночную смену. Ну, и сами рабочие уже были не такими голодными... Ты станешь технологом и не должна будешь стоять у печи и работать ночью, а с хлебом будешь всегда».

И убедила-таки тётушка!

 

Мечты сбываются и не сбываются

Здание техникума впечатляло своей солидностью. И расположено оно было удобно – на привокзальной площади. А от дома родственников прямо к вокзалу шёл троллейбус. Приёмная комиссия находилась тут же в вестибюле против входной двери. Света подошла к столу председателя комиссии и услышала, что девушка перед ней пришла вовсе не сдавать, а забирать свои документы, но ей сказали: «Вас вызывает директор!» - «Я уже была у него. Я хочу сдать мои документы в училище, на повара». – «Директор желает ещё раз с вами поговорить».

И девушка нехотя отправилась к директору.

У Светы документы приняли и даже четвёрку по сочинению, полученную на вступительном экзамене в мединституте, внесли в новый экзаменационный лист. Требовалось досдать ещё два экзамена по математике — устный и письменный. В мединститут математику не сдавали, и теперь предстояло в очень короткий срок вспомнить материал, который она за два года изрядно подзабыла. Света готовилась днём и ночью, не поднимая головы от учебников. После напряжённых экзаменов по физике и химии, которые она только что сдавала в мединституте, это было совсем не просто. К собственному удивлению, здесь ей на устном экзамене не задали ни одного дополнительного вопроса, и письменный экзамен был лёгким. В итоге, она получила по математике две отличные отметки!

- Это потому что недобор! – так объяснила успех тётя Бузя.

Как бы там ни было, две пятёрочки по математике, о чём Света и мечтать не смела, красовались одна под другой в техникумовском экзаменационном листе. В приёмной комиссии ей сказали, что всё в порядке, можно ехать домой. А к 1 сентября приезжать учиться. Но, честно говоря, большого удовлетворения Света не чувствовала – это было совсем не то, о чём она мечтала. И далеко не то, о чём мечтала её мама для своей дочки-отличницы.

Техникум, оказывается, назывался кооперативным. Мама стеснялась этого названия. Она говорила знакомым, что её дочь поступила в химико-технологический... (и через паузу) – техникум. Она так мечтала об институте для Светланы!

 

Рассказ подруги

В просторном здании разместилось несколько новых факультетов: технологии хлебопечения, товароведения книги, пром- и продтоваров. Оставались также факультеты кулинарного училища по специальностям повар и пекарь. Рядом со Светой за одной партой оказалась девушка из украинского села под Одессой - Люда Савченко. Света подружилась с ней, и все годы учёбы в техникуме они не расставались. 

Неожиданно через 2 месяца после начала занятий сняли с работы директора техникума Виктора Ефимовича Перельмутера. 

- Так ему и надо!- в сердцах сказала Света.

- Ты что? Такой хороший человек! – удивилась Люда.

- Чем же он такой хороший?

- Понимаешь, если бы не он, я не училась бы сейчас в техникуме. Я же приехала поступать в кулинарное училище, на повара. И вдруг в приёмной комиссии мне говорят, что я должна сначала идти с моими документами к директору, - начала рассказывать Люда.

  Так вот, захожу в кабинет директора, называю фамилию, а он и спрашивает: «Почему вы решили учиться на повара? Почему бы вам не поступить в техникум?» - «Но я школу закончила уже год назад. Я математику не сдам. А в училище принимают без экзаменов» - «У вас хороший аттестат. Вот, - говорит,- направление, передайте его приёмной комиссии и сдавайте экзамены!» А устный экзамен уже через день. Я, конечно, подготовить ничего не успела и получила по математике двойку. Иду забирать документы, чтобы передать их в училище, а мне опять говорят: «Вас вызывает директор!» 

И тут Света вспомнила девушку, которую видела у стола приемной комиссии.

- Снова иду к директору, - рассказывает Люда,- А он как разозлится на меня: «Что за лентяйка такая - только бы экзамены не сдавать! Не могла попросить другой билет! Вспомнила бы что-то на тройку. Вот направление от меня. Завтра будешь сдавать с другой группой другому преподавателю». Назавтра мне поставили тройку, и, в общем, приняли в техникум! А ты говоришь: «Так ему и надо!». Мне очень жаль, что его сняли. 

- Да... Хороший человек, - только и сказала Света. 

В первый же месяц учёбы три неуспевающих студента из их группы перешли в училище. И Света подумала, что приёмная комиссия, наверно, посылала к директору за направлением на пересдачу экзаменов не только Люду.

Она отошла к окну, чтобы не показать подруге, как почти до слёз расстроило её услышанное. С ней всё было иначе. 

 

Хороший директор 

Ледниковый период сталинской политики в отношении к «безродным космополитам» и их детям продолжился и после смерти вождя. Оттепель не наступала. И некоторые евреи, приспосабливаясь к погоде, изо всех сил старались хорошо служить начальству, заранее выполняя ещё не отданные приказы. Эти люди, как будто, не могли освободиться от комплекса неполноценности, привитого нацистами в годы войны. 

Сдав более чем успешно математику и получив подтверждение приёмной комиссии о том, что она принята, Света поспешила уволиться с работы и к началу учебного года приехала в Кишинёв. 

29 августа, не отдохнув с дороги, она появилась в техникуме.

И чуть ли не с порога ей сказали:

- Вас вызывает директор.

Света, вприпрыжку взбежала на второй этаж. Дверь кабинета, как будто ожидая её, была приоткрыта.

- Вызывали? Я – Гринберг.

- Нет. Вообще-то, не вызывал. Вам в канцелярии ничего не сказали?

- А что мне должны были сказать?

- Вам должны были вернуть документы. Вы их получили?

- Нет...- девушка совсем растерялась. – Почему вернуть?

- Мы не можем вас принять в техникум.

- Почему? Я же сдала экзамены, всего один балл не добрала до 15. 

- У нас есть указание принимать людей только из Молдавии, а вы из Украины.

- Как же так?! Меня ведь допустили сдавать экзамены... 

Что дальше говорил ей директор, она уже плохо слышала. И директора сквозь слёзы не видела.

«Б-же мой! Мама не выдержит!..» Оказывается, она произнесла это вслух.

Видно, что-то, похожее на совесть, шевельнулось в душе директора Перельмутера, потому что он спросил:

- А отец у вас есть?

- Да, - ответила Света, не понимая при чём здесь её отец.

- Ну, ваше положение не такое уж страшное. Знаете, сколько детей из-за войны осталось без отцов? Поступите в будущем году. 

 

 

В ожидании троллейбуса 

Света сидела на скамейке у вокзала, долго не замечая, что троллейбусы к остановке не подходят. Что-то опять случилось на линии. Не везёт ей сегодня, и, вообще, не везёт...

Директор, кажется, что-то говорил о войне. Родители и бабушка тоже часто вспоминали войну. Теперь, ожидая троллейбуса, Света пыталась связать доводы директора Перельмутера о невозможности принять её в техникум с его лицемерным сочувствием детям войны.

По мере того, как Света взрослела, родители уже и при ней всё чаще обсуждали судьбы родственников, погибших и выживших во время гитлеровской оккупации. И девочка не раз слышала, что за порядок в гетто отвечал так называемый Юденрат - еврейский Совет из числа заключённых. Совет занимался полезными и нужными для узников делами: открыл больницу, собрал сирот в детдом, даже парикмахерская в гетто работала. Но оккупационные власти организовали Юденрат совсем не для этого, а в первую очередь для того, чтобы он собирал и сопровождал людей на различные работы, а также готовил списки и отправлял нетрудоспособных в лагеря. 

Положение обязывало работников Юденрата служить новой власти. 

Но служили по-разному. После войны стали известны факты, когда работники Юденрата не могли подчиниться приказу - посылать людей в лагеря смерти - кончали жизнь самоубийством.

Но были и такие усердные служащие, которые, надеясь выторговать себе какие-то преимущества, старались больше, чем надо, и спешили опередить указания хозяев. В итоге, именно эти самые рьяные помощники первыми и поплатились – очень уж много они знали, участвуя в преступлениях гитлеровцев! После освобождения возмездие настигло также и тех из них, кого оккупанты пощадили, но народ не простил… 

Теперь, пока Светлана ожидала троллейбус и думала о своей очередной неудаче, рассказы о служащих Юденрата, которые тоже приложили руку к гибели евреев, невольно приходили на память.

 

И всё-таки оттепель

Мама приехала к вечеру того же дня. Она получила документы, которые были отправлены Светлане, и привезла их в Кишинёв. Казалось, она даже не очень расстроена:

- Нет и не надо! Тем лучше! Через год поступишь в институт.

- Как бы не так! – решительно сказала матери тётя Бузя. - В институт она поступит после окончания техникума. А теперь пиши письмо прямо в ЦК Компартии Молдавии. 

И мама стала писать. До поздней ночи сидела над письмом. Письмо было написано от всей полноты обиженной души еврейской матери.

Но утром мама неожиданно сказала:

- Нет, не пойду я в молдавское ЦК жаловаться на директора Перельмутера.

Мне будет стыдно за него и за себя тоже. Пусть его Б-г накажет, но не моими руками.

- А перед твоей дочкой тебе не стыдно? Не стыдно, что ты не можешь защитить её от несправедливости?! Давай тогда отнесём твоё письмо в редакцию газеты, журналисты должны заступиться. Это же настоящее безобразие - у них недобор, а они не принимают человека с отличными оценками.

Так отреагировала тётя Бузя на мамину еврейскую солидарность. 

…То ли оттепель всё-таки была в стране, то ли журналисты постарались, но всего через неделю после начала учебного года Светлана Гринберг была зачислена в состав студентов Кишинёвского кооперативного техникума. 

А неожиданно скоро, пришёл приказ об освобождении от должности директора Перельмутера Виктора Ефимовича. Видно, числились за ним не только обиды Светланы и её матери.

Даже троллейбусы в Кишинёве стали ходить почти по расписанию, так что можно было считать, что и «погода» в Молдавии улучшалась.

Сусанна Лангман, Германия



Комментарии:

  • 11 марта 2015

    Гость Лидия Слободская

    Прежде хочу поблагодарить Сусанну Лангман за "хронологию" своей героини Светы Г., а также за новое для меня понятие «Юденрат» и его деятельность, которое я подчерпнула из этой статьи.
    После ВОВ антисемитизм в СССР набрал головокружителные обороты и я, рожденная уже после войны с трудом пробивала себе дорогу к высшеу образованию, но сначала было среднее специальное (медицинское училище), и в первую очередь набирали "т.н. национальные кадры", а если оставлись "свободные места" набирали местное городское население (я тогда жила в Одессе), поэтому у нас в группе было 4-5 человек "еврейской национальности". Дальше хуже, после окончания медучилища хотела поступить далее в Одесский Университет, но не тут-то было : "у вас есть уже одно образование дайте другим учиться" Пришлось идти в вечернюю школу и через год или два (не помню точно) снова поступать на БиоФак и то на вечернее отделение. Так что непростой путь к образованию был у советских евреев....
    В заключение хочу отметить все возрастающую профессиональность Сусанны и пожелать новых интересных изысканий

  • 9 марта 2015

    Ольга (Израиль)

    Сусанна, большое спасибо! Очень хороший рассказ, прямо картинка из жизни, из того времени. К сожалению, "свои" часто стремятся быть святее Папы Римского.

  • 3 марта 2015

    Гость

    Иосиф! Я надеюсь, что высшее образование Вы получили, и Ваша жизнь удалась и без МГУ. Спасибо за отзыв - это значит, что, наверно, ещё кто-то вспомнит, как закончилось его детство...
    Хочу чуть-чуть поправить: Изменить "высокообразованного" инженера на просто "дипломированного инженера". И уточнить, что фото в главе "Рассказ подруги" относится к главе о Юденрат-е. На фото - Юденрат в гетто г. Лодзь.

  • 28 февраля 2015

    Гость Иосиф, Рязань

    В свое время - 1960-е годы - в школе я был лучшим учеником по математике. Мой учитель посоветовал мне поступать на механико-математический факультет МГУ. Сначала у меня приняли документы. А потом вызвали - перед началом вступительных экзаменов - и предложили документы забрать. Причину объяснили так: я не пройду по состоянию здоровья. Мои уверения о том, что у меня есть разряд по легкой атлетике, и все справки говорят об отличном состоянии здоровья не помогли. Пришлось отказаться от мечты учиться в МГУ...


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции