Странный имидж одинокой женщины

– Ты знаешь, — сказал Дорман, когда машина выехала из Шхунат а-Тиква на простор Аялона, — у меня такое впечатление, что Симху кто-то подставляет. А может, Симхе просто не везет, как каждому, кто имеет дело с Захавой Торпусман. Это судьба, и тут ничего не поделаешь.
– Не понял, — Беркович повернулся к Дорману. — Что еще за Торпусман? По делу она не проходила.
– Захава... это просто как антиталисман какой-то, — пояснил сержант. — Если хочешь — расскажу.
Разговор старшего инспектора с сержантом продолжился в кабинете Берковича.
– Ты назвал Захаву Торпусман антиталисманом.
– Так оно и есть, — кивнул Дорман. — Я знаю Захаву шестой год — она моя соседка, живет тремя этажами выше. Работает в магазине на Алленби, приятная женщина, одинока. Но с ней... а точнее, не с ней случаются вещи странные и порой трагичные.
– Не понял, — поднял брови Беркович. — Так с кем что случается? С ней или не с ней?
– Смотри. Как-то Захава хотела поехать в Эйлат отдохнуть, но ей вдруг расхотелось, и она отдала путевку и автобусный билет своей подруге. Подруга поехала, и по дороге случилась авария. Погибли три человека, в том числе и подруга Захавы.
– Да... — протянул Беркович. — Каких только случайностей не бывает в жизни...
– Случайностей, говоришь? Слушай дальше. В прошлом году Захава с группой туристов отправилась в Мицпе-Рамон осматривать Большой Разлом. Она стояла с одним парнем под козырьком пещеры и любовалась пейзажем. В какой-то момент сказала: «Что-то здесь душно» — и вышла на открытый воздух. А приятель не успел: козырек обвалился, молодой человек получил сотрясение мозга и переломы.
– Впечатляет, — кивнул Беркович. — Ты хочешь сказать, что были и другие подобные случаи?
– Конечно! Несколько месяцев назад друзья собрались у Захавы отпраздновать ее день рождения. Выпили, конечно. И в ту же ночь одного из гостей увезли в больницу с острым отравлением. Едва откачали. Но самое удивительное: по ошибке тот гость ел некачественный салат из той тарелки, из которой обычно ела хозяйка! Захаве опять повезло, гостю — нет.
– Третий случай — уже система, — пробормотал Беркович. — Пожалуй, твою Захаву действительно можно назвать антиталисманом. Наверно, после того случая многие перестали с ней встречаться — мало ли...
– Ты прав, как всегда! — воскликнул Дорман. — Круг знакомых у Захавы уменьшился, и это ее очень угнетало. Впрочем, появились новые знакомые, Захава — женщина очень красивая и коммуникабельная. И месяца три назад произошел новый случай — на этот раз опять с трагическим исходом. Михаэль Янай еще в школе с Захавой учился, как-то даже сделал ей предложение, но она отказала — парень был не в ее вкусе. Но дружба между ними сохранилась, Михаэль посещал почти все вечеринки, которые устраивала Захава, после одной из них это и случилось.
– Это? — повторил Беркович. — Ты говорил о трагедии.
– Именно. После одной из вечеринок Михаэль попрощался с Захавой (остальные гости уже разошлись) и отправился домой. Спускаясь по узкой темной лестнице, слышал, как Захава вошла к себе и захлопнула дверь, после чего наступила такая темень, что хоть глаз выколи.
– А освещение в подъезде...
– Оно не работает уж неизвестно сколько времени! Я сам чинил на нашей площадке свет много раз. Когда Михаэль спустился на один этаж, он услышал резкий звук, и что-то ударило его по голове. Он потерял сознание и покатился по ступенькам. Потом, при расследовании, выяснилось, что от лестничных перил оторвался металлический штырь, который давно держался на честном слове. Оторвался и ударил Михаэля острым концом по затылку. Тело обнаружил сосед, который часом позже возвращался домой. Вызвал «скорую», сообщил Захаве о случившемся — он прекрасно знал и соседку, и ее друзей. Захава поехала в больницу с Михаэлем, но...
– Он что, умер?
– Да, той же ночью. Успел только прийти в себя и рассказать, как было дело. Тогда-то Захава побледнела и едва сама не потеряла сознание.
– Почему?
– Дело в том, что злосчастный штырь отвалился именно в то время, когда Захава обычно возвращалась из магазина после вечерней смены. В тот вечер она не работала, но если бы это случилось днем раньше или позже, то удар по голове получила бы именно она!
– Ничего себе... — пробормотал Беркович. — Вот уж, действительно... Честно говоря, я никогда ни о чем подобном не слышал. Знаю людей, которые каким-то странным образом навлекают на себя напасти. Но так, чтобы навлекать беды на других... Неужели даже после гибели Михаэля кто-то продолжал дружить с Захавой, ходить к ней в дом?
– Почему и нет? — пожал плечами Дорман. — Я сам бывал у нее несколько раз, жена посылала попросить соль или спички. Я человек не суеверный. Да и не настолько близко знаком с Захавой, чтобы на меня действовали ее странные особенности. Ведь все, с кем случались эти несчастья, были ее близкими друзьями или подругами. А я что — сосед, не больше.
– Кто проводил расследование гибели Яная? — спросил Беркович.
– Я и проводил, — вздохнул Дорман. — Мы с Ханом изучили прут, у него оказались ржавые края, в пазах он сидел плохо... Свет в подъезде, кстати, все-таки исправили. Ну и все.
– И все... — протянул Беркович. — А ты спросил Захаву, почему она не вышла на крик Михаэля? Почему ему пришлось целый час лежать внизу без помощи?
– Конечно, спросил. Она ничего не слышала — в квартире гремел телевизор. Кстати, остальные участники вечеринки — с ними я тоже беседовал — подтвердили: телевизор орал все время.
– И все чисто... — пробормотал Беркович. — А после гибели Михаэля происходило нечто подобное?
– Слава Б-гу, нет! — воскликнул Дорман. — То есть пока нет, а что случится завтра — кто знает?
Когда сержант ушел, старший инспектор отправился к Шефтелю и попросил разрешения ознакомиться с делом погибшего в результате несчастного случая Михаэля Яная. Вернувшись к себе, Беркович внимательно прочитал материалы расследования на мониторе  компьютера, а потом спустился к эксперту Хану и имел с ним часовую беседу, закончившуюся к обоюдному удовлетворению. После этого Беркович позвонил в магазин, где работала Захава Торпусман.
– Слушаю, — сказал обволакивающий женский голос, — кто говорит?
– Старший инспектор Беркович, уголовная полиция. Не могли бы вы уделить мне минут десять для разговора?
– Я на работе и вообще не понимаю...
– Я подойду к закрытию магазина, и мы побеседуем.
Предупредив Наташу, что вернется домой позднее обычного, Беркович отправился на Алленби. Захава вышла в начале одиннадцатого.
– Посидим в скверике? — предложил Беркович.
– Это новый способ ухаживания? — кокетливо спросила Захава.
– Нет, — покачал головой Беркович. — Я просто хочу сказать, что, если вы придете с повинной, это сильно облегчит вашу участь.
– Не понимаю, — холодно отозвалась Захава.
– Объясню. Видите ли, экспертиза показала, что прут, которым был убит Янай, мог вывалиться из пазов и самостоятельно, но предварительно с ним поработали: достаточно было коснуться прута хотя бы мизинцем — и готово. Это раз. Второе: вы показали на допросе, что собираетесь замуж за некоего Авна Тамари.
– И что? Имею право!
– Конечно. Но на пути стоял влюбленный в вас много лет Янай. И вы придумали, как от него избавиться.
– Что за чушь! Вы что, не знаете, какая у меня ужасная аура?
– Да бросьте вы про ауру! Случаи с автобусом и в пещере наверняка не были вами спровоцированы, но навели на кое-какие идеи. Дурную славу своей ауры вы сами поддерживали. И тарелку свою с плохим салатом гостю подсунули — иначе с чего бы он стал есть из вашей личной посуды? Не убили, но имидж свой поддержали. И тогда дошла очередь до Михаэля. Ваш имидж сработал прекрасно: даже полицейский эксперт отнесся к своим обязанностям халатно — такое ему про вас рассказали... И он не обратил внимания на отпечатки ваших пальцев на перилах и пруте, которые сам и обнаружил.
– Так я живу там, каждый день по лестнице спускаюсь и поднимаюсь!
– Конечно, — согласился Беркович. — Только почему ваши пальцы оказались поверх пальцев Яная? Вы же не выходили на лестницу в тот вечер?
Захава молчала, соображая, имеет ли смысл продолжать игру — она не знала, что еще есть в запасе у этого занудливого полицейского.
– Вы хлопнули дверью в темноте, чтобы Михаэль подумал, что вы вернулись к себе. На самом деле вы тихо начали спускаться по лестнице, вытащили прут и... Продолжать?
– Не было этого! — завизжала Захава, привлекая внимание прохожих.
– Вам виднее, — не стал спорить Беркович. — В общем, жду вас у себя в кабинете завтра в десять утра. Есть время подумать. Потом думать и доказывать буду я. Улики у меня есть, вполне, кстати, достаточные.
Беркович повернулся и пошел, не попрощавшись. Он ощущал спиной взгляд этой женщины. Испуганный взгляд....