Обыкновенный подвиг

Трудно поверить, но время войны произошел уникальный эпизод: советское командование решило спасти от верной гибели несколько сот евреев и вывести их из оккупированной немцами Белоруссии в глубокий тыл. Это были евреи, которые сумели убежать из гетто, устроенного немцами в местечке Долгиново, и пытались примкнуть к партизанам. Но поскольку среди убежавших большинство были старики, женщины и дети, то встал вопрос о том, как их всех прокормить — ведь партизаны сами добывали еду у местных жителей в деревнях, и ее на всех не хватало. И то, что решено было этих людей увести — не бросить на произвол судьбы, не отмахнуться, как это делали советские власти на протяжении всей войны, — поражает само по себе. Нелегкая, почти невыполнимая миссия по выводу людей была поручена командованием Николаю Киселеву. До него от этого задания отказались два человека. Ведь нужно было пройти полторы тысячи километров по оккупированной территории и вывести людей в безопасное место. 
Немногие документальные фильмы могут похвастать таким драматизмом, с каким снята эта берущая за душу лента. Каждую минуту перехватывает дыхание, душат слезы и щемит сердце. И неудивительно, ведь рассказанное уцелевшими участниками давнего похода — это ужасы, которые не выдумает ни одно самое богатое воображение. Вот пожилой человек почти спокойно рассказывает об их жизни в гетто. Его старший брат отправился на поиски хоть какой-то еды. Ему немцы выстрелили в голову. «Мы были набожные, — вспоминает он, — поэтому мама собрала в шапочку мозги, и мы их похоронили». Другой рассказывает о том, как перед расстрелом фашисты заставляли девушек раздеваться догола, потом приказывали танцевать, а после сжигали на глазах у родных. Еще из пережитого: один из героев ленты, будучи подростком, не выдержал страшной жизни в гетто и решил повеситься, а его вытащили из петли. А воспоминания о самом переходе! Ведь за ночь отряд преодолевал по 30–40 километров, рискуя быть обнаруженным немцами, сгинуть в болотах, умереть от голода и холода или погибнуть под бомбежками. Их много, этих воспоминаний, одно невероятнее другого. Страшно было и то, что в лесу во время перехода каждую минуту вставал вопрос выбора. Раненых оставлять или нести с собой, подвергая всю группу опасности? Что делать с ребенком, который все время кричит и своим криком может выдать всех людей? Может быть, его убить? Но кто возьмет на себя эту страшную миссию, чтобы избавиться от постоянного крика маленькой Берты? И здесь одни, как Киселев, проявляли беспримерное благородство и тащили детей и раненых буквально на себе (так Киселев спас девочку Берту, пронеся ее на руках много километров), а другие оставляли своих близких в лесу. Таков незабываемый монолог одного из уцелевших о том, как родная тетя бросила его, раненого мальчика, на верную гибель, и как он скитался два года по лесам, ел коренья, рвал зубами живую рыбу, но выжил. Эта картина, которая просто не может оставить равнодушным никого, — страница истории еврейского народа, его мук и страданий. Но это в той же мере и страница истории русского народа. Ведь благодаря подвигу Николая Киселева, за который у него впоследствии не было ни орденов и медалей, ни повышения в чине, не оборвалась жизнь двухсот восемнадцати людей, и сегодня по земле ходят 2200 их внуков и правнуков. И это, наверное, главная награда за подвиг этого необыкновенного человека.
Я встретилась с продюсером картины Яковом Каллером в офисе телекомпании «АБ-ТВ», генеральным директором которой он является. В холле на стенах я увидела множество наград и призов за различные фильмы и телепрограммы. Но самое большое количество наград все же у картины «Список Киселева» — их уже 17. Цифра, согласитесь, немалая. Фильм показывали и на различных российских телеканалах, и в Америке, и в Израиле. О ней писали и пишут. Яков Александрович любезно согласился рассказать подробности о том, как проходили съемки, и о многом другом.
– Как вы узнали о Киселеве и его подвиге?
– В 60-е годы я учился в Институте стали и сплавов вместе с Татьяной Киселевой, дочерью Николая Яковлевича, и понятия не имел, что ее отец совершил какой-то подвиг. Более того, теоретически я мог Киселева увидеть, потому что он умер только в 1974 году. Но Татьяна никогда не рассказывала о своем отце. Все стало мне известно только через много лет.
– С чего началась работа над фильмом? Что послужило толчком к началу работы?
– Первоначально «список Киселева» был обнаружен в Белорусском музее истории и культуры евреев его директором Инной Герасимовой. Она стала собирать сведения об этой истории, о которой раньше ничего не слышала. Однако долго ничего не могла найти, пока в архиве Министерства экономического развития и торговли РФ не нашла все сведения об этом необыкновенном человеке. Потом в музей пришел пожилой мужчина, по виду похожий на иностранца, который — вот случай! — оказался Шимоном Хевлиным, одним из уцелевших участников похода с Киселевым. Он многое рассказал о его подвиге. Через Шимона вышли на других участников. Найти их было не так трудно, потому что ежегодно 5 июня, в день расстрела долгиновского гетто, они собираются в Тель-Авиве. Случайно эта история стала известна мне, я связался с Татьяной Киселевой, которая согласилась принять участие в съемках и рассказать об отце. Так началась работа над фильмом
– Почему же Киселев никому не рассказывал о своем подвиге, как вы думаете? Почему это была тайна для окружающих?
– Я думаю, этому есть несколько объяснений. Во-первых, в то время был очень силен антисемитизм на государственном уровне. И разговор о спасении евреев не приветствовался. Во-вторых, большинство уцелевших из «списка Киселева» в 60-е и 70-е годы уехали в Израиль и Америку. А после войны Николай Киселев работал во Внешторге, очень закрытой организации, и вряд ли ему хотелось рассказывать, что те, кого он спас, теперь «предают Родину» и навсегда уезжают на Запад. Вы же помните тогдашние советские установки по поводу отъезжающих. Все, кто с ними контактировал, сами как бы становились неблагонадежными.
– В картине удивляет, с какой эмоциональностью говорят ее герои, словно они вспоминают об этих событиях впервые.
– Поразительно, но практически никто из наших героев не рассказывал своим детям о том, что с ними произошло в 1942 году. Трудно понять почему, но факт остается фактом. Их дети только во время съемок и из нашего фильма узнали о событиях тех лет. И, конечно, были потрясены тем, что пережили их родители, их дедушки и бабушки. А самое трудное, конечно, было уговорить людей рассказывать перед камерой. Часто они не могли говорить, слезы душили их, ведь они вспоминали не только о себе, но и о своих близких. Они плакали, но все равно рассказывали. Ведь они молчали столько лет!
– Как прошел показ фильма по телевидению?
– После показа на «НТВ-Мир» было много писем из Америки, Израиля. Писали потомки тех, кто был в этом походе.
– В фильме, кроме документальных свидетельств и архивных документов, есть и эпизоды, реконструирующие некоторые события, — сцены в лесу, с девочкой Бертой. Кто в них снимался?
– Это актеры, но не только. Например, если вы внимательно посмотрите на мужчину с бородой, то признаете в нем раввина Довида Карпова, который прекрасно справился со своей ролью.
– Вы рассказали миру о подвиге Николая Киселева. Его имя, благодаря усилиям многих людей, занесено на Стену почета в Саду Праведников мемориала Яд ва-Шем в Иерусалиме, ему присуждено звание «Праведник народов мира». Но все это в Израиле. А что же у нас? Как отмечен его подвиг в собственной стране?
– Ко всему перечисленному вами хочу добавить, что в Израиле долгиновской общиной посажена роща в честь их родственников, погибших в гетто. Там есть и мое дерево, которое я посадил в память о Киселеве. А что у нас? Могу сказать, что я вместе с Федерацией еврейских общин России обратился к московским властям с просьбой назвать именем Киселева одну из улиц в Москве. Никто в комиссии, которая занимается этими вопросами, не сказал мне «нет», но при этом я получил ответ, в котором говорится, что, к сожалению, новых улиц в нашей столице появляется не так много, а очередь из тех, в честь кого эти улицы нужно называть, слишком велика. Видимо, это все люди, сделавшие для страны больше, чем Киселев. Но все-таки я не теряю надежды, что его имя будет увековечено.

Элла МИТИНА, Россия