Дорога к Храму

Только бизнес

Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,

Мне есть, чем оправдаться перед Ним…

Из последнего стихотворения Высоцкого

В Судный день — Йом Кипур — мы давали отчет перед Творцом за прожитый год и просили о прощении, «если что было не так». Но когда-нибудь нам предстоит дать отчет за всю прожитую жизнь. С каким видом мы предстанем тогда перед великим и грозным Судьей этого мира? В Вавилонском Талмуде мы встречаем странное на первый взгляд утверждение. Как вы думаете, о чем нас спросят в первую очередь, когда нам придется предстать пред Судом небесным? Думаете, о том, как мы изучали Тору, выполняли заповеди, или о том, как относились к ближнему? Конечно, за это тоже придется давать отчет. Первое, о чем спрашивают еврейскую душу, когда она предстает пред небесным судом: честно ли он вел свой бизнес в этом мире? На первый взгляд,в это трудно поверить: неужели подобные, сугубо мирские проблемы что-то значат ТАМ, на небесном суде?..

Ладно бы, если речь шла исключительно о людях бизнеса и дельцах. Но какое отношение этот вопрос может иметь к остальным людям, которые всю жизнь «жили на одну зарплату»? А уж тем более к раввинам и знатокам Торы, прямая обязанность которых не заниматься «гешефтами», а изучать Тору и вести дела общины! Оказывается, все мы в какой-то степени «гешефтмахеры» и купцы, вот только «товар» у всех у нас разный.

Помните, с чего началась история нашего народа? С того, что наш праотец Авраам пришел в Ханаанскую землю, как об этом сказано в Торе («Берейшит», 12:6): «И прошел Авраам по земле сей до места Шхем, до дубравы Море. А хананеи (кенаани) тогда проживали в этой земле». «Хананеи» — это название древнего народа, одного из семи, проживавших тогда в Ханаанской земле (будущей земле Израиля). А еще это слово означает «купец», «торговец».

Так вот, аллегорически наша душа тоже называется «хананейцем», или «канаани», т.е. торговцем или «гешефтмахером». Но чтобы заработать, вначале надо потратиться и закупить товар, а уж потом можно будет его продать, желательно с прибылью. Душа, как этот торговец, тоже приходит в этот мир, чтобы «заработать». Для этого она изучает Тору и исполняет заповеди и благодаря этому получает «прибыль» — духовно растет и приближается к Творцу. Но все же самое ценное «приобретение» — это еще одна еврейская душа, которую удается приблизить к Торе.

И дай Б-г, чтобы у нас всегда было, что ответить и чем оправдаться пред Всевышним!

Кредит от Всевышнего

Приезжает еврей на ярмарку и делает закупки впрок, на весь год: ведь когда еще он сможет выбраться из дома. Не спеша выбирает, благо время есть — целый месяц продлится ярмарка. Но вот купил он все, что хотел, привез свой товар домой, бережно распаковывает тюки с покупками и начинает ими пользоваться по назначению.

Раньше большие ярмарки бывали только раз в году, обычно осенью. Именно тогда можно было купить много и задешево. И рачительные хозяева покупали товар с таким расчетом, чтобы потом хватило на весь год. Купцы же закупали на ярмарки оптовый товар, увязывали его в тюки — «пеклэх», и везли домой. А там они распаковывали его и продавали в розницу в течение года. Пока не подходило время следующей ярмарки.

Впрочем, многие продавали товар на реализацию или в кредит, как тогда говорили: «на комиссию» (бэ-гакафа). Конечно, товар в долг давали лишь надежным покупателям, которые приезжали каждый год, аккуратно и в срок расплачивались за прошлогодний товар и тогда же забирали новую партию. Чтобы на следующий год повторить сделку — и так из года в год.

И хотя большинство из нас не занимается торговлей, однако во время осенних праздников у нас происходит нечто похожее. После того как мы сполна расплатились за приобретенный ранее «товар»: за все благословения, полученные нами в месяц элул, в Рош га-Шана, в течение «Десяти дней покаяния», в Йом Кипур, во время праздника Суккот и Шмини-Ацерет, в самом конце мы с полным основанием можем взять новый «товар» в кредит — «гакафот»*, и с ним пуститься в пляс со свитками Торы. Этот новый «товар» — настоящее еврейское веселье!

___

*«Гакафа» означает «товар в кредит» и танцы со свитками Торы вокруг возвышения в центре синагоги (бимы).

Дурень Марко

Предыдущий Любавичский Ребе, рабби Йосеф-Ицхак сравнивал праздничный месяц тишрей с такой вот осенней ярмаркой. На этой праздничной ярмарке мы тоже запасаемся еврейским «товаром»: богобоязненностью, преданностью Творцу, скромностью и еврейским весельем. Но наступает время, когда надо наконец распаковать свой «товар» и начать им пользоваться. Это обычно происходит в первую субботу после праздников, когда мы начинаем изучать первую главу Торы — «Берейшит» («В начале»), которая рассказывает о Сотворении мира.

В последний день праздника, когда веселье достигает своего апогея, хасиды, лихо отплясывая на празднике Симхат Тора, весело распевали про того самого «дурня Марко»: «Эх, ты, дурень, Марко! Что ты едешь на ярмарку?/ Не купляешь, не продаешь, только робишь сварку!» Осенний месяц тишрей — это благословенное время, праздник еврейской души. Куда там «дурню Марко» — нашему телу с его животными наклонностями, которое понимает толк только в выпивке и закуске? Как бестолковый Марко, без гроша за душой, который шляется по ярмарке, приценивается к товару, а купить не на что.

Давай, до свидания!

Но какая хасидская песня без подтекста и намека? Ведь если этот «дурень Марко» — наше животное начало, которое только путается под ногами и мешает нам праздновать, то какой смысл о нем вспоминать, тем более во время веселья? Недаром в этой песне есть и второй куплет, в котором поется о нашей Б-жественной душе, которая томится от жажды в безводной пустыне (ведь вода — это Тора), потому что страстно желает близости с Творцом, да так, что даже наше бренное тело проникается этим чувством, как сказано (63:2): «Жаждет Тебя душа моя, стремится к Тебе плоть моя в земле пустынной и усталой, безводной».

Но, оказывается, есть и иной взгляд на вещи. Этот «Марко», который ходит как неприкаянный, вовсе и не дурень, а наш Избавитель, будущий Царь (мелех-га-машиах). И дурнем он только кажется (а может, и специально прикидывается). А просто потому, что все приехали «по делам», а он только отвлекает серьезных людей от важных дел и зовет их в какой-то непонятный «Грядущий мир», который никто не видел. Ехал бы домой подобру-поздорову и не смущал честный народ. Так и хочется ему сказать: «А ты кто такой? Давай, до свидания!»

Концентрат веселья

Однажды к Алтер Ребе зашел простой еврей, который захотел узнать смысл праздника Шмини-Ацерет. Много лет он танцевал и веселился в этот день, но так и не смог уловить, в чем, собственно, смысл этого веселья. Алтер Ребе, видя перед собой малообразованного, но искреннего еврея, как будто в раздумье потер ладонью лоб и сказал: «Ну, как тебе это объяснить? Представь себе флягу с чистым спиртом. Когда нужно поднять настроение, ты отливаешь из нее немного спирта, разводишь его водой и делаешь «лехаим». И если экономно его использовать, то может хватить на целый год. Вот в эти два дня — Шмини-Ацерет и Симхат Тора, мы запасаемся концентрированным весельем на целый год. Теперь понятно»?

Хасид кивнул головой — дескать, понял. И кто бы сомневался!

****

Их школы

Или путем Авраама

«…И вышли вместе из Ур-Касдима, чтобы идти в землю Ханаанскую, и дошли они до Харана, и поселились там» («Берейшит», или «Бытие», 11:31)

Мы начали новый цикл изучения Торы, чтобы с ней прожить целый год, идя по жизни вместе с недельной главой. И начало этого пути мы пройдем вместе с первым евреем на земле — Авраамом (аврам-га-иври).

Наш праотец Авраам начал свой путь служения еще в юности, когда отверг идолов и уверовал в единого Творца — «Царя над земными царями». Ради этой веры он готов был пойти даже в «раскаленную печь», на языке Писания — «ур-касдим».

Устное предание (мидраш) рассказывает, что, несмотря на все угрозы, Авраам не отрекся от своих новых убеждений, за что был брошен царем Нимродом в раскаленную печь, которую перед этим растапливали в течение трех дней. Но невидимый Б-г помог Аврааму: чудом он вышел живым и невредимым из раскаленной печи, после чего он со своим семейством навсегда покинул Ур-Касдим. С тех пор его потомкам не раз приходилось повторять путь Авраама и восходить на костер во имя своей веры, причем зачастую не символически, а буквально.

Трудно теперь сказать, имел ли в виду Ребе РАЯЦ этот хрестоматийный пример, когда во время памятного Пурима в 1927/5678 году (за полгода до своего ареста) он обратился к одному из присутствующих. Этот хасид был родом из Невеля, но, по сути, в его лице Ребе обратился к каждому еврею, проживавшему тогда в Советском Союзе: «Залман! Когда разведут (а его обязательно разведут) большой костер из хорошо просушенных дров и предложат тебе: «Выбирай одно из двух: или отдать своих детей в одну из «их школ», или броситься самому в огонь» — ты знаешь, как следует поступить? Так знай, что лучше броситься и сгореть самому, но только не отдавать своих детей в их школы…»

В ту памятную ночь Ребе повторял эту мысль много раз, пока в конце не потерял сознание.

***

Не мытьем, так катаньем!

То, чего не удается заслужить покаянием и молитвами в Рош га-Шана и Йом Кипур, можно добиться радостью и весельем во время Суккот и Симхат Тора!

Из хасидских источников