Вам балет или обед?

Концерты, спектакли, конкурсы… Музыкальная жизнь Москвы — это настоящий вихрь событий. И всё так интересно, что вечно боишься проглядеть самое важное.

Благородство и страсть
Что никак нельзя было пропус­тить — так это выступление оркес­тра Баварского радио под управлением Мариса Янсонса в Зале им. Чайковского. Обычно музыканты, выйдя на сцену, неторопливо рассаживаются по местам. Но в этот раз оркестранты некоторое время стояли лицом к залу под шквал аплодисментов, как труппа какого-нибудь легендарного театра. А уж что делалось, когда вышел Марис Янсонс!
…Судьба этого дирижера будто была предначертана. Он родился во время войны в Риге, в семье дирижера Арвида Янсонса и оперной певицы, родные которой погибли в гетто.
В 1946 году Янсонсы перебрались в Ленинград. Марис с отличием окончил консерваторию у знаменитого дирижера Николая Рабиновича, затем совершенствовался в Вене у Ганса Сваровского, а потом и у Герберта фон Караяна в Зальцбурге. Победив на конкурсе Караяна, стал ассистентом Евгения Мравинского в Ленинграде.
С тех пор много воды утекло. И вот Марис Арвидович — в первой дирижерской когорте мира, осыпанный всеми наградами, какими только полнится рог премиального изобилия.
Он начал концерт Третьей симфонией Бетховена. Если и существует мистическое явление, называемое «саундом» — фирменным звучанием данного оркестра, — то мы стали его свидетелями. При этом музыка поражала не напором, не бетховенскими контрастами, а умной выстроенностью, где царствовала немецкая сдержанная (а не наша, излишне «душевная») традиция, не погасившая, впрочем, диапазон от отчаяния до воодушевленного праздника.
Не разочаровали ни «Дон Жуан» Рихарда Штрауса, ни тем более остроумный «Вальс» Равеля, в котором наконец-то услышался не только шквал неумолимого рока, но и улыбка композитора, чуть подтрунившего над Иоганном Штраусом, склоняющим мир к легкомыслию даже на грани катастрофы…
Зал ошалел; цветы Янсонсу несли и несли — нигде в мире не увидишь такого количества букетов. Публика расходилась нехотя, бурно обсуждая впечатления, в том числе арис­тократично-скупой дирижерский жест Янсонса.
Но не тут-то было: дама, сидевшая на концерте в первом ряду, поклялась, что своими ушами слышала, как маэстро буквально рычит от страсти!
 

Птенцы гнезда Мацуева
Знаменитый пианист, пару лет назад создавший новый детский международный конкурс с недетским названием Grand Piano Competition, провел его в Москве второй раз.
Поступило около полусотни заявок из 26 стран. Немудрено: ведь конкурс транслируется онлайн-каналом «Медичи» на весь мир.
Отобрали 15 участников, игравших и соло, и с оркестром. Причем оркестр был приглашен не абы какой, а светлановский ГАСО, за пульт которого героически встал Александр Сладковский.
Абсолютной победительницей жюри выбрало хрупкую 10-летнюю Александру Довгань (Центральная музыкальная школа), которую Мацуев накануне уже очень хвалил на детском телеконкурсе «Жар-птица».
Действительно, головоломные этюды Амлена и Мошковского в обработке Аркадия Володося в столь юном возрасте не играют, да еще так музыкально!
Публика же проголосовала за Сергей Давыдченко. Никто не ждал услышать от 13-летнего мальчика такие человеческие, сердечные ноты в заигранной «Патетической» сонате Бетховена. Виртуозность его тоже удивительна, особенно в ошеломительном парафразе Григория Гинзбурга на каватину Фигаро из оперы Россини. Да и с оркестром этот юный гений сыграл Третий концерт Прокофьева убедительнее всех!
Сергей со значительным отрывом победил в зрительском голосовании — теперь, имея под рукой интернет, оно проводится довольно просто. И вряд ли у ученика музыкальной школы при Ростовской консерватории были какие-то «накрутки».
Не терпится теперь услышать Сережу в гораздо менее нервной обстановке. Ведь главное, что предложил конкурсантам Денис Мацуев — участие в своих проектах и фестивалях.

Гайдн на полпути к бане
Люблю участников Молодежной программы Большого театра за то, что они неустанно учатся. В том числе заходят на неведомые им территории. Казалось бы, совсем недавно они представляли в Бетховенском зале театрализованную программу Belle Epoque — Прекрасной Эпохи во Франции с конца XIX века до 1914 года. Музыку крайне стильную и совершенно нам неизвестную.
И вот уже не менее крепкий стилистический орешек: светские оратории Вивальди, Гайдна, Генделя, Россини как семь мини-спектаклей в современной режиссуре! Почти скандал. Драные джинсы, высокие каблуки, мобильники на сцене…
К проекту, сухо названному «Кантаты lab. Сценические опыты», были привлечены молодые режиссеры мас­терских ГИТИСа и Школы-студии МХАТ. Сказать, что они хоть на йоту прониклись высокой скорбью или безудержным ликованием музыки старых классиков, было бы грубым преувеличением.
Получилось скорее так: молодые, классно наученные певцы смело отдали себя в распоряжение не слишком грамотных, трафаретно мыслящих постановщиков, которые не вполне поняли, с какими тончайшими, драгоценными инструментами они имеют дело. (Помните поучение Гамлета о флейте Розенкранцу и Гильденстерну? «Черт возьми, или, по-вашему, на мне легче играть, чем на дудке?») Действие происходило то в прозекторской, то в фитнес-центре, на кухне или в спальне с трупом — вот максимум, на что хватило фантазии. Даже не смешно.
Это хороший урок. Режиссерам — потому что они поймут, что если что и умеют, то самую малость. Певцам — потому что никто из них не знает, с какими неучами, пусть и одаренными и даже знаменитыми, их в будущем может свести судьба. И не придется ли им петь «Травиату», болтаясь на канатах, а «Бориса Годунова» — в антураже Сандуновских бань…
Большому театру — потому что его эксперименты по приглашению на большие постановки режиссеров драматических театров далеко не всегда кончаются успехом. Тем не менее самой идее лабораторных постановок можно только громко аплодировать. Не вариться же «Молодежке» в собственном соку!
 

Посчитаем по весне
Московский музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко в новом сезоне празднует столетие. Наконец на его сцену вернется опера Прокофьева «Война и мир» — густонаселенная постановка Александра Тителя. Малую сцену ждет премьера оперы «Фрау Шиндлер» Томаса Морса в постановке кинорежиссера Владимира Алейникова. И — с подачи дирижера Владимира Юровского — «Влюбленный дьявол» Александра Вустина по новелле Жака Казота. А к весне выйдет «Отелло» Верди в режиссуре Андрея Кончаловского.
Балетная труппа продолжит осваивать современную классику — ее худрук француз Лоран Илер заявил семь названий.
Свои планы объявил и Большой театр. В сезоне 2018/2019 гг. выйдет новый «Евгений Онегин»: ставить его приглашен израильский режиссер Евгений Арье (всем понравилась его работа в опере М. Вайнберга «Идиот»).
Легкое и веселое «Путешествие в Реймс» Россини будет совместной работой с Нидерландской оперой (режиссер — Дамиано Микьелетто). А «Севильский цирюльник» отдают в руки Евгения Писарева (дирижер — Пьер Джорджо Моранди). Весной наконец появится «Русалка» Дворжака, столь редко у нас исполняемая. Ее не побоялись доверить Тимофею Кулябину, прогремевшему скандалом вокруг «Тангейзера» в Новосибирске.
Балетные планы не столь впечатлили. Будет «Артефакт» Форсайта и «Петрушка» в постановке Эдварда Клюга (последнее — мировая премьера). Для детей на Историчес­кой сцене появится «Зимняя сказка» Кристофера Уилдона — постановка Лондонского королевского балета (2014).
Сезон закроют балетом Юрия Самодурова на музыку Юрия Красавина. Сюжет еще не придуман. В планах числится как «Красавин и Самодуров». Пожалуй, так о премьере заявили впервые. Главное, чтобы постановщик и композитор не вышли в центральных партиях…
Музей Большого театра — это залежи интереснейшего материала не только для исследователей, но и для фанатов оперы и балета. К его столетию в Малом Манеже откроется красивая выставка.
Ну, и наконец вышла книга Соломона Волкова «Большой театр. Культура и политика. Новая история». Цена, правда, кусачая — за такие деньги хорошая хозяйка всю семью обедом накормит. Но не хлебом же единым жив человек. Особенно читатели такой книжки!
Наталья ЗИМЯНИНА, Россия