Сутин и Модильяни

В 17 лет Сутин был уже самостоятельным человеком. Он переехал в Вильно, учился в школе и подрабатывал у адвоката Рубинлихта. Тот, случайно увидев его рисунки, был поражен и написал в Виленское иудаистское общество поощрения художеств. Члены общества — умные и добрые люди — увидели, что юноша действительно талантлив, и убедили его ехать во Францию. Они собрали нужную сумму и отправили Хаима в Париж. В то время Сутину было 19 лет, он никого не знал в этом городе, не говорил по-французски. Родным его языком был идиш, по-русски он заговорил только в 13 лет.

…Однажды скульптор Осип Цадкин, сидя в одном из заведений на Монмартре, рассказал Модильяни о своем друге Хаиме Сутине. Тот сразу захотел посмотреть его работы. Приятели ввалились в подвал к Сутину и застыли в изумлении. Хаим, совершенно голый, стоял перед чистым холстом и смотрел на него с нежностью и любовью. Потом он взял кисть и нанес на полотно три сильных мазка. Эффект был таким, словно на картину капнули кровью. От избытка чувств Модильяни закричал.

Затем Сутин набросал вокруг пятна очертания человеческого тела, увенчал его чем-то похожим на цилиндр, который через минуту превратился в колпак поваренка. Модильяни был потрясен. Так началась дружба утонченного тосканца Модильяни и необразованного, замкнутого выходца из еврейского местечка Хаима Сутина. Он обожал Модильяни, и Модильяни полюбил Хаима — стал помогать ему, приобщил к старому итальянскому искусству, учил всему, что знал и умел, вплоть до того, как пользоваться носовым платком и столовыми приборами…

По материалам Ирины ОПИМАХ, «Биография»