Нобелевcкая премия за книги о евреях

Светлана Алексиевич творит в «жанре человеческих голосов»: в ее книгах реальные люди рассказывают о главных событиях их жизни — войне, Советском Союзе, перестроечном времени. И конечно, среди тысяч человеческих судеб отчетливо прослеживаются и еврейские. Читая их, со страхом думаешь, что это не художественный вымысел, а правда, увиденная и испытанная когда-то человеком.

В рассказе «Исповедь еврея-партизана» Светлана Александровна пишет: «Однажды гетто притихло, как перед погромом. Хотя не раздалось ни одного выстрела. В тот день не стреляли. Машины, много машин… Из машин выгружались дети в хороших костюмчиках и ботиночках, женщины в белых передниках, мужчины с дорогими чемоданами. Шикарные были чемоданы! Все говорили по-немецки. Конвоиры и охранники растерялись, особенно полицаи, они не кричали, никого не били дубинками, не спускали с поводков рычащих собак. Это было похоже на спектакль… В этот же день мы узнали, что это привезли евреев из Европы. Их стали звать “гамбургские евреи”, потому что большинство из них прибыло из Гамбурга. Они были дисциплинированные, послушные. На нас они смотрели свысока. Мы бедные, плохо одетые. Мы другие… Всех их расстреляли. Десятки тысяч “гамбургских евреев”…»

Алексиевич признается, что если Флобер говорил о себе «человек-перо», то она — «человек-ухо». Но в этой неоднозначности, когда одно событие по-разному трактуется и откликается в судьбах разных людей, заключена история, хроника жизни, которую она ведет. И эта хроника продолжается.

Алексей ВИКТОРОВ, Jewich.ru