ДОСТАТОЧНО ЛИ ОДНОГО ШАГАЛА?

 Гавриил ЗАПОЛЯНСКИЙ
 24 июля 2007
 4006
Когда-то Гоголь, спустя десять лет после смерти Пушкина, написал, не побоялся: “надо (цитирую по памяти) вырваться из круга, очерченного его гением!” Это предстоит и современному еврейскому искусству, если оно не хочет выродиться в совершенную пародию а ля М. Ш.
О праве на еврейское лицо Портрет в изобразительном искусстве — огромная, неисчерпаемая и до сих пор не вполне оцененная тема. Изображение еврейского лица, так сказать, его социальная “легитимизация” – это с давних пор даже в просвещенной Европе представляло непростую проблему. Не случайно не только у художников академического направления, но даже в лубочных картинках еврей скорее изображался по приметам одежды и житейской или религиозной ситуации, чем по его столь ярко выраженному антропологическому типу. И вот в европейское и мировое искусство пришел Мастер из Витебска. Сегодня, кажется, нет в мире художника более известного и более любимого, чем Марк Шагал. Что за наваждение, знак, символ, мираж — лицо человека? Немалую роль в этих исканиях “сказочного”, “романтического”, да еще и “летающего” еврея сыграл именно Шагал, один из немногих художников, сумевших сохранить гармонические ряды своей фантазии. Он с завидной, небывалой свободой и веселостью рассыпал своих местечковых коз, музыкантов, мелких торговцев в своем малом “витебском космосе”. И вдруг из этого “хаоса иудейского” (Мандельштам) стал поразительно ярко, могущественно и национально проступать всемирный еврей! Вот он стоит под звездами и для одних звезд играет “Кол нидрей”; вот он — чуть меньше падающей пизанской башни, не умещаясь на узких местечковых улицах, идет вдоль горизонта, выше храмов всех конфессий — со своей ношей: великий и неостановимый; вот он, не скрывая своих древних, данных самим Всевышним прав, стоит независимо, грозно, неприступно в своем талесе и тфилин. Шагал придал своим персонажам такой одновременно узнаваемый и непривычно-новый облик, почти кубистический чеканный стиль, что этот вчера еще “маленький человек” стал приобретать не только гражданский, отечественный, но и правовой международный статус. Марк Шагал нашел свой, еще не вполне постигнутый нами идеал еврейской красоты — совсем не боттичеллиевского толка. Он показал красоту некрасоты. Он постиг правду этой “некрасоты” — прекрасной в своей глубинной сущности. Он увидел в этом новое достоинство искусства. Очарование этих лиц, порою поспешно воспринимаемых в чисто фольклорном ключе, непреходяще. В это вложено большое, огромное волевое, на грани экстаза озарение любви ко всей полноте проявлений еврейского национального гения — во всех его духовных, исторических и карнавальных формах. Это только на первый взгляд — пуримшпиль, карнавальные маски! Это, в самом деле, подчас странноватый “театр марионеток”, но театр особого рода. За внешней управляемостью, податливостью, покорностью судьбе скрывается хорошо читаемая, однако, независимость, закрытость, отстраненность от всего чуждого и недостойного. Здесь дана заявка, хотя и не очень акцентированная, на менталитет, который неплохо сохранился и не так просто поддается реконструкции. Однажды художник сказал простое и важное: “И ничего не могу поделать — люблю людей”. Однажды он сказал: “Я не еврейский художник”. Как расшифровать эту фразу? В ней кроется, пожалуй, как возможное, и такое: в современном засоренном мире, среди неполного, невнятного и постоянно реформируемого кашрута трудно сохранить свои природные черты, включая и антропологические... Шагал — зачинатель и апологет нашего национального искусства, подтверждение того, что оно реально возможно. Но скажем и другое. Великий мастер из Витебска — не только вершина нашего искусства, но и преграда на его пути. Он стал явлением всемирным, космическим. Он прошел, кажется, все возможные версии еврейского стиля в искусстве, синтезировал — неброско, но зримо! — почти все новаторские течения в живописи XX века. Его выставляют кубисты. Могут выставить и сюрреалисты. Он исчерпал все еврейские сюжеты, религиозную символику и атрибутику; о еврейских текстах, включенных в его картины, написаны исследования. Что после него?! В 90-е годы на одной московской выставке еврейского художника, выбравшего “путь Шагала”, в книге отзывов записали: “Уже есть один Шагал”. Художники-евреи, работающие в фигуративном стиле, чувствуют над собой тень могучего дерева, имя которому — Шагал. Куда ни посмотри — всюду эпигоны... Когда-то Гоголь, спустя десять лет после смерти Пушкина, написал, не побоялся: “надо (цитирую по памяти) вырваться из круга, очерченного его гением!” Это предстоит и современному еврейскому искусству, если оно не хочет выродиться в совершенную пародию а ля М. Ш.


Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции