Гораций Гинзбург. Краса Израиля

 Лев Бердников, США
 26 июня 2008
 7395

Сохранился исторический анекдот: барон Гораций Осипович Гинзбург (1833–1909) как-то ехал в карете с императором Николаем II. Проходивший мимо мужик не смог сдержать удивления: «Надо же, жид с царем едет!» Мужика схватили и хотели было препроводить в кутузку за оскорбление барона. Но Гинзбург попросил не наказывать простолюдина и даже подарил ему золотой. За что? За то, что тот лишний раз напомнил ему, что он еврей…

Этот представительный господин, изъяснявшийся на французском лучше, чем на русском, высокого роста, статный, с аристократическими манерами и с такой пленительной, располагающей к себе улыбкой, очень любил, когда ему напоминали о его происхождении, ибо был евреем религиозным и самым что ни на есть правоверным. Гораций (Нафтали-Герц) Гинзбург был убежден, что иудаизм является предтечей всякой культуры. О чем бы ни заходила речь, барон неизменно ссылался на то, что в еврейской письменности давно уже имеется разрешение всех проблем касательно благополучия людского. Одной из его любимых фраз было: «В Талмуде сказано…» И эта убежденность проскальзывала во всех его разговорах.

Доскональное знание Талмуда и древнееврейского языка он приобрел еще в детстве под руководством известного знатока иврита М. Сухоставера, сначала в Звенигородке Киевской губернии, где он родился и провел ранние годы, а затем в Петербурге и Париже, где попеременно проживала семья Гинзбургов. Как и другим своим детям, отец дал Горацию блестящее домашнее образование, поручив сие дело лучшим педагогам и специалистам. Вообще, авторитет родителя был всегда для Горация непререкаем. «Мой отец так поступал или находил нужным так поступать», — это было побудительным мотивом всех его дел и поступков. Не удивительно поэтому, что уже в молодые годы он становится главным компаньоном и помощником отца. И женился он в 20 лет на своей кузине Анне Гесселевне Розенберг (1838–1878) тоже с оглядкой на Евзеля Гаврииловича: ведь избранница Горация пользовалась в семье Гинзбургов особым уважением и имела на тестя огромное влияние.

Можно с определенностью утверждать, что права российских евреев, полученные в 1850–1870-х годах, были отвоеваны Евзелем Гинзбургом при деятельной и энергичной помощи Горация. Это же относится к банковской и финансовой деятельности Гинзбурга-старшего: сын всегда был его правой рукой. Но Горацию Гинзбургу суждено было приумножить славу родителя и приобрести уже не только европейскую, но и всемирную известность. И не столько в предпринимательской сфере, сколько на ниве благотворительности и на правозащитном поприще.

Еще при жизни Евзеля Гинзбурга в Горации угадывался деятель недюжинный и вполне самостоятельный, видный филантроп и меценат. Его исключительное положение в России было засвидетельствовано Гессенским домом: в 1868 году Гораций Гинзбург был назначен Гессен-Дармштадтским генеральным консулом в Петербурге, причем он был первым в истории некрещеным евреем-дипломатом, признанным петербургским двором. Когда в 1871 году герцогство Гессенское было упразднено Бисмарком, Горацию (и только спустя три года и его отцу Евзелю!) было даровано потомственное гессенское дворянство с баронским титулом в придачу.

Размах благотворительности Горация Гинзбурга не имел границ. Казалось, нет в Петербурге такого крупного начинания, в котором он не принял бы участия. И отнюдь не все из них непосредственно касались его единоверцев. При его непосредственном участии в Петербурге открывается Археологический институт, получивший статус Императорского; работают Высшие женские «бестужевские» курсы — своего рода частный университет, содержавшийся на благотворительные средства. Он жертвует ассигнования на основанный принцем А.П. Ольденбургским Институт экспериментальной медицины (по примеру знаменитого Пастеровского института во Франции), учреждает Общество дешевых квартир в Петербурге, участвует в работе Общества по улучшению условий жизни бедных детей, попечительствует Школе коммерции императора Николая II и т.д. Перечислить все его щедрые пожертвования нет возможности. Важно то, что непременным условием его участия в сих проектах было требование равных возможностей для людей всех национальностей и вероисповеданий. «Он не делал различия между людьми... — скажет о нем современник, — ибо учители закона, которому он был всю свою жизнь верен, всегда говорили о людях, не различая ни эллина, ни иудея».

Гораций Гинзбург находился в самом средоточии интеллектуальной жизни своего времени. Его петербургский дом, как некогда дом его отца в Париже, открыл свои двери для лучших представителей передовой российской интеллигенции. Здесь часто бывали писатели И.С. Тургенев, И.А. Гончаров, М.Е. Салтыков-Щедрин, П.Д. Боборыкин, прославленный юрист А.Ф. Кони, терапевт, основатель школы русских клиницистов С.П. Боткин, замечательный русский философ В.С. Соловьев. С последним Гинзбурга связывали особенно доверительные и близкие отношения. Не исключено, что именно под влиянием Гинзбурга Соловьев стал изучать иудаизм по первоисточникам и приобрел основательные познания в Талмуде; биографы философа свидетельствуют, что последними его словами на смертном одре были: «Шма Исраэль».

Тесные отношения установились у Горация Осиповича с художником И.М. Крамским, который рисовал портреты семьи Гинзбургов, а также придворным живописцем М.А. Зичи, писавшим виртуозные, отмеченные чертами салонности сцены охоты. Гораций собирал современную русскую живопись, в его петербургском доме хранилась коллекция портретов XIX века. Именно Гинзбург способствовал тому, что никому не известный портняжный подмастерье из Вильны М.М. Антокольский получил академическое образование и обрел всемирную славу скульптора. И барон никогда не оставлял его своими милостями, предоставив возможность уже неизлечимо больному Антокольскому провести последние месяцы жизни в благословенной Швейцарии. Гинзбург создал тогда в Академии художеств специальный фонд для выдачи премий евреям-художникам.

Приятельствовал барон и с первым директором Петербургской консерватории А.Г. Рубинштейном, и с известным виолончелистом К.Ю. Давидовым, и со скрипачом, профессором Л.С. Ауэром. Он оказывал материальную поддержку юным скрипачам Яше Хейфецу и Мише Эльману — они были стипендиатами Гинзбурга.

Но особенно продуктивно благотворительная и образовательная деятельность Горация Осиповича реализовалась в рамках «Общества для распространения просвещения между евреями России», председателем которого он стал после смерти отца. Так, в 1880 году им был основан фонд для помощи еврейским студенткам. Впечатляющей была и издательская продукция просветителей. Увидели свет «Русско-еврейский архив» (под редакцией С. Бершадского. Т.1-2. СПб., 1882), «История евреев» Г. Греца (CПб., 1883) и др. Для изучения истории евреев России была создана особая Еврейская историко-этнографическая комиссия (преобразованная впоследствии в Еврейское историко-этнографическое общество). Именно она напечатала классический труд «Регесты и надписи» (Т.1-3. СПб., 1899-1913), ставший настольной книгой каждого любителя еврейской старины. Была организована этнографическая экспедиция, собравшая уникальную коллекцию предметов национальной материальной культуры. Эта коллекция потом легла в основу музея («благополучно» закрытого при советской власти).

Велики заслуги Еврейского историко-этнографического общества и в деле начального образования евреев. Были изданы «Сборник в пользу начальных еврейских школ» (1896), «Справочная книга по вопросам образования евреев» (1901). Выдавались субсидии как евреям — учащимся общих учебных заведений, так и непосредственно еврейским начальным школам. Общество содействовало и открытию новых школ, ставя условием преподавание в них религиозных предметов и языка иврит. Работа общества значительно расширилась с открытием новых отделений в Москве (1894), Риге (1898), Киеве (1903). К концу жизни барона общество насчитывало 30 отделений с семью тысячами членов; в его распоряжении находилось девять библиотек. В 1907 году под патронажем общества в Гродно были открыты двухгодичные педагогические курсы для подготовки кадров еврейских учителей.

Гораций Осипович незамедлительно отзывался на каждую еврейскую беду. Так, он молниеносно отреагировал на сообщение, пришедшее в 1878 году из Кутаиси: группу горских евреев облыжно обвиняли здесь в ритуальном убийстве христианского мальчика. Барон не только нанял для ведения дела лучшего адвоката, но и вдохновил профессора восточного факультета Петербургского университета, выдающегося ориенталиста-семитолога Д.А. Хвольсона написать ученое сочинение по истории кровавого навета и опровержению его. Книга профессора «Употребляют ли евреи христианскую кровь?», изданная на средства Гинзбурга, — первое в России исследование по сему вопросу — была переведена на несколько европейских языков и имела широкий резонанс. В результате кутаисские евреи были оправданы, причем была отвергнута сама идея о ритуальном убийстве, допускаемом еврейской религией.

Приход к власти Александра III, круто изменившего политику в отношении евреев, отнял всякую надежду на какие-либо позитивные перемены. Историки говорят о патологическом антисемитизме этого императора, характеризуя его отношение к иудеям как «апофеоз злобствования, безграмотности и узколобой, антихристианской мстительности».

Ненависть сего венценосца к еврейскому племени прослеживается еще со времен Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Тогда армия под водительством Александра, в то время цесаревича, потерпела сокрушительное поражение. Причиной этого, как ему казалось, была нераспорядительность евреев-поставщиков. Злоба на них, при недостаточной личной культуре, перенесена была им на евреев вообще. Масла в огонь подлило и то, что в результате позорного для России Берлинского конгресса 1878 года, благодаря влиянию французских и английских еврейских деятелей («Алианс Израэлит»), евреям Балканских государств были гарантированы равные права. Это повлекло за собой и временное либеральное отношение к евреям в России, олицетворяемое в правительстве Александра II М.Т. Лорис-Меликовым, который даже всерьез обсуждал возможность отмены черты оседлости. Все это вызвало резкое неудовольствие Александра III, видевшего вокруг всевластие могущественной «жидовской спайки». Причем в еврейском (точнее, антиеврейском) законодательстве им двигали эмоции, предубеждение, предрассудки. Примечательно, что на одном из ходатайств, сетующем на вопиющую дискриминацию русских евреев, он, оправдывая такое положение дел, пишет на полях: «...Они забывают страшные слова их предков. Кровь Его на нас и на чадах наших! Вот в чем вся их гибель и проклятие Небес!» То есть юридический вопрос о правах граждан он, по существу, сводит к напоминанию о легендарной вине и коллективной ответственности еврейского народа перед христианством.

Эти настроения царя чутко уловил новый министр внутренних дел Н.П. Игнатьев, опубликовавший в мае 1882 года так называемые Временные уложения — драконовские законы, которые — увы! — оставались в силе до 1917 года. Они основывались на порочной идее: евреи сами виноваты в своем плачевном положении, ибо спаивают русский народ, нещадно эксплуатируют крестьян и бегут из черты оседлости, дабы влиться в русскую революцию. Власть принимала на себя обязательство защитить русский народ, прежде всего крестьянство (ею же ограбленное!), от еврейских «кровопийц». Согласно Майским законам (как их потом cтали называть), надлежало изгнать евреев из деревень в города и местечки, лишить их права на винную торговлю и резко ограничить их допуск в высшие учебные заведения. Невольно вспоминается Тевье-молочник Шолом-Алейхема, вынужденный продать дом и корову и покинуть деревню, где он вырос. По таким трудягам и ударил закон Игнатьева об изгнании евреев. Это он лишил заработка сотни тысяч семей, пробавлявшихся производством и продажей спиртных напитков. Наконец, он действительно толкнул в революцию тех, кто хотел бы пойти в университеты, но оказался заложником процентной нормы. А куда деваться еврею, который овладел русской грамотой, сдал выпускные экзамены в гимназии, но никуда, ни в один вуз не мог податься? В черте оседлости экономические условия были и без того чудовищными: более миллиона человек нуждались в финансовой помощи, у них не было средств даже на то, чтобы отпраздновать Песах. Игнатьевские законы способствовали обнищанию еврейского населения и эмиграции 1 миллиона 250 тысяч евреев в Аргентину, Палестину и США.

Миновало золотое времечко царя-освободителя Александра II, когда наш барон вместе со своим отцом Евзелем Гинзбургом шаг за шагом отвоевывал права для своих многострадальных соплеменников. По стране прокатилась волна неслыханных ранее еврейских погромов, чинимых с молчаливого одобрения властей городским отребьем. И теперь, в эпоху реакции, уже не было речи об эмансипации евреев. Все усилия должны были быть направлены на сохранение того, что было дано им раньше, и на предупреждение дальнейших ограничений в правах.

А что же Гораций Гинзбург? Очень точно скажет потом о нем юрист М.М. Винавер: «Только он оставался до конца на избранной им дороге и продолжал бороться. Бороться... Это слово так не подходило к его доброму, мягкому лицу, ко всей его грузной, но ребячески кроткой, доброй фигуре. Чем он мог бороться? Меч его — была его добрая, сердечная улыбка, а вся броня против жестоких ударов — бесконечно любящее, неотразимо преданное своему народу сердце. Он просил и убеждал, уходил и опять возвращался».

Все прошения, ходатайства, меморандумы о правах евреев, которые представлялись правительству, всегда проходили строгую цензуру Горация. Врожденный такт подсказывал барону наиболее подходящие выражения. Он нещадно вычеркивал такие слова, как «весьма», «крайне», «бесспорно». В результате документ под его пером обретал спокойный, деловой, ровный характер и выигрывал в своей эффективности. Сей особый «баронский» стиль был почтительным, но требовательным.

Гораций Осипович пристально наблюдал за жизнью своих соплеменников на местах и всегда вставал на их защиту, отстаивая их интересы в Правительствующем сенате. Он заручился в этом поддержкой человека, коего современники называли не иначе, как «судьей праведным», а именно начальника первого департамента сената В.А. Арцимовича. Благодарная память об этом сановнике-юдофиле увековечена в выполненном М.М. Антокольским бюсте Арцимовича, которым Гинзбург украсил свой рабочий кабинет.

…Барон ушел в мир иной в 1909 году на 76-м году жизни. Проникновенно сказал о нем на гражданской панихиде Г.Б. Слиозберг: «Красой Израиля был Гораций Осипович. Был он красою еврейства тем, что был живым образцом еврея, проникнутого еврейским духом, еврейским идеалом, и все, что он делал и чем он был, было проявлением его еврейства».

Гинзбург завещал похоронить его в Париже, там, где покоился прах его отца. Но через какое-то время имя Горация Осиповича стало забываться. Однако благодарная память о замечательном еврейском правозащитнике жива сегодня среди евреев всего мира — и в Израиле, и в России, и в Аргентине. А в США учрежден специальный фонд барона Гинзбурга, который периодически присуждает премии за лучшее произведение по еврейской истории и литературе. Гораций Осипович Гинзбург являет собой характерный тип еврея — благотворителя и филантропа, говоря о коем, даже не отличавшийся любовью к иудеям Николай II признал: «Вот человек, о котором никто не произнес ни одного дурного слова». И пример этот достоин подражания.

Печатается в сокращении

Статья представляет собой фрагмент готовящейся к изданию книги
«Евреи в ливреях».



Комментарии:

  • 19 декабря 2013

    Гость

    Where is it possible to find information about the family of Horace de Gunzburg? I am specially interested in Rose Dinin family, she was his mother.

  • 10 июня 2013

    Анатолий

    У этой семьи фамилия была ГИНЦБУРГ.

  • 6 июля 2010

    Гость

    нытики

  • 23 марта 2009

    Гость

    долой антисемитоов


  • 6 августа 2008

    Ответ антисемиту-анониму

    Тысячи, сотни тысяч "паразитов", о которых ты разглагольствуешь, двигали вперед науку, создавали шедевры музыки, живописи, литературы, принося тем славу России. А что сделал для Отечества ты? Ты толком и собственного языка-то не знаешь: твой небольшой текст изобилует грубыми грамматическими и синтаксическими ошибками. Каждому воздастся по делам его. И История рассудит, кто был полезнее России: тот, кто тихо работал ей во благо, или тот, кто громко кричал о своем патриотизме.

  • 6 августа 2008

    Александр

    Что толку спорить с узколобым юдофобом? Только, если ты такой принципиальный боец с еврейством, что ж имя-то свое скрыл? "Паразитов" испугался?

  • 21 июля 2008

    Леонид

    Жаль, что статья напечатана в сокращении. Жду книгу "Евреи в ливреях". Просьба к редакции "Алефа" сообщить в дальнейшем о выходе и возможности приобретения этого издания.

  • 8 июля 2008

    Марк, психолог

    Согласен с Аллой. Но мне как психологу интересно и то, что автор на примере Гинзбургов (это ведь уже вторая его статья о них) показал типические особенности еврейского национального характера в лучших его проявлениях.

  • 8 июля 2008

    Алла

    В статье прекрасно воссоздана та зловещая для иудеев эпоха, в которую жил и боролся Гораций Гинзбург. Мне кажется, это углубляет образ еврейского барона, делает его еще более значимым.


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции