Джаз и розы

 Наталья ЧЕТВЕРИКОВА, Россия
 5 декабря 2016
 3240

Незабвенными и любимыми остаются замечательные мелодии Александра Цфасмана. Это имя стоит рядом с именами классиков советской песни: Дунаевского, Блантера, Богословского… Корифей отечественного джаза многое сделал в своем жанре, и почти ко всему им сделанному можно добавить «впервые».

Ученье лишним не бывает
«А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб?» — вопрошал поэт-трибун Владимир Маяковский. Возможно, кто-то в те годы и ответил утвердительно, но попробовать решился бы, пожалуй, только один феноменально одаренный еврейский мальчик. Пока его отец-цирюльник брил и стриг жителей Александровска (ныне Запорожье), маленький Шура изучал скрипку, тыкал пальцами в клавиши пианино и мечтал освоить все музыкальные инструменты. Он делал успехи, и в суровом 1919 году получил Первый приз на музыкальном конкурсе, мастерски исполнив сложнейшую рапсодию Листа. 
Всенародно известный пианист, композитор, аранжировщик и дирижер Александр Цфасман родился 110 лет назад, 14 декабря 1906 года, в семье запорожского мещанина Наума Цфасмана. С детства музыка взяла его в плен. Воодушевленный успехом на конкурсе, сын цирюльника решил учиться дальше — в нижегородском музыкальном техникуме. То была ступенька к Московской консерватории, куда Шура поступил в 1923 году на фортепианное отделение к знаменитому профессору Феликсу Блуменфельду.
Студент Цфасман выработал свой, неповторимый стиль исполнения — от его фееричности и изящества у слушателей захватывало дух. Но он увлекся джазом и сочинял танцевальные пьесы, которые имели успех. Окончив консерваторию с золотой медалью по классу фортепиано, пианист-виртуоз становится… джазменом! Шаг для его коллег шокирующий, но для молодого советского джаза, конечно, счастливый. Подумать только: среди ресторанных лабухов появился выпускник консерватории!
 

«Музыка толстых»
Официально джаз появился в СССР в 1926 году. Тогда Александр Цфасман создал первый в стране профессиональный оркестр — «АМА-джаз». Это был чисто инструментальный джаз, в отличие от утесовского театрализованного «Теа-джаза». Как ни странно, именно оркестр Цфасмана стал прообразом инфернального оркестра, описанного Булгаковым в его «Мастере и Маргарите».
Через год «АМА-джаз» впервые выступил на радио, потом записал первую в Союзе грампластинку с фокстротом «Аллилуйя». Это была модная вещица, под которую ходили «лисьим шагом» посетители ресторанов по всему миру. До войны «АМА-джаз» был в одном ряду с лучшими американскими бандами: Дюка Эллингтона, Гленна Миллера, Бенни Гудмена…
Сам же Александр Цфасман выступал с сольными программами как пианист, вызывая восхищение Шостаковича, Нейгауза, Дунаевского и многих выдающихся музыкантов. О его колоритных аранжировках уже тогда слагали легенды.
Джаз стремительно развивался, но не в СССР. Идеология сталинщины культивировала массовую песню. «Эх, хорошо в стране советской жить!» — задорно распевала улица, а Максим Горький презрительно назвал джаз музыкой толстых. В 1937 году в газетах стали писать о «пошлости на эстраде». Джазменов ссылали в лагеря — сначала Эдди Рознера, потом Александра Варламова.
Как раз в лихие 1930-е в СССР приехала американка Гертруда Грандель. Она училась в Московской консерватории, познакомилась с Александром Цфасманом и вскоре стала его женой. Из сердца влюбленного музыканта полились упоительные танго: «Мне бесконечно жаль», «Утомленное солнце», «Тебя здесь нет»... А его шуточную песенку «Неудачное свидание», посвященную Гертруде, вскоре распевала вся страна: «Так значит, завтра — на том же месте, в тот же час!..»
 

Преодоления
До 1938 года Цфасмана знала только столица, но он делает гениальный шаг — оставляет свой оркестр и уходит на студию грамзаписи. Там он записывает все тот же джаз, и происходит чудо: море дефицитных пластинок наводнили СССР «до самых до окраин».
В том же году в семье Цфасмана родился сын Роберт, который впоследствии останется с отцом. Увы, иностранка Грандель в годы террора была вынуждена покинуть СССР. Александр Наумович тяжело переживал расставание. Спасала работа. Он активно искал, находил и выводил на большую эстраду талантливых музыкантов. В разное время с его оркестром выступали известные певцы: Иван Козловский, Сергей Лемешев, Клавдия Шульженко, Марк Бернес, Ружена Сикора…
В военные годы джаз-оркестр Цфасмана давал концерты на фронтах. Бывало, что одетые в маскхалаты музыканты играли прямо в окопах, в передышках между боями. Более сотни раз Цфасман сыграл джаз бойцам и написал замечательные военные песни: «Моя любовь», «Веселый танкист», «Молодые моряки»...
В 1944 году, с открытием второго фронта, в СССР завозились американские джазовые пластинки и трофейные музыкальные фильмы. На эстраде возник так называемый союзнический репертуар. В том же году Цфасман создает одно из лучших своих произведений — «Интермеццо для кларнета с оркестром» — и отсылает партитуру Бенни Гудмену, американскому «королю свинга», которому это произведение и посвятил.
А в 1945 году Александр Наумович «салютует» Победе блестящим исполнением «Рапсодии в блюзовых тонах» Джорджа Гершвина в Колонном зале Дома союзов.
 

«Оттепели» у джаза нет
Сразу после войны Цфасмана сняли с должности руководителя оркестра и не давали гастролировать за границей. Леонид Утесов называл это время эпохой административного разгибания саксофонов. В те годы, когда Александр Наумович сочинял легкие джазовые мотивы, про всех, кто в этом жанре работал, говорили: «Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст».
В музыке насаждался антиамериканизм, а развернувшаяся борьба с «космополитизмом» привела к изгнанию с эстрады талантливых музыкантов еврейского происхождения. К концу 1940-х годов джаз в чистом виде с эстрады исчез. Композиторам приходилось идти на разные ухищрения, чтобы джаз хоть как-то звучал. Цфасман записал со своим оркестром прекрасную музыку даже к пародии на американские боевики. Спектакль назывался «Под шорох твоих ресниц» и, что неудивительно, 10 лет шел в Театре кукол Сергея Образцова.
После смерти Сталина из ­ГУЛАГа стали возвращаться репрессированные музыканты, повсеместно возникали джаз-оркестры. Александр Цфасман становится первым джазовым инструменталистом, которому в эпоху «реабилитации саксофонов» было присвоено звание заслуженного артиста республики.
В 1956 году в Колонном зале Дома союзов состоялся большой концерт, посвященный 50-летию Александра Цфасмана, единственного русского джазмена, чья подпись стоит под учредительным протоколом Европейской джазовой федерации. Он оставался верен себе — пропагандировал джаз. Но эра свинговых биг-бандов завершилась и в СССР. Началась эра вокально-инструментальных ансамблей — мир заболел «битломанией».
 

Не оглядываясь назад
Известный журналист Роберт Цфасман говорил о своем отце, что он устал бороться с системой, разочаровался в современных композиторах, поэтому решил выращивать цветы. В 1956 году построил дачу, где разводил розы и играл в теннис. Оставаясь один, садился за инструмент и играл больше Рахманинова, чем джаз, а лежа в постели, читал, напевая, партитуру Малера.
Еще до войны Александр Наумович женился на Ксении Григорьевне, которой посвятил песню «Моя любовь». Жена и сын Роберт жили в Москве, в уютной квартире на улице Горького, а глава семейства при каждом удобном случае сбегал на дачу. «Его участок в деревне Ново-Дарьино напоминал настоящий розарий, — вспоминал сосед по даче. — И каких только роз не было здесь! Алые, белые и желтоватые, карликовые и огромные, размером чуть не в здоровенный подсолнух».
Длинные музыкальные пальцы пианиста любовно разминали каждый кусочек глинистой, тяжелой земли. В непривычных тогда шортах, спортивных тапочках на босу ногу он с большущим ведром приходил на коровьи пастбища, аккуратнейшим образом сгребал совком коровий навоз и тащил на участок. «Саша, ну что вы делаете? — досадовал сосед. — Поберегите руки! Садоводов очень много, но кто же будет играть джаз?» А в ответ слышал: «Какие тут Гершвин и Цфасман, если есть такие розы! Заходите, гляньте на красавиц!»
В этот сад ходили целые экскурсии — все желающие. Экзотические цветы из Европы казались каким-то волшебством. Они не пахли, нет, — они источали благоухание и неизвестно откуда взявшееся счастье.
20 февраля 1971 года у Александра Наумовича заболело сердце, и по дороге в больницу он скончался. С годами цфасманский сад зачах. И нет больше тех роз — без хозяина они не выжили... 
Наталья ЧЕТВЕРИКОВА, Россия



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции