КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ НА ХРАМОВОЙ ГОРЕ

 Яшико Сагамори
 24 июля 2007
 3220
Никогда не забуду визит на Красную площадь. Было это много лет назад, когда Советский Союз еще казался нерушимым. Из толпы туристов я смотрела на часовых у Мавзолея В.И. Ленина. Солдаты стояли неподвижно, словно манекены, уставившись друг другу в глаза. Вдруг все стали смотреть куда-то влево. Я тоже посмотрела туда и увидела трех солдат, которые медленно, высоко выбрасывая прямые ноги, с синхронностью роботов маршировали по направлению к Мавзолею...
Никогда не забуду визит на Красную площадь. Было это много лет назад, когда Советский Союз еще казался нерушимым. Из толпы туристов я смотрела на часовых у Мавзолея В.И. Ленина. Солдаты стояли неподвижно, словно манекены, уставившись друг другу в глаза. Вдруг все стали смотреть куда-то влево. Я тоже посмотрела туда и увидела трех солдат, которые медленно, высоко выбрасывая прямые ноги, с синхронностью роботов маршировали по направлению к Мавзолею... Когда во время одной из поездок в Израиль я попала на Храмовую гору, ставшую третьей важнейшей святыней ислама, полицейский вежливо, чуть ли не извиняясь, проверил содержимое моей сумочки и футляра с камерой, одновременно задавая мне обязательные вопросы. Узнав, что я — еврейка из Соединенных Штатов, он поинтересовался, не собираюсь ли я молиться на Храмовой горе. Я заверила, что не собираюсь. Только потом я поняла, что подсознательно ожидала чего-то похожего на Красную площадь: чужие, затаенно враждебные люди, служащие своему фальшивому богу, тщательно и с огромным вниманием к самым мелким деталям исполняют изощренные, бессмысленные ритуалы. Я видела фотографии молящихся мусульманских толп, сделанные с птичьего полета, на которых ровные ряды стоящих на четвереньках людей выглядели так же не по-людски, как гусиный шаг почетного караула на Красной площади. На самом деле то, что я увидела, взойдя по лестнице на Храмовую гору, ничего общего с Красной площадью не имело. Я увидела огромную плоскость, выложенную каменными плитами, над которой возвышались две мечети. Тут и там были разбросаны здания помельче. Чуть поодаль росли несколько скрюченных, подагрических олив. По-видимому, оливы не входили в туристический маршрут для неверных, потому что, когда я попыталась подойти к одной из них, чтобы сфотографировать, некий человек в штатском, но с пистолетом в висящей на поясе кобуре, подбежал ко мне и, схватив за рукав, поволок обратно, отчаянно ругаясь при этом по-арабски. Место, где я находилась, было откровенно чужим и враждебным. Как Израиль мог допустить эту гниющую рану в самом своем сердце, уму непостижимо. Но чего я никак не ожидала увидеть, так это грязь на каменных плитах, которыми была вымощена площадь. Ветер гонял над этими плитами обрывки газет и пластиковых пакетов, а стаи бродячих кошек разгуливали повсюду, словно хозяева Храмовой горы. И еще я не ожидала увидеть неопрятных стариков, сидящих на брошенных на землю ковриках; они ели что-то из газетных кульков и бросали объедки на землю, к ним тут же сбегались и начинали свару кошки. Я спустилась с Храмовой горы и оказалась на базаре в арабском квартале Старого города Иерусалима. Собралась было сфотографировать груды незнакомых мне яств, выставленных на продажу, но нестерпимая вонь гниющего мяса погнала меня прочь. Я вышла через Дамасские ворота, свернула налево и пошла вдоль стены в направлении Яффских ворот, от которых было рукой подать до моего отеля. Не успела пройти и пятидесяти метров, как стайка арабских детишек принялась кидать в меня камни. Двое взрослых арабов прикрикнули на них, и шалуны разбежались. Все происходящее имеет какой-то смысл. В чем смысл увиденного на Храмовой горе? Вопрос этот важен, потому что показывает, как мало мы знаем о мусульманах. На самом деле, совсем не обязательно подниматься на Храмовую гору, чтобы увидеть запустение там, где его, казалось бы, не должно быть. Каждый, кто хоть раз был в Израиле, замечал контраст между еврейскими и арабскими городами, особенно если они расположены по соседству. Почему же в еврейских руках земля Израиля цветет, а в арабских горит? В чем причина этого контраста? В чем его смысл? Недавно я прочла, что дом, где родился Магомет, вскоре будет разрушен. Нет, Джордж Буш не планирует атомной бомбардировки Мекки. Правительство Саудовской Аравии перестраивает город, и дом, где родился основатель ислама, мешает прокладке дороги. С нашей точки зрения это разрушение собственной истории. И равносильно культурному самоубийству народа. А с точки зрения мусульман — нечто другое. Мы не устаем повторять остро'ту Аббы Эбана, что арабы никогда не упускают возможность упустить возможность. Но почему? Арабы — ближайшие родственники евреев? Маловероятно, иначе как еще объяснить контраст между гигантским прогрессом Запада в течение последних 14-ти веков и полным отсутствием какого-либо прогресса среди арабов? Вот очень простое объяснение: мусульмане хотят совсем не того, чего, по нашим представлениям, должны хотеть. Это подтверждают и их заверения, что смерть дорога им так же, как нам — жизнь. Мы не в состоянии понять, что целый народ может предпочесть смерть жизни. Но попытался ли хоть один мусульманский лидер опровергнуть это заявление? Никогда. Почему же мы сомневаемся в его искренности? Только потому, что верим, что все люди одинаковы? Разве не все рождены равными? Конечно, все, но только перед законом и только в тех немногих странах, где такой закон принят и соблюдается. Что касается остального, все люди рождаются невероятно разными и остаются разными в большей степени, чем мы можем себе представить. Если взглянуть на арабов, то понять, к чему они должны стремиться, очень легко. Они должны объединить все свои страны в панарабскую федерацию, а независимые ранее государства будут играть роль штатов. Их цель — принять с минимальными поправками американскую конституцию, перейти в христианство и, используя изобилие природных ресурсов, которыми непонятно за что наградил их Творец, стать сверхдержавой и повести за собой человечества по дороге всеобщего прогресса. Мечтают ли "палестинцы" о свободной "Палестине"? Мы бы на их месте только о ней и мечтали бы. Но это — мы. А они? Почему они упрямо упускают одну возможность за другой превратить свой "арафатник" в государство? Почему Арафат отверг то, что Барак преподнес ему в Кемп-Дэвиде на блюдечке? Потому что принять это предложение означало бы оставить Израиль в покое, а это уже предательство арабской мечты об уничтожении еврейского государства. Потому что "палестинский народ" — это название оружия, созданного специально для уничтожения Израиля. Как только Израиля не будет, никто не вспомнит про "палестинскую" мечту о независимости. Бывшие "палестинцы", сделав свое дело, вернутся к своим верблюдам, чтобы вести нормальное арабское существование. Я уже писала, что "палестинского народа" нет и никогда не было. А что такое "иракский народ"? В недавно проведенном опросе общественного мнения подавляющее большинство жителей Ирака назвали себя арабами или курдами, суннитами или шиитами, членами того или иного племени. Только 3% опрошенных заявили, что считают себя иракцами. Возникает вопрос, существует ли иракский народ? И если да, то чем он отличается от всех остальных арабов? Все дело в том, что арабы и сегодня живут в племенном сообществе, и их принадлежность к своему племени превалирует над принадлежностью к любым другим социальным структурам. За пределами своего племени они — арабы. За пределами арабского мира — мусульмане. Существование племенной ментальности в современном мире может показаться невероятным, но арабы не живут в современном мире. Они навеки обрекли себя на жизнь по канонам мудрости VII века. Вся идея "мирного процесса" на Ближнем Востоке основана на вере в то, что существуют условия, при которых арабы могут согласиться мирно сосуществовать с Израилем. Сами арабы никогда ничего подобного не утверждали ни прямо, ни намеками. Так почему же мы до сих пор пытаемся их умаслить? Потому что верим, что наша любовь к миру — общечеловеческое качество, несмотря на то, что наши враги продолжают открыто нас ненавидеть. Разгул анархии в оставленной Газе ничем Израилю не поможет. Арабы не сделают там ничего такого, чего они уже не делали миллион раз в недавнем прошлом. Мир это знает и продолжает ненавидеть Израиль. Это еще одно свидетельство того, что элементарная порядочность — не определяющее качество рода человеческого. До какой бы мерзости ни докатились арабы, оккупировавшие Газу, это не поможет Израилю выжить. Вся наша цивилизация обречена терпеть одно сокрушительное поражение за другим до тех пор, пока мы не поймем, что ислам — наш смертельный враг, и не начнем воевать с ним по-настоящему.
Перевод Самуила Черняка



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции