Взлети со мной скорей!..

 Наталья Четверикова
 2 апреля 2015
 2728
Парящие в небе «Ты закружил меня в вихре красок. И вдруг оторвал от земли и сам оттолкнулся ногой, как будто тебе стало тесно в маленькой комнатушке. Вытянулся, поднялся и поплыл под потолком. Вот запрокинул голову и повернул к себе мою. Вот коснулся губами моего уха и шепчешь…» Белла Розенфельд была младшей из восьмерых детей в ортодоксальной еврейской семье владельца ювелирных магазинов. Она родилась в тихом Витебске 120 лет назад, в 1895 году — о полной дате сведения спорные. Молитвы, романтическая поэзия и покорность родителям сопровождали ее безоблачное детство. Она казалась красивой птичкой, обитающей в невидимой клетке.

Несмотря на патриархальный уклад семьи, родители дали дочери возможность получить светское образование. Она училась в Москве на женских курсах и сочиняла статьи для газет. Белла Розенфельд была личностью незаурядной, яркой, интересовалась литературой, философией, театром и была ученицей Станиславского. Летом 1909 года в гостях у своей подруги Тойбы Брахман Белла познакомилась с бедным молодым художником Мойшей Сегалом, впоследствии Марком Шагалом. В задумчивом, постоянно погруженном в живопись и никем не признанном чудаке Белла увидела талант и твердость духа. Она поверила в него сразу и записала в дневнике: «Я не смею поднять глаза и встретить его взгляд. Его глаза сейчас зеленовато-серые, цвета неба и воды. Я плыву в них, как в реке».

Молодой загадочный брюнет и стройная черноглазая красавица с копной густых волос — они были созданы друг для друга и через год стали женихом и невестой. Но вскоре влюбленный художник укатил в Париж учиться, а невеста, к всеобщему удивлению, была спокойна: «Его позвал в дорогу какой-то таинственный инстинкт. Как грача или журавля осенью! Но он вернется».

Четыре года они непрерывно переписывались, а накануне Первой мировой войны Шагал вернулся в Витебск уже зрелым и известным мастером. Любовь вспыхнула с новой силой. Марк писал невесте стихи, а в ее присутствии испытывал небывалое чувство невесомости, парения и покоя. И рождались картины — полеты влюбленных над обыденным и милым Витебском, — превращая жизнь в сказку.

Марку было необходимо добиться успеха, чтобы, вопреки нищете, соответствовать богатой невесте. Но Розенфельды были уверены, что отдают дочь за пропащего человека — «художника-оборванца», сына грузчика рыбной лавки. Однако что делать, если послушная дочь пошла наперекор? Отговаривать ее было бесполезно.

25 июля 1915 года на свадьбе Марка и Беллы гуляло пол-Витебска. Над головами летали ангелы, мальчишки держали коз за хвосты, чтобы те не взметнулись ввысь, а город превратился в огромный праздничный стол. Земной брак, став небесным, от­разился на холстах художника. «Так моя жизнь влилась в русло жизни другого», — находим мы слова Беллы Шагал в ее книге «Горящие огни».

 

Вечные скитальцы

Они продолжали свободный полет над пространством в только им двоим понятной невесомости, вещая миру о величии любви. Белла мечтала стать актрисой, но стала… идеальной женой. Почти сразу после свадьбы молодожены покинули родительскую обитель, взяв курс на Петербург. Крайне сложная самостоятельная жизнь с неустроенным бытом закалила их обоих. Все, что давалось Шагалу, он берег и ценил, а ласковая и нежная жена передавала ему свое спокойствие. Знания образованной Беллы оказались серьезным подспорьем Марку.

Они понимали друг друга с полуслова и полувзгляда, разговаривали на одном языке. Любя мужа и желая заполнить собою его пространство, Белла никогда не заслоняла мольберта. «Она по утрам и вечерам таскала мне в мастерскую теплые домашние пироги, жареную рыбу, кипяченое молоко, куски тканей для драпировок и даже дощечки, служившие мне палитрой», — напишет Шагал в книге «Моя жизнь».

Белла, в отличие от многих женщин, вышедших замуж и тотчас забывших о себе, желала духовного роста и соответствия супругу. Они старались друг для друга и обоюдными усилиями создали нерасторжимую связь — союз вечно влюбленных. Они пребывали в каком-то колдовском мире, отделенном от обыденной действительности, и казались окружающим не от мира сего.

В 1916 году родилась дочь Ида, впоследствии биограф и исследователь творчества Шагала. Рождение дочери вызвало в художнике творческий подъем — он создал серию картин-посвящений. Но супруги определили для себя главное — самореализацию. Ограничив свой мир минимальной привязанностью к материальному, они отказались от создания традиционной многодетной семьи.

А за окном бушевала революция, и жизнь диктовала свое — Марк Шагал был востребован новой властью. В 1917 году он избран делегатом в Союз деятелей искусств, затем назначен уполномоченным по делам искусства Витебской губернии и приглашен в открывшийся Государственный еврейский камерный театр в Москве.

В 1919 году евсекция организовала в Малаховке трудовую школу-колонию имени III Интернационала для беспризорных еврейских детей со всех концов страны. Требовались преподаватели, знающие идиш, и в местечке появился новый житель — художник с семьей. Они ютились в маленькой комнатушке, бедствовали, а глава семейства два года обивал пороги Наркомпроса, пытаясь получить заработанные деньги. Именно Белла честно сказал мужу, что влияние советского чиновника убийственно для его творчества, и в 1922 году они навсегда покинули родину.

Берлин сменился Парижем, затем — путешествие по Палестине, Египту и Сирии, признание, слава и гитлеровская инквизиция: творения художественного лидера возрождавшейся еврейской культуры были объявлены «дегенеративным искусством» и подлежали сожжению. В 1937 году Марк Шагал принимает подданство Франции.

 

Белла — навсегда

Они были тихими мятежниками: сначала отошли от своих семей, затем презрели живописные каноны, отвергли советскую мораль и, наконец, разорвали связующую нить с отечеством. А когда Европу поглотила ­война, они сумели в Америке отыскать для себя тихий уголок. В июне 1941 года супруги устремились туда, где можно было вольно дышать, свободно творить и защитить семью.

Белла перевела на французский автобиографическую книгу мужа «Моя жизнь», а затем начала писать собственные воспоминания, желая запечатлеть и корни еврейской культуры, и свое одухотворенное отношение к любимому человеку. А сам он говорил, что «стиль, в котором написаны “Горящие огни” и “Первая встреча”, — это стиль еврейской невесты, изображенной в еврейской литературе».

Всю жизнь Марк Шагал был пытливым искателем, порой одержимым, часто непонятым. Он всегда нуждался в питательной среде общения и любви, которую создала жена. Поэтому в жестокое время сумел оправиться, не потерять себя, вывернуться и снова выйти победителем.

Но самым оглушительным ударом судьбы, невосполнимой и бесконечно горькой потерей, после которой сама жизнь долго оставалась безвкусной, оказалась потеря Беллы. Она умерла от сепсиса в американском госпитале 2 сентября 1944 года. Любимая женщина была для художника его вторым «я» — обратной связью с живым миром. Марк с юношеской ­страстью любил свою Беллу все 29 лет их совместной жизни. Любовная тема в его творчестве неизменно связана с образом Беллы — ее черты узнаваемы в лицах почти всех изображенных им женщин.

Потом был большой просторный дом с тремя удобными мастерскими на Лазурном берегу во Франции. Была другая жена, тоже любящая и заботливая. И была мировая слава. Но осталась в сердце глухая тоска и тихая печаль по той, с кем он парил в годы, полные страсти и надежд. «Расставание всегда трогательнее встречи. Расставание навсегда, как жгучая теплая рана, как чаша с битым стеклом, которую пьют вместе, раздирая горло в кровь…»

Марк Захарович Шагал всю жизнь помнил, что даже в минуты бедствий, голода и всеобщего отвержения они были счастливы. До конца своих дней он живописал парящих любовников и взирающих сверху ангелов.

Наталья ЧЕТВЕРИКОВА, Россия



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции