«Все волновало нежный ум»

 Михаил Садовский
 30 августа 2015
 2901

Эта волшебная строчка известна всем, а вот книга с таким названием основательно забыта. Ее автор Арнольд Ильич Гессен подзабыт основательно во времена всеобщей поножовщины, безумств накопительства, ограбления и новояза. А в конце1960-х его книга «Все волновало нежный ум» и его имя были широко известны, хотя относились к ним, как и ко всякому явлению, по-разному. Именно явлению…

Плеяда российских пушкиноведов великолепна, и нет нужды доказывать это. Среди этих ученых немало удивительных популяризаторов — известных, любимых, почитаемых, читаемых. И вдруг возникает Арнольд Гессен со своей книгой, посвященной творчеству юного Пушкина. Арнольд Ильич никогда не претендовал на роль пушкиноведа и даже не намекал на это, а, насколько я мог понять из моего общения с ним, писал свои книги... для себя! Как дневник, то есть настолько искренне, насколько это позволяли его мироощущение и душа.

Всякий, пишущий дневник, в глубоком подсознании рассчитывает на прочтение его страниц когда-нибудь, потом. Пусть даже не формулируя этого, не признаваясь себе в горьких раздумьях о неизбежном конце, но это истинно так. Ибо если не для кого писать, то не напишется! Мне представляется, что на закате своей жизни Гессен почувствовал необходимость сформулировать, что для него Пушкин (наверное, чтобы понять, что есть он сам), и он поделился своими мыслями о поэте с друзьями, то есть с нами.

Но главное — его почтенный возраст наложил такой отпечаток достоверности на все его работы, что они изначально, необъяснимо, интонационно как бы подразумевали: это было именно так! Я знаю, я (почти) видел это! Можно придраться к этому «почти», а можно поверить в него, ибо… Представьте себе: когда он родился, еще жива была Анна Петровна Керн! Которой Пушкин написал «Я помню чудное мгновенье, / Передо мной явилась ты…» — один из величайших шедевров мировой лирики.

Когда мальчик Гессен прибавил к своим годам еще восемьдесят два (!), то он написал первую книгу о Пушкине «Набережная Мойки, 12». А в 1965 году — «Все волновало нежный ум». Он как будто сам был удивлен тем, что сделал, и в автографе на титуле подаренного мне экземпляра пишет именно с восклицанием: «Эта книга написана мною на 88-м году жизни!» Что запоминается: автограф поставлен моей авторучкой, заправленной зелеными чернилами.

Многие известные факты можно было почерпнуть не из книг, а из уст человека, видевшего и пережившего глобальные события истории России. Он был корреспондентом газеты «Русское слово» в Государственной думе всех созывов. Достоверность рассказанного распространяется и на другие книги писателя.

Написана книга в то время, когда со дня рождения поэта прошло 170 лет. Разве? Всего 170…

Гессену за девяносто. Вот приглашение на вечер, посвященный такой удивительной дате, в Дом детской книги. Не в шумный зал, а без репортеров и телевидения — скромно, в круг его почитателей, друзей. Прежде он никогда в своей жизни не писал книг. Но сколько повидал! И на закате своего века делится с нами тем, что пронес в душе через десятилетия, что дорого ему. И это остается во мне и дарит мне удивительную возможность: Керн, Пушкин…

«Я слушал Карузо в Египте. «Аиду» Верди ставили на фоне пирамид. Очень красиво!» — это вдруг к случаю вспоминает он в разговоре. Тут действительно трудно не заволноваться, когда собеседник в три раза старше (!), когда у него совершенно светлый ум и острая память и он так доброжелательно и заинтересованно делится своими богатствами.

Мне повезло: я часто встречал людей, которые хотели, стремились поделиться богатствами своей души, накопленными за жизнь! Эти уроки не забылись, не пропали. Как горько, что часто они сетовали: «Никому ничего не надо…» Я тогда списывал это на власть, на зажатость общества, на придавленность людей. Увы! А что сейчас, во времена декларируемой демократии? Стало лучше? По-другому?

Арнольд Ильич — плотный, невысокий, удивительно спокойный, с благородной эспаньолкой и широко раскрытыми тебе глазами. Пожатие его руки энергично и скупо. Ведь эта ладонь, как фильера, держит и пропускает сквозь себя ниточку истории. И я каждый раз во время встречи удивляюсь, что нахожусь рядом с ним, с «ходячей историей», понимаю, какое это счастье, и не могу высказать ему свои чувства, потому что они явно будут вразрез с тоном нашей беседы, когда мы идем по Тверской из Гнездниковского переулка или встречаемся в ЦДЛ или где-то случайно в «Детгизе».

Было очень забавно, когда на заседании Детской секции в Союзе писателей вдруг хватились и узнали, что Гессен — не член Союза и не выражает никакого беспокойства по этому поводу. Он существовал как бы сам по себе или благородно не подавал вида. Что рваться в члены СП, зачем? Для престижа? Из-за квартиры, Дома творчества, Бюро пропаганды? Какие еще льготы старались получить многочисленные члены этого творческого союза? Особенно те, кто мало имел отношения к писательству?! Даже для такой огромной страны шесть тысяч или даже больше членов Союза — это многовато было! Дело прошлое. Даже вспоминать об этом не хочется.

Во время моих жизненных передряг, переездов, перемещений кто-то «оставил себе на память» другие книги Гессена, подаренные мне. А эта, «Все волновало нежный ум», и еще одна, тоже о Пушкине — «Рифма, звучная подруга» — со мной, где бы я ни был… И уж буквально всегда со мной в кожаном специальном чехле «Евгений Онегин». Вероятно, с тех пор эта пушкинская энциклопедия — мой советчик, доктор, камертон, духовник. Во всех жизненных ситуациях…

Михаил САДОВСКИЙ, Россия



Комментарии:

  • 6 сентября 2015

    Rina Ghrenovská

    Как всегда опять ошеломлена очень нежным воспоминанием о Гессене, имя которого никогда не слышала. СПАСИБО !


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции