«СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ» ВЛАДИМИРА ШАИНСКОГО

 Дмитрий Тульчинский
 24 июля 2007
 7154
Не устаешь поражаться этому человеку. В декабре Шаинскому стукнет 80, а он все как мальчишка. Темперамент, эмоции, чувства — как на ладони. Если радуется, то взахлеб. Грустит, так напропалую. А если любит, то как в первый раз. У него молодая жена, двое детей-подростков и куча грандиозных планов. Как говорит композитор, свою лучшую песню он еще не написал.
Для любимого народом композитора 80 лет — начало юности Не устаешь поражаться этому человеку. В декабре Шаинскому стукнет 80, а он все как мальчишка. Темперамент, эмоции, чувства — как на ладони. Если радуется, то взахлеб. Грустит, так напропалую. А если любит, то как в первый раз. У него молодая жена, двое детей-подростков и куча грандиозных планов. Как говорит композитор, свою лучшую песню он еще не написал. Композиторы на пенсию не уходят — Владимир Яковлевич, сегодня вы кто: пенсионер союзного значения или человек, заслуженный покой которому только снится? — Только не пенсионер. Композиторы вообще на пенсию не уходят. — Куда же пишете? В стол? За последнее время не слышал ни одной вашей новой песни. — Зачем же в стол? Есть пока заказы. Но вы мои новые песни и не услышите: по телевизору их не показывают, по радио не передают. Пока. Значит, время еще не пришло. Но на булку с маслом мне и моей семье и сейчас хватает. По нынешним временам это самое главное. — Придерживаетесь правила: ни дня без строчки? Мол, сегодня с двух до шести я сочиняю. — Я-то себе намечаю, но не всегда получается. Столько дел разных. Думал уж, что в эти годы меня в покое оставят, а нагрузка стала еще больше: концерты, телевидение, интервью. Я мечтаю немножко отдохнуть… А потом как следует заняться музыкой. — Думаете написать что-то монументальное, вроде оперы или симфонии? — Думать — думаю. Кстати, у меня уже есть одна симфония, один струнный квартет. Всего пока по одному, но это безобразие. А все потому, что вел слишком рассеянный образ жизни. — Это вы о чем? — Раньше ведь как бывало — проснусь и думаю: а что сегодня? Ну, каждый день какой-нибудь кабак: выпивка — все, что хочешь. Хорошо еще алкоголиком не стал — жена меня спасла. Следит, чтобы много не пил. — Сейчас-то хоть остепенились? — Да вот еще! А что, 80 лет, думаете, что-то другое? Ничего подобного. Главное, не пьянею особенно. И еще — ни разу в жизни я не похмелялся. А вы говорите, остепенился. Зачем? «Не плачь, девчонка» — Насколько я знаю, женились вы только в 46 лет. А если мужчина долго не женится, он либо беспросветный скромник, либо жуткий бабник. — Скорее, второе. Хотя вроде бы статью я не вышел. Главное — маленького роста. В общем, на любителя. — Да, и паспорт ваш — тому подтверждение. Первая жена моложе на 25 лет, вторая — аж на 41. Что же девушки в вас находили? — Я над этим как-то не задумывался. Думаю, нечего было находить. Маленький, лысый, без жилья… Но! Помню, получил я комнату в коммуналке. В квартире жили пять семей, мне нужно было звонить пять раз. И только раздавалось пять звонков, вся коммуналка сбегалась посмотреть, кто ко мне идет. На новенькую, в общем. — Кто же вас сумел обуздать? Это я о первой вашей жене. — Мне было 46. Возвращаюсь как-то с концерта, в руках — огромный букет цветов. Поздний вечер, в вагоне метро уже почти никого не было. Напротив меня сидит девушка. Посматриваю на нее, сам прикидываю: знакомиться или нет. Нет, думаю, не буду знакомиться. Вышел на своей остановке. Смотрю: и она идет. Как бы нехотя с ней заговорил. Познакомились. Говорю ей: «Ну что, пошли ко мне, посидим». Она заходит. Посидели минут 15, обменялись телефонами. И разошлись. А на следующий день я уехал в Сочи. Через месяц приезжаю в Москву — уверен был, что не позвонит. Черта с два — на следующий день позвонила. До сих пор не понимаю, что во мне нашла — симпатичная девчонка вроде. Раз пришла, два пришла. Третий раз говорю: «Может, останешься?» Она осталась. Десять лет прожили, сын у нас родился. А потом стал мучаться, переживать… Ну нет у меня к ней чувств. Страшно, конечно, обиделась, плакала, но… После этого несколько лет я жил один. — Нынешняя ваша супруга — Светлана. Давайте воскресим в памяти, как это было. Итак, ей — 17, вам — 58… — Ее тетка была парторгом в Союзе композиторов, ну и пристроила племянницу. В то время в этой организации работали в основном дамы средних лет. И вдруг приходит: юная, высокая, представительная. Там ее сразу прозвали Белоснежкой. Причем многие маститые композиторы делали ей предложение. Мне это как-то в голову не приходило. Но однажды мне нужно было отпечатать какой-то документ. Попросил Свету. Она печатала медленно, одним пальчиком. Но я не торопил — хотелось подольше побыть рядом с ней. Вот так и познакомились. — Если молодая жена где-то задерживалась, сильно нервничали? — Нет, я всегда жил по принципу: если невеста уходит к другому, то неизвестно, кому повезло. — Тогда зайдем с другого боку. Светлане уже, извините, далеко не 16. Зная вашу любовь к молоденьким, она не боится вас потерять? — Жутко ревнует. Но! Пока я не даю ей повода. «Ну почему ко мне ты равнодушна» — Исполнительницей первой вашей песни стала начинающая, никому не известная певица по имени Алла. Ей было 17 лет. Возраст для вас — самый что ни на есть опасный. В нее, случаем, вас не угораздило влюбиться? — Нет, не в моем вкусе. Худенькая была такая, как доска. А мне надо, чтобы спортивная фигурка. Толстых я терпеть не мог, но и тощая тоже не годится. Алла завораживала меня, когда садилась за рояль или пела. Тогда оставаться к ней равнодушным было невозможно. Но и ухаживать, скажу тебе, за ней было бесполезно. — Такого высокого мнения она была о себе? — Как выяснилось, да. Ну и слава Б-гу, что ничего у нас не было. Сейчас меня Пугачева просто на дух не переносит. Как-то набрал ее номер. Так она даже не стала со мной разговаривать. Говорит: «Спросите его, что он хочет». Думаю: как же так, мы ведь все-таки были дружны. Говорю: «Извините, я не стану задерживать Аллу Борисовну». И все. Нет, человек она неплохой. Вот только я почему-то упал в ее глазах. А когда-то ведь могла приехать ко мне, показать новую песню. Она сочиняла и стихи, и музыку. И не бездарно сочиняла… Когда-то хотел написать для нее какой-нибудь шедевр. И он был. Я так считал. Вели с ней переговоры, но так и не состоялось. Мне не понравилось, как она сказала: «Сейчас композиторы дают только сетку, певец сам импровизирует». А мне нужно, чтобы произведение было мое. От начала до конца. — Вы дорогой композитор? Сколько стоит ваш хит? — Да я бы с Пугачевой вообще не стал ничего брать. — Вы работали со многими легендами советской эстрады. С кем пришлось сложнее всего? — С Муслимом (Муслим Магомаев. — Ред.). Когда начинал, он был очень капризным. Оно и понятно: успех-то был просто фантастический. — Потому вы и «ушли» на детскую песню, что со звездами работать одна морока? — Никуда я не уходил. Писал как обычно. Не для взрослых, не для детей. Для себя писал. Всегда, всю жизнь. Мне показывали детское стихотворение, я садился и сочинял детскую песню. Шел мимо поэт и показал мне песенку «Лада». Она детская или взрослая? Я, например, не знаю. Мама моя первой услышала ее, сказала: «Вот помяни мое слово: эту песню будет петь весь народ». И ведь оказалась права. «Голубой вагон» до Израиля… — Владимир Яковлевич, почему в 2000 году вы решили уехать в Израиль? — Считал, что уеду в Израиль и постепенно стану израильским композитором. Я — еврей и большой патриот своей нации, всегда не любил арабов, ненавидел антисемитов. Гитлеровцев терпеть не мог. Мне было лет 20, когда в Киеве видел, как их вешали. Один генерал, четыре офицера и один солдат. Здоровый такой, верзила красномордый. Я провожал какую-то девушку, возвращаюсь, смотрю: голубчики уже все висят. Шесть штук. Честно скажу, испытал огромное удовольствие. Так что я патриот Израиля. Правда, не могу сказать, что эта страна поступила со мной идеально. — А что случилось? — Ничего такого не случилось. Но! Там уже все места заняты русской мафией. Все схвачено, за все заплачено. Так же, как здесь. Поэтому и не было у меня там такого успеха. К тому же в Израиле, оказывается, я не имел права выезжать за границу больше, чем на месяц. От государства я получал немного: субсидия — всего полторы тысячи долларов. Конечно, хотел поехать на гастроли в Америку, в Россию. И мне никто не сказал, что я не имею права этого делать. Как-то возвращаюсь после долгих гастролей и вдруг узнаю, что меня лишили всякого снабжения. — Ваша жена не пробовала там устроиться на работу — поддержать, так сказать, мужа? — Пробовала. Идешь по городу — любой хозяин лавки говорит: да, пожалуйста. Конечно, такую красотку за прилавок поставить — любо-дорого. А доходит дело до оплаты труда, начинаются проблемы. Евреи — не лучше, чем другие. …и обратно — Тогда вы обиделись — и вон из страны? — Нет, я вел борьбу, жил без заработка. А надо семью кормить, дети там учились, а за это тоже плати. Мне просто не хватило денег купить себе там жилье. Хотя премьер-министр Шарон поздравил меня с 75-летием, написал очень теплое письмо. Но толку с этого… В общем, год назад вернулся в Москву окончательно. Подумал: а какие такие веские причины имеются, чтобы я покинул Россию? Но все равно я очень люблю евреев. Для этой страны, для этого народа я живу на свете. Лучше все-таки, считаю, во всем видеть только хорошее — по натуре я оптимист. Сколько лет уже, а до сих пор бегаю, прыгаю, на коньках, на роликах катаюсь. — В столь солидном возрасте ведете иллюзорный образ жизни. Зачем? — Ну, как? Вот Аньке, дочке моей, дай сейчас ролики, она с удовольствием будет кататься. Зачем ей это нужно? Хочется. Вот и мне хочется. Так что не торопись делать обо мне окончательный вывод: кто я, что я. Я сам еще себя не пойму. Всегда же говорил: 80 лет — это начало юности.
ИЗ ДОСЬЕ «АЛЕФА» Владимир Яковлевич ШАИНСКИЙ родился 12 декабря 1925 года в Киеве. С 1936 года занимался по классу скрипки в музыкальной школе-десятилетке при Киевской консерватории, учебе помешала война. После эвакуации Шаинский продолжал учиться в Ташкенте, а в 1943 году был призван в армию. После Великой Отечественной войны поступил на оркестровый факультет Московской консерватории (солист-скрипач), которую окончил в 1949 году. Три года работал в оркестре Леонида Утесова, преподавал в музыкальной школе, работал композитором и музыкальным руководителем различных эстрадных оркестров. В 1962 году поступил на композиторский факультет Бакинской консерватории, где занимался в классе Кара Караева. В 1970-е годы его имя звучало рядом с именами А. Островского, А. Пахмутовой, М. Таривердиева и других крупнейших советских композиторов песенного жанра, а сами песни — «Травы, травы», «Не плачь, девчонка», «Дрозды», «Уголок России», «Багульник», «Когда цвели сады», «На дальней станции сойду», «Лада», «Идет солдат по городу», «Ну почему ко мне ты равнодушна», «Родительский дом» — пользовались поистине народной любовью. Их исполняли Анна Герман, Лев Лещенко, Муслим Магомаев, Алла Пугачева, Эдуард Хиль и многие другие ведущие артисты эстрады тех лет. Владимир Шаинский плодотворно работал в кино. Отдельной строкой в творческой биографии Владимира Шаинского проходит детская тема. Для детей композитор работает много и увлеченно. Он автор детской оперы «Трое против Марабука», известных каждому ребенку песен и музыки к популярнейшим мультфильмам.


Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции