Бруклин борется с русской наркоманией

Истоки проблемы
Статистика свидетельствует: каждый третий школьник Нью-­Йорка хоть раз, но попробовал таблетку, вызывающую наркотическую зависимость.
Многие молодые люди рассуждают так: в отличие от наркотиков, которые продают на улице темные личности, таблетки, выписанные врачом, не могут принести вреда.
Речь идет об обезболивающих препаратах, которые изначально были предназначены для умирающих раковых больных — об опиатах. Со временем их стали выписывать по самым ничтожным поводам, не задумываясь о последствиях. Что и привело к эпидемическому распространению наркомании.
Восемь лет назад штат Нью-­Йорк предпринял попытку переломить эту ситуацию и ввел электронную систему, ужесточающую контроль за опиатами. Согласно этому порядку, пациент может получить рецепт на наркосодержащие препараты лишь у своего лечащего доктора, причем не чаще раза в месяц, а каждый рецепт регистрируется в системе.
С тех пор уличные торговцы существенно подняли цены на опиаты — до 30–35 долларов за таблетку, и наркозависимые люди перешли на более дешевый героин, одна доза которого стоит на улице 5–10 долларов.
Соответственно, если 8 лет назад 85% наркоманов использовали обезболивающие препараты и 15% — героин, то сегодня картина обратная: 85% принимают героин и только 15% — обезболивающие (Prescription Opiates). Более того, наркозависимость заметно помолодела.
Правда, официальная статистика показывает, что смертность среди наркоманов по-прежнему выше от таблеток, чем от героина. А все потому, что молодые ребята относятся к героину с опаской и принимают его, если можно так выразиться, аккуратнее.
Русские особенности
За первый год действия программы Take a Stand Against Drugs, которую от Kings Bay Y Community Center возглавил Вадим Щиглик, а от Dynamic Youth Community — Марина Нахла, выяснилось, насколько русскоязычные дети и их родители невежественны в вопросах наркомании. В этих семьях о наркотиках не говорят, считают, что «их в нашей среде быть не может, это не в нашей культуре».
Поэтому дети знакомятся с наркотиками на вечеринках. Начинают с таблеток. А втянувшись и поняв, что таблетки им не по карману, переходят на героин.
Кроме того, в последнее время все больше детей перед экзаменами принимают стимуляторы (adderol), которые «услужливые доброхоты» продают в школах и колледжах. Стимуляторы действуют, как кокаин — дают прилив энергии, но потом, когда надо успокоиться, в дело идет героин. Чтобы выдержать эту качку, надо иметь богатырское здоровье.
— Мы знаем, что за последние два месяца в округе от наркотиков скончались десять молодых людей от 17 до 27 лет,?— рассказала Марина Нахла.?— Проблема наркозависимости не минует и религиозные еврейские общины. Но общинные лидеры считают, что справятся своими силами.
Правда, раввин Арье Кацин, исполнительный директор RAJE (Russian American Jewish Experience), который много работает с молодыми выходцами из русскоязычных еврейских семей, стоит за профессиональное просвещение. Он признает, что ментальность русскоговорящих евреев не способствует лечению, в том смысле, что семьи склонны скрывать и разного рода психические проблемы, и наркозависимость.
— В общине есть раввины и еврейские организации, которые посвящают себя спасению молодежи от опиатной эпидемии, но далеко не всякий раввин Южного Бруклина является профессиональным психологом, способным провести семьи через подобный кризис. Чтобы победить эту беду, мы как община должны больше узнавать и работать вместе: родители и дети, психотерапевты и раввины.
Эта беда нередко приходит в благополучные, обеспеченные семьи, когда дети сталкиваются с трудностями в школе. Особенно уязвимы иммигранты: они не знают здешних реалий и нравов, не имеют друзей и не владеют языком…
Более 90% опрошенных детей, которые пробовали наркотики, признались, что травку или таблетку получили в школе.
Занятые адаптацией в новой стране родители недооценивают серьезность зависимости, поразившей их детей.
— Наркозависимость, если говорить честно — позор для каждой семьи,?— признают в один голос родители, ищущие понимание друг у друга в группах поддержки, которые тоже организует DYC. По их словам, в стремлении скрыть свою беду русскоговорящие еврейские семьи попадают в руки коммерсантов, действующих под маркой общественных реабилитационных центров.
— Многие русскоговорящие уезжают на реабилитацию во Флориду,?— рассказывает мама, чей сын нашел в конечном итоге помощь в DYC.?— Мне сказали, что это стоит 18000 долларов в месяц, но поскольку я знаю кого-то, чей родственник там работает, то я могу получить скидку, и согласились принять моего сына за 14 тысяч в месяц. Программы в Израиле не дешевле.
Однако совсем не сразу родители пускаются на поиски помощи. Начинают они с отрицания.
— Нет, это вряд ли серьезно,?— вспоминает одна из мам свою реакцию на признание дочери в наркозависимости.?— Перестань, ну попробовала разок-­другой. Теперь можно и остановиться.
Зависимость у ее дочери продолжалась семь лет, за которые было все — реабилитации, рецидивы, похищения, частные детективы, полиция.
— Меня не мучает чувство вины,?— признает мать.?— Я дико зла! Меня бесит то, что я была совершенно невежественным родителем, не имела должной подготовки.
К счастью, бруклинские школы, колледжи, многие местные молодежные организации признали масштабы проблемы и открыли двери для активистов программы Take a Stand Against Drugs. Они умеют говорить с молодежью, объяснять последствия приема таблеток, курения травки.
— На встречи со школьниками, студентами и их родителями мы приглашаем тех, кто избавился от наркозависимости — прошел программу реабилитации в Dynamic Youth Community. Их личные истории убеждают,?— рассказывает директор этой программы в Kings Bay Y Вадим Щиглик.?— Отдельно мы ведем разъяснительную работу среди пожилых людей — они ведь тоже несут ответственность за внуков.
Сотрудники и волонтеры Kings Bay Y уверены, что лучшая профилактика наркомании — занятость подростков, и предлагают на выбор всевозможные кружки, волонтерскую деятельность и спортивные секции.
В результате за первый год действия Take a Stand Against Drugs более 60 подростков стали волонтерами общинного центра, а на «горячую линию» программы позвонили 550 человек, более 50 из которых нуждались в реабилитационном центре.
Как помогает DYC
В зависимости от того, как долго и какие наркотики молодой человек принимает, специалисты DYC подбирают для него подходящую программу реабилитации и квалифицированный центр. Правда, родители, готовые ради детей на все, кидаются поначалу в самые дорогие клиники. Но когда магия волшебства не срабатывает — приходят в DYC.
— Родители не сразу понимают, что прием наркотиков — это очень малая доля проблемы,?— объясняет Марина Нахла.?— От наркотиков меняется личность, человек забывает, что такое реальная жизнь с ее радостями, волнениями, переживаниями. Он отгораживается таблетками и эмоционально гаснет. Вернуться к себе прежнему — самая сложная задача.
Тем, у кого стаж приема наркотиков менее года, обычно достаточно пройти детоксикацию, а потом посещать группы поддержки. Но тому, кто принимает наркотики более двух лет, обычно рекомендуют уехать на год в загородный центр DYC, где ребята (62 мальчика и 24 девочки) живут в коттеджах и работают с 9 до 5 на стройке, на кухне, в саду. Вернувшись в Бруклин, они остаются в программе и первые полгода проводят в городском центре 5 дней в неделю, потом — три дня, дальше — еще реже, но связи с товарищами и консультантами не теряют.
— Мы держим ребят все время вместе,?— говорит Марина Нахла.?— За городом, вдали от привычной жизни, легче отказаться от наркотиков. Но в городе много соблазнов. И присутствие в твоей жизни тех, с кем ты прожил год, с кем преодолевал себя, кто знает твои слабости и сильные стороны,?— это реальный шанс устоять и не вернуться к наркотикам.
Бруклинский этап программы называется «Restart Academy».
— Одни у нас заканчивают школу, другим мы помогаем получить стипендии — и они учатся на врачей, юристов, бухгалтеров,?— продолжает Нахла.?— Это же креативные, талантливые люди, которые умудрялись добывать по 200–300 долларов в день на наркотики. Они способны добиться всего, чего хотят. Главное, чтобы их желания были связаны не с саморазрушением, а с самосозиданием.
— Мы никогда не думали, что в нашем районе понадобится подобная программа, и не подозревали, каким эффективным окажется сотрудничество двух таких разных структур,?— говорит Вадим Щиглик.?— Но именно наше сотрудничество изменило контингент пациентов DYC: раньше мало русскоязычных евреев обращалось за помощью к профессионалам.
Рита ЗИЛЬБЕР