Черно-белый кинематограф Рады Полищук

Рада Полищук — писатель талантливый, со своим стилем, своим мироощущением, я бы сказал — писатель-почвенник в самом исконном смысле этого слова. Воистину — в ее прозе «дышит почва и судьба». Памятью семьи, памятью еврейского народа пронизана и ее новая книга, в которой вопреки всем драмам и трагедиям, подстерегающим человека в этом мире, звучит жизнеутверждающая песня бытия, сложенная из подмеченных зорким глазом подробностей, из услышанных обостренным слухом языковых интонаций... И уже неважно: воспоминание это или вымысел — настолько достоверна вся ткань повествования. Веришь безоговорочно, смеешься и плачешь вместе с автором, идешь за ним и ждешь новых открытий.
Александр РЕВИЧ

Чисто литературный секрет Рады Полищук — терпкое изящество текста, сплетаемого над магмой дикой природности. Заклинание ада игрой в рай.
Лев АННИНСКИЙ

Такие слова написаны на обложке и авантитуле новой книги Рады Полищук «Жизнь без конца и начала»*. Название это невольно заставляет проводить множество аналогий. Их и проводят. Почти все, взяв книгу в руки, вспоминают Александра Блока. И действительно, есть в ней и «сумрак неминучий», и «отблеск милого лица», и, конечно же, — подстерегающий всех нас случай.
Чтение прозы Рады Полищук — дело непростое. Начать с того, что она — проза — напрочь лишена «половых признаков». Принадлежность женскому перу выдают лишь изредка проскальзывающие глагольные окончания авторского текста: «я спросила», «я вспомнила». Все остальное — на удивление не по-женски: жестко, точно, четко, объемно, зримо. Зримо настолько, что напоминает кинематограф. Черно-белый. Порой — почти документальный.
В этой прозе — много черного: небо, земля, глаза, следы пожаров (их много на этих страницах!). Много белого: снег, «крошево цветов», батист рубашек и полотно постели… Есть и цветные пятна — синева неба или глаз, алый цвет крови, утрированно пестрые, почти клоунские одежды одной героини и розовая Маха-Гретта в своем розовом будуаре, распутная и бесстрашная... Чаще цвет — это метафора…
Подобно своим героям, Рада Полищук видит живые картинки, не просто видит, а изнутри — будто живет в них. И слышит: зов умерших, «голоса своих бабушек и дедушек», «оборвавшуюся внезапно молитву»…
Лейтмотив ее прозы — «никто не исчезнет без следа, никто».
Заглавное произведение новой книги — «По следам молитвы деда» — полиптих из восьми картин. Черно-белых? Ниточка, тянущаяся от прошлого через настоящее к будущему, свивает части этих повествований в подобие венков сонетов с их строковой перекличкой: фраза, завершая часть, начинает следующую. Ни один «сонет» не может в венке существовать без другого.
…Сколько детей нерожденных, жизней — непрожитых, любовей — недолюбленных. Любовей, очень похожих на жертвоприношение. И в начало можно заглянуть. И конец — не окончательный вовсе. Жизнь. Без конца. Без начала. «Сто двадцать заповеданных лет».
 

Ольга АКАКИЕВА, Россия

___________
*Рада Полищук. Жизнь без конца и начала. По следам молитвы деда. — М.: Текст, 2009.
 

Об авторе
Рада Полищук — писатель, издатель и главный редактор российско-израильского русскоязычного альманаха еврейской культуры «Диалог». Родилась и живет в Москве. Первый рассказ написан 25 лет назад, в 1984 году. Автор семи книг прозы и более ста публикаций в различных журналах, альманахах, антологиях прозы ХХ века, сборниках в России и за рубежом, а также множества журналистских публикаций в центральных российских и иностранных изданиях.