"МОЙ МИЛЫЙ, ЧТО ТЕБЕ Я СДЕЛАЛА?!"

Вчера еще в глаза глядел,
А нынче - все косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, —
Все жаворонки нынче — вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?!»

Марина Цветаева, 14 июня 1920

10 сентября 2008 года народному артисту России Игорю Матвеевичу Костолевскому исполнилось 60 лет. Многочисленные издания посвятили ему свои статьи, вспомнили яркие роли и в кино, и в театре. Одним словом, все было замечательно и достойно. Ни одна статья не обошлась без упоминания о его звездной роли - кавалергарда Анненкова в фильме «Звезда пленительного счастья». Эта роль стала как бы мостиком от событий 33-летней давности к сегодняшним дням и к совсем другой звезде:

- С Консуэло мы познакомились на спектакле «Арт» в театре Пушкина, — рассказывает Игорь Матвеевич в журнале «Интервью». — Она была эмиссаром Авиньонского фестиваля в Москве. И в это же время репетировала у Валеры Фокина. Ни «Звезду», ни других моих фильмов Дуся (так актер называет свою жену. — Ред.) не видела. Но зато на мое 50-летие подарила мне звезду, названную моим именем, — сертификат, выданный соответствующим швейцарским департаментом. Мы вместе 10 лет.

**

10 лет назад по заданию газеты «Вечерний клуб» мне довелось брать интервью к 50-летнему юбилею Игоря Костолевского, потом эту статью перепечатали в американской газете «Форвертс». Беседовала и с Игорем Матвеевичем, и с его тогдашней супругой Еленой Романовой. Говорили о творчестве, о жизненных приоритетах и — совсем немного — о личной жизни. Вот небольшая выдержка из того материала:

 

Игорь Матвеевич, вы не даете поводов для сплетен: с женой, актрисой вашего театра (Театр Маяковского. — Ред.) Еленой Романовой живете уже 16 лет, добропорядочный муж, отец и сын. А как же артистическая богема?

— Все очень просто: я поздно женился — в 33 года. А мою бурную молодость оставим за скобками.

**

А как Елена Романова пережила разрыв с любимым мужем? Тогда, 10 лет назад, меня поразила ее редкая благородная красота (в роду Елены Вадимовны есть дворянские корни), а самое главное — трепетное отношение к мужу. За рамками нашей беседы остался ее рассказ о быте ее семьи, о том, как она угадывает настроение мужа по тому, как он ступает в домашних тапочках по квартире, какие подарки ей делает, как они проводят праздники и многое другое. Словом, все те мелочи, из которых складывается жизнь каждой семьи. Из интервью, взятого к 50-летнему юбилею Игоря Клсьлдевского, позволю себе процитировать лишь небольшой фрагмент:

 

— Елена, кто из вас больший хранитель семейной гармонии?

— Наверное, Игорь. Он очень нежный муж и прекрасный отец. Все это корнями уходит в его семью. Вита Семеновна, мама Игоря, так его воспитала, и я ей за это очень благодарна. Он человек домашний, семейный, беспокоится о семье, где бы ни находился, всегда нам звонит. Домашняя атмосфера, тепло дома — все это имеет для него большое значение.

**

Примечательно, что и десять лет спустя Елена Романова тепло отзывается о бывшем муже: «А насчет прошлого — мы с Игорем были молоды, красивы, любили друг друга, у нас родился и вырос прекрасный сын. И это здорово. В моей памяти Игорь остался умным, добрым, мужественным человеком…» («Караван историй»)

Но самое главное в этой истории то, что Елена Вадимовна смогла преодолеть боль, обрести себя, по-новому реализоваться в профессии. И помогла ей в этом… Марина Цветаева! Вот что об этом Елена Романова рассказывает журналу «Караван историй»: «Однажды мне позвонили из Лондона: «У нас есть роль для русской актрисы, свободно владеющей английским языком. Приезжайте знакомиться с режиссером и автором пьесы». — «А что за роль?» — спрашиваю. — «Марина Цветаева. Это моноспектакль». — «Ну какая же я Марина?»

А потом подумала: а собственно, почему бы и нет, надо попробовать. Пьесу «Прошлое еще впереди» о последнем дне жизни Цветаевой написал израильтянин Одед Беери. Он никогда не был в России и не говорит по-русски. Меня заинтересовало, почему его так тронута судьба Марины Цветаевой. В его пьесе за сутки до самоубийства Марина вспоминает всех, кого любила: родителей, мужа — Сергея Эфрона, Рильке, Мандельштама...

Я пошла в магазин и скупила всю литературу о Цветаевой, какую смогла найти. Я не просто прочитала эти книги. Я изучила всю ее жизнь, день за днем. И когда узнала, через что ей пришлось пройти, мои собственные горести показались мне детским лепетом. Мужа Марины Сергея Эфрона посадили в 1939 году. Двадцатисемилетнюю дочь Алю отправили в лагеря на верную смерть. Марина осталась одна с пятнадцатилетним сыном, без куска хлеба. Ее травили и унижали. Довели до самоубийства. А я? Сын со мной! Муж... Да, с другой женщиной, но ведь все-таки жив-здоров — не сидит, ожидая расстрела, как Сергей Эфрон!

Год я готовилась к роли. Похудела. Продумала грим. Занималась с преподавателем английского — отрабатывала британский акцент, потому что хотела сыграть так, чтобы меня поняли в Лондоне. Выучила пятьдесят три страницы текста на английском. А незадолго до премьеры автор пьесы Одед Беери попал в больницу в предынфарктном состоянии. И мне на помощь пришел Франсуа Роше (швейцарский режиссер. — Ред.). «Это очень интересный проект и прекрасная роль, — сказал он. — Но я не могу надолго бросить театр в Швейцарии, поэтому ты найди в Москве режиссера, который с тобой поработает. А я время от времени буду приезжать».

Мне очень хотелось, чтобы в спектакле звучали стихи Марины. Но перевода многих ее стихов на английский язык просто не существовало. И тогда я попросила талантливого американского драматурга и поэтессу Софию Рому сделать для нас перевод. Она взялась за работу и предложила также поработать над пьесой.

Спектакль я доделывала с режиссером нашего театра Юрием Иоффе и Франсуа Роше. Премьера состоялась на Малой сцене Театра Маяковского… София Рома решила сделать новую версию этого моноспектакля, включив туда еще шесть персонажей, и заново поставить спектакль в Нью-Йорке. Теперь в новом спектакле были Рильке, Эфрон, Мандельштам, мать Марины, София Парнок, сотрудник НКВД… Мы играли на сцене знаменитого старинного театра «Черри Лейн». Премьера состоялась в декабре 2007 года в Нью-Йорке. В вечер премьеры я, надевая парик с длинной, до бровей, «цветаевской» челкой, накладывая под глаза темные тени, думала: «Это чудо! Я играю Марину, на английском языке! В Нью-Йорке!»

Для спектакля мы сняли небольшой фильм «Сны Марины Цветаевой», который идет прямо на сцене во время действия. Сделали его черно-белым и чуть-чуть «состарили» пленку. Каково же было мое удивление, когда американские критики написали, что в спектакле показаны кадры хроники из жизни Марины Цветаевой! А я-то боялась, что не смогу быть на нее похожей!

…Сейчас нашему спектаклю «Прошлое еще впереди» предстоят гастроли в Лондоне, а также по городам Америки и Канады. Есть в планах и художественный фильм о Марине Цветаевой, который хотим снять по нашей пьесе».

**

Закончить эти неюбилейные заметки хотелось бы на позитивной ноте словами актрисы Елены Романовой:

— Я прошла через серьезные трудности, но с Б-жьей помощью, поддержкой сына и друзей сумела выстоять. И до сих пор считаю, что огромная ценность в жизни женщины — семья. Если есть хоть какой-то шанс ее сохранить, надо стараться изо всех сил. Не удалось — ну что ж, тогда следует помнить, что жизнь после развода не заканчивается. Не надо отвергать то, что она может предложить. Ведь мы не знаем, за каким поворотом нас ждет чудо…