Цадик

Вот и хочется понять, как ему это удалось, несмотря на то что с самого начала жизнь этому препятствовала в стране, которая называлась Советский Союз. В паспорте его записали Анатолий Анатольевич вместо Цадик Цадикович, но, правда, Цадиковский.

А дальше? Всё, как у всех: рос, учился, голодал, служил в армии (с 1939 года), прошел две войны в пехоте, вернулся живым с наградами, ранениями и женой (с которой вместе все годы), прошел он Великую Отечественную от Москвы до Кенигсберга.

Демобилизовался Анатолий Анатольевич и пришел работать во Всесоюзный дом звукозаписи, ДЗЗ, как все его называли «на Радио».

Шел «замечательный» 1947 год. Цадиковского, несмотря на его фамилию, пятый пункт и внешность, приняли — не поверите — в Академический оркестр русских народных инструментов Главной музыкальной редакции Государственного комитета по телевидению и радиовещанию! (тогда он назывался несколько иначе). Поистине Б-г простер над ним свою руку.

Это время я хорошо помню цепкой детской памятью. И помню, что тогда происходило. Со всеми. Со страной. А с «беспачпортными космополитами» — особо…

Но Цадиковский в разговоре не раз говорил мне, что никогда за всю свою жизнь не почувствовал антисемитизма, уж во всяком случае, по отношению к себе. И это раззадоривает меня, потому что совершенно противоположно тому, что я могу сказать о себе, хотя жили мы в одной стране, в одном городе, дороги наши вели нас по одним и тем же ступеням, коридорам, кабинетам, студиям, творческим союзам, сценам, эстрадам, сводили с теми же композиторами, певцами, артистами, чиновниками, министерствами, Гос- и Росконцертами… много лет. Десятилетий. И все фамилии, которые называет мне мой друг Анатолий Цадиковский, рассказывая о себе, для меня не пустые имена и не старые обесцвеченные фото. Это люди, о которых я в свое время составил мнение при общении с ними, так же точно, как он свое. Я знаю многих людей, чье мнение совпадает с моим полностью, потому что составлено оно по тем же поступкам и обстоятельствам, о которых известно мне или свидетелем которых я сам был.

Если бы у меня были основания не верить Толе (простите мне такое обращение — это не амикошонство, а указание на предел доверия), я бы и не стал писать о нем. Но в том-то и дело, что ему его Роль (именно с большой буквы) досталась, как выяснилось, совершенно не случайно, и тяга к нему людей, и доверие их Анатолию Анатольевичу просто удивительно беспредельны.

Мало того, что он, еврейский цадик, был одним из уважаемых людей в оркестре! Но Анатолий Цадиковский в этом оркестре, так сказать, внутри его, организовал Ансамбль русских народных инструментов и руководил им более четверти века, до самого последнего дня перед отъездом в Америку, в США. Еще за день до отлета он проводил запись в ДЗЗ!

И вот статистика. 6000 (в скобках сумма прописью: шесть тысяч!) записей в Золотом фонде Всесоюзного радио сделано Анатолием Цадиковским! Неслыханная цифра. Думаю, что ни один из работавших на радио не сможет «похвастаться» таким количеством. Надо заметить, что записи, попавшие в «Золотой фонд», прошли предварительно суровый отбор по качеству — во всех смыслах этого слова. И дело не в цензуре, а в качестве авторском, исполнительском, техническом.

Почему же так получилось? По Москве ходила такая легенда: «Цадиковский — это Слово, это Фирма!»

Действительно, прямо по классику: «Вечером ноты — утром запись»! Потому что в ДЗЗ, кроме нужд самого радио, записывали музыку к кинофильмам, особенно республиканских и провинциальных студий, музыку к театральным спектаклям, телевизионным передачам, постановкам, телефильмам. И работал по всем этим направлениям Цадиковский с разными оркестрами, от маленькой камерной группы до симфонических и эстрадных. Для «всея страны», как говорит сам Анатолий Анатольевич…

И тут, следом, еще одна цифра выплывает: 50 пластинок «Гигант» выпустила Всесоюзная фирма «Мелодия» с записями Анатолия Цадиковского! Может быть, сухо, скучновато? А для людей, еще помнящих те времена, вплоть до конца восьмидесятых XX века, звучит это весьма весомо, как и имена солистов, с которыми сделал эти записи Анатолий Цадиковский. Их невероятно много, и Толя всех их помнит и главное — их музыкальные вкус и особенности. Перечислять их имена не стану — называйте любое, не ошибетесь.

А еще надо добавить в список солистов-инструменталистов, хоровые коллективы, квартеты «Улыбка», «Советская песня», «Иван да Марья», трио «Рябинушка», ансамбли «Березка», «Ритмы планеты», «Школьные годы»…

Всё по гамбургскому счету, поэтому дело не количестве, а в том, что каждый из них был действительно мастер, у каждого своя манера, свое амплуа, свои возможности, и каждый после записи искренне восхищался работой Цадиковского и навсегда оставался его исполнителем, хотел работать только с ним и добивался этого всеми возможными способами.

А Толя Цадиковский, более всех придиравшийся к собственному творчеству, Ремеслу с большой буквы, после записи умел весело и щедро отметить с друзьями это творческое событие, что как бы продолжало работу, ставило авторитетную точку.

С маэстро Цадиковским можно было поспорить насчет концепции его записи, но не качества! И, возможно, тут секрет его предупреждения не раз сделанного мне по поводу его ощущения себя в те непростые годы. Уровень его мастерства ставил его в исключительное положение.

Увы, не стало того радио, которое умело делать радиоспектакли и музыкальные передачи-сказки для малышей, нет той фирмы «Мелодия», которая выпустила великолепную пластинку с записями русских романсов и еврейских песен солиста Большого театра, народного артиста России, замечательного тенора Соломона Хромченко в сопровождении Ансамбля русских народных инструментов под управлением Анатолия Цадиковского и в его же оркестровке.

Нет уже, к великому сожалению, и «Золотого фонда» Радио, перекупленного и разбазаренного!

Толя уехал в Америку.

«Как так? Что же ты уехал из такого рая, где «в среднем евреям хорошо живется?» – «Ну, ты же знаешь, — отвечает Цадиковский, — в девяностые так страшно стало. Такой антисемитизм! У меня тут дочь, внуки, правнучка уже. Дилан-Мэри зовут».

Всё же не обошло и цадика, значит…

«А как же ты в Америке без своей работы, уже более двадцати лет!?»

«Без работы!? Ну что ты говоришь! Я тут только появился, как меня в оборот взяли! У нас в Аризоне, в городе Туссоне, есть оркестр при университете. Здесь изучают русскую культуру. И репертуар русский. Знаешь почему? Его организовала праправнучка Фаддея Булгарина! Да, да, того самого. Есть и хор, и танцевальная группа. Повторяют моисеевский ансамбль и “Березку” не забывают. А зал американский с восторгом принимает их концерты. Ну, я и присоединился: партитуры, концерты. Но пора угомониться! Ты знаешь, сколько мне лет?»

«Толя, Толя — это ни к чему! Не вспоминай про возраст, если нота звучит!»

Анатолий Цадиковский, известный шутник и рассказчик. Он весь мир исколесил с Оркестром русских народных инструментов, еще при жизни Франко выехал в Испанию со своим ансамблем, когда не знали, как наладить отношения двух стран, потом всем в Москве хотелось послушать рассказы Анатолия Анатольевича с показом его слайдов об этой поездке. А когда кто-нибудь из его друзей в те годы вырывался за рубеж (и я в их числе), особенно в капиталистическую страну, звонили Цадиковскому, чтобы получить полную информацию: что смотреть, что слушать, где покупать записи и книги.

Может быть, Толя, благодаря своему таланту и востребованности, не чувствовал на себе пресса пролетарской диктатуры. Я в ранней молодости написал: «Беда чужою не бывает — не разори косой гнезда!» И старался так прожить свой век.

В середине девятого десятка Анатолий Цадиковский исправил нашу общую ошибку, что мы вместе ничего не написали за долгие годы дружбы: сочинил на мои стихи из книжки «Бобе Лее» песню. А еще очень мне помог и по записи, звучавшей на Радио сказки «Когда начинается утро», воссоздал клавир, который был красиво издан.

Если вы сомневались, что на земле существуют цадики — вот вам пример: Анатолий Анатольевич Цадиковский.

Я поколебал ваши сомнения?

Михаил САДОВСКИЙ, Россия