Время принимать решение

Почему ошиблись социологи и почему, вопреки опросам, меня не оставляла уверенность, что «Ликуд» победит? Здесь нет противоречия. То, что израильское общество в целом сдвигается вправо, было понятно. К тому подталкивали события последних лет: ракетные обстрелы из Газы, неосуществимые требования палестинцев, ни на йоту не отступавших от своих радикальных позиций, палестинские провокации в ООН.

Если в 1990-х у израильтян еще оставалось ощущение, что конфликт удастся закончить в обозримом будущем, то после второй интифады и всего, что происходило потом, от этих надежд ничего не осталось. Естественно, что позиция среднего израильтянина становится более радикальной.

Но почему в таком случае опросы показывали равновесие правого и левого лагерей? Дело в том, что многие израильтяне из тех, кто в конце концов проголосовал за «Ликуд», до самого дня выборов не определились, за какую именно из партий, расположенных в политическом спектре правее центра, будут голосовать: был выбор между «Ликудом», НДИ, «Еврейским домом», новой партией «Кулану». Во время опросов эти избиратели отвечали «не знаем», когда их спрашивали, за какую партию они отдадут голоса. Эта электоральная группа и определила, скорее всего, победу «Ликуда».

Кстати, на вопрос, кого они предпочитают видеть в кресле премьер-министра, почти половина опрошенных отвечали: Биньямина Нетаниягу. И хотя шансы «Ликуда» и «Сионистского лагеря» выглядели примерно равными, желающих видеть премьер-министром Нетаниягу было вдвое больше, чем сторонников Герцога.

Практически перед каждыми выборами появляется новая партия, которая в силу новизны привлекает довольно значительное число избирателей. Однако первая каденция в кнесете показывает, что избиратели погорячились, и на следующих выборах такая партия получает голосов вдвое меньше, а то и вовсе не проходит электоральный барьер. Ее место занимает новая партия примерно с такими же лозунгами о социальной справедливости и справедливом мире.

На этот раз почти половину голосов растеряла партия «Еш атид» (11 мест вместо 19). Большая часть голосов, потерянных Яиром Лапидом, по-видимому, досталась новой партии «Кулану» («Все мы») под руководством Моше Кахлона, получившей в кнесете 10 мест. Пожалуй, единственным сюрпризом стало объединение обычно враждовавших между собой арабских партий в единый блок, завоевавший 13 мест и ставший третьим по величине партийным образованием в кнесете (после «Ликуда» и «Сионистского лагеря»).

Впрочем, первые полосы израильских газет и главные сюжеты в новостных программах были посвящены весной не столько прошедшим выборам, сколько иранской ядерной проблеме. Эта проблема была последней, которой занимался ушедший в отставку ­премьер-министр Нетаниягу, она же стала первой, которой занялся все тот же Нетаниягу, вернувшийся в кресло главы правительства.

Никто и прежде не сомневался, что Иран способен создать атомное оружие. В разное время называли разные сроки, необходимые Ирану, чтобы собрать первую атомную бомбу. Еще в 2003 году писали: атомное оружие будет у Ирана через год. Сегодня оптимисты говорят: вот видите, атомной бомбы у Ирана все еще нет, и, по словам иранского Верховного лидера аятоллы Хаменеи, ее и не будет, поскольку еще Хомейни Рухолла Мусави (аятолла) выпустил фетву (обязательное для мусульман религиозное предписание) о том, что атомное оружие противоречит исламским ценностям.

Фетва фетвой, но в Иране действуют, обогащая уран, более 18 тысяч центрифуг, построены атомные центры в Натанзе и Фордо. Иран способен создать атомную бомбу в кратчайшие сроки, а почему он этого пока не сделал, неоднократно объяснял нынешний президент Ирана Роухани, руководивший в 2003 году иранской делегацией на переговорах и, по его собственным словам, водивший западных переговорщиков за нос. «Мы можем сделать бомбу за несколько месяцев, — говорит Роухани, — но не делаем, поскольку нет соответствующего указания». Как только религиозное руководство скажет физикам-атомщикам «да», бомба у Ирана будет.

Вот уже десять лет Иран находится под санкциями: иранцам запрещено продавать нефть (один из главных экспортных продуктов), западным фирмам запрещено работать с иранскими, иранские банки отключены от международной банковской системы. Санкции серьезные и значительно ухудшают экономическое положение страны. Есть ли от них толк? Премьер-министр Нетаниягу неоднократно утверждал, что имеющихся санкций недостаточно, и угрозу существованию Государства Израиль эти санкции не устраняют.

В своих выступлениях лидеры Ирана повторяют: «Израиль — это раковая опухоль на карте Ближнего Востока. Израиль не имеет права на существование. Израиль должен быть уничтожен». Сопоставим эти заявления с потенциальной возможностью создания атомного оружия, и станет понятно, почему Израиль требует навсегда лишить Иран возможности грозить миру атомной бомбой.

Оптимисты говорят: аятоллы хотя и радикалы, но не самоубийцы, они прекрасно понимают, чем закончится для Ирана использование атомной бомбы против Израиля. Похваляться способностью создать бомбу они могут, но применить ее — вряд ли.

Оптимисты говорят: атомное оружие есть у Индии и Пакистана — давних врагов, не раз воевавших друг с другом. И что? Ни та, ни другая страна не пускает атомное оружие в ход, они используют атомную бомбу лишь как сдерживающий фактор.

То же можно сказать о Северной Корее. Запад применил жесткие санкции, чтобы не позволить КНДР получить атомное оружие. Тем не менее атомная бомба у Пхеньяна есть, и корейцы используют ее для шантажа и угроз, но в реальности так и не применили. И не применят — по мнению оптимистов.

Более того: оптимисты утверждают, что Израиль для Ирана далеко не главный противник. Ближний Восток полыхает — «арабская весна» выявила столько противоречий в мусульманском мире, возникло столько горячих точек, где каждый день погибают сотни, если не тысячи мирных жителей, что арабо-израильский конфликт сейчас практически никак не влияет ни на расстановку сил, ни на будущее решение (если оно вообще возможно) ближневосточных проблем.

Иран стремится стать гегемоном на Ближнем Востоке, и в этом ему противостоит вовсе не Израиль, а Саудовская Аравия, Египет и Турция. Если дойдет дело до использования атомного оружия, то Иран скорее применит его против саудитов, нежели против Израиля. Эксперты это признают: вероятность того, что Иран первым делом, получив атомную бомбу, займется уничтожением Израиля, невелика, — есть у аятолл задачи более важные и насущные.

Однако малая вероятность — это не нулевая вероятность, и пока у Ирана есть возможность в принципе создать атомное оружие и использовать его в войне с Израилем, спокойной жизни у евреев не будет: достаточно двух-трех атомных бомб, и еврейское государство перестанет существовать.

Понятно, почему Израиль резко выступает против любого соглашения с Ираном, в котором не содержалось бы убедительных гарантий того, что атомное оружие у аятолл не появится не только в ближайшей перспективе, но и никогда в будущем.

Чтобы убедить Запад и прежде всего президента Барака Обаму подписать такое всеобъемлющее соглашение, премьер-министр Биньямин Нетаниягу пошел на беспрецедентные меры, включая выступление перед обеими палатами конгресса США. Выступил Нетаниягу блестяще, но цели не достиг. «Рамочное соглашение» с Ираном было подписано 2 апреля в швейцарской Лозанне. По словам государственного секретаря Джона Керри, это самое хорошее соглашение, какого можно было достичь, поскольку оно ограничивает возможности Ирана в развитии атомной индустрии. По словам президента Ирана Роухани, это самое хорошее соглашение, какого можно было достичь, поскольку теперь санкции с Ирана будут сняты, а атомную бомбу, если понадобится, Иран сможет сделать сразу после того, как аятолла Хаменеи примет соответствующее решение.

По мнению всех израильских политиков, в Лозанне было подписано худшее соглашение, какого можно было достичь. Впервые за время существования Израиля с нашей позицией согласны лидеры большинства арабских стран: прежде всего Египта и Саудовской Аравии. Шиитский Иран с атомной бомбой будет без оглядки на возможное возмездие продвигать на Ближнем Востоке свои интересы: полностью возьмет наконец под контроль Ирак, с помощью своих шиитских сателлитов расшатает (и то и свергнет) суннитские режимы на Аравийском полуострове, обескровит Египет. На вторые роли отодвинется Турция, так и не став региональной сверхдержавой.

Понятно, что ни саудиты, ни египтяне, ни турки с такой перспективой не смирятся. Они тоже захотят (и намерены это сделать уже сейчас) создать собственную атомную промышленность с опцией создания атомного оружия в противовес иранскому. На и так перенасыщенном оружием и проблемами Ближнем Востоке начнется гонка атомных вооружений, предсказать которую легко, а предвидеть последствия невозможно.

Понимают ли это страны «шестерки» (США, Россия, Великобритания, Китай, Франция и Германия), подписавшие «рамочное соглашение» с Ираном? Безусловно. Президент Обама заявил, что он «абсолютно привержен» идее сохранения военного превосходства Израиля перед Ираном. Президент США сказал также, что даст любые гарантии того, что Израиль получит американскую поддержку, если подвергнется нападению со стороны любого государства, включая Иран. А верить Ирану на слово США не собираются. По сути, Обама признал, что договор — всего лишь бумага. Все на Западе понимают, что Иран выйдет из любого соглашения тогда, когда сочтет нужным.

Что может сделать в этой ситуации Израиль? Только то, что делает. Пытаться объяснить американским конгрессменам, насколько плохо соглашение, которое лишь отсрочит появление у Ирана атомной бомбы. Израиль может пытаться создать альянс с умеренными арабскими странами (решив заодно и палестинскую проблему, напрямую зависящую от внешнего арабского влияния).

Может ли Израиль в одиночку атаковать иранские ядерные объекты? Теоретически да. На практике это чрезвычайно маловероятно и к тому же не только не избавит от иранской атомной угрозы, но сделает ее более реальной. Израиль отсрочит на несколько лет создание атомной бомбы, но даст иранцам повод ее применить. Вероятно, это обстоятельство и заставило Нетаниягу заявить, что военную опцию Израиль не рассматривает — речь идет лишь о том, чтобы заменить «плохое» соглашение на «хорошее».

Но… хочешь мира — готовься к войне. Израиль готовится. В апреле прошли успешные испытания системы ПРО «Волшебная палочка», разработанной израильским концерном «Рафаэль» совместно с американским концерном Raytheon. «Волшебная палочка» станет третьим эшелоном израильской ПРО, защищая территорию в радиусе 40–70 километров от места запуска. Вместе с «Волшебной палочкой» уже действуют «Железный купол» (7–40 километров) и «Хец-2».

К возможной атаке на Иран готовятся и американцы. В середине января 2015 года Пентагон испытал крупнейшую противобункерную авиабомбу Massive Ordnance Penetrator (MOP), способную уничтожить любой ядерный объект на территории Ирана. У Израиля такой бомбы нет.

А то, что Иран не намерен соблюдать договоренности, ясно уже сейчас. В «рамочном соглашении» говорится о постепенном снятии санкций, по мере того как Иран будет (при международной инспекции) сокращать число центрифуг и передавать за рубеж обогащенный уран. Не прошло и недели после подписания, как религиозный лидер Ирана аятолла Хаменеи заявил, что никаких инспекторов Иран на свои атомные объекты не пустит и снятия санкций требует немедленно, а не поэтапно.

Дипломатия — искусство возможного. Похоже, что дипломатическое (а равно и экономическое) давление на Иран достигло предела. После подписания «рамочного соглашения» премьер-министр Нетаниягу (уже победивший на выборах) заявил, что в текст будущего «окончательного соглашения» необходимо включить требование к Ирану признать право Израиля на существование. Нетаниягу, опытный политик, понимает, что это требование невыполнимо. Значит, он уже пришел к выводу, что время дипломатии и экономических санкций закончилось.

Песах АМНУЭЛЬ, Израиль