Алеф № 1030,
Февраль 2013
«Секретный агент»

Как произошло это удивительное нравственное перерождение? Мосаб рассказывает о своей жизни иногда нарочито просто, иногда возвышенно. Он прекрасно понимает, какую роль сыграл в истории палестино-израильского конфликта. Лучше, чем кто бы то ни было, он ощущает, каково быть ненавидимым своими близкими и соотечественниками, безусловно считающими его предателем.
Родился Мосаб в семье шейха Юсефа — очень популярного в 1980-е годы религиозного авторитета на «оккупированных территориях». О своем отце Мосаб рассказывает с глубокой любовью. Отец помогал людям, он был человеком мирным, не желал ничьей крови, в том числе и крови израильтян, которых искренне ненавидел. Мог ли Мосаб не воспринять эту идеологию? Естественно, мальчик, как и отец, ненавидел израильтян и, в отличие от отца, желал бороться с ними с оружием в руках.
И здесь лично для меня оказался первый сюрприз книги. Очень часто (особенно в последние годы) в самых разных статьях можно прочитать о том, что «Хамас» был создан в 1986 году чуть ли не по заказу Израиля. Израильтянам это нужно было для того, чтобы иметь на «территориях» «противовес» Организации освобождения Палестины. Но «Хамас» якобы выбился из-под контроля и стал тем, чем стал. Об этом писали так часто, что поневоле закрадывалась мысль: неужели в этом есть хоть крупица правды? Книга Мосаба Юсефа не оставляет от этой фальшивой версии камня на камне. Он подробно описывает, как его отец и другие религиозные лидеры задумали и создали новую организацию — филиал на «территориях» известной сейчас всему миру организации «братьев-мусульман». Разумеется, израильтяне не имели к этому ни малейшего отношения. Если бы Мосаб ограничился одной этой правдой, его книга уже имела бы значение исторического документа, разрушившего популярную ложь.
Будучи школьником, Мосаб купил с другом на черном рынке два автомата Калашникова и пистолет, чтобы убивать врагов. Оказалось, впрочем, что автоматы испорчены и не стреляют, а пистолетом Мосаб воспользоваться не успел: спецслужбы его выследили, и он был арестован. Без прикрас, но и без нагнетания ужасов Мосаб описывает, как его били солдаты во время ареста, как его унижали — надев на голову вонючий мешок, сутками держали прикованным к стулу. Мучаясь, он мечтал о том, чтобы, выйдя на свободу (когда-нибудь!), прикончить своих врагов.
Наконец его доставили на допрос, и вежливый сотрудник ШАБАКа предложил Мосабу сделку: свободу в обмен на сотрудничество. Подумав, Мосаб согласился. В книге подробно описано, о чем он думал в те самые сложные в его жизни минуты. А думал он о том, что надо согласиться, тогда ШАБАК даст ему оружие, а он из этого оружия в ту же секунду убьет сотрудника израильской спецслужбы и, таким образом, осуществит свою месть. В то время Мосабу не было еще и восемнадцати лет. С мыслью о предстоящей мести он и сказал на следующий день, когда его привели на допрос: «Я согласен».
С этих слов началась вторая жизнь Мосаба — он не только не осуществил свой замысел, но и, по мере того, как все больше времени проводил со своим «куратором» из ШАБАКа по имени Лоай, начал понимать евреев и их правду. А пребывание в тюрьме «Мегидо» среди заключенных-хамасовцев стало для Мосаба не только школой выживания, но и показало ему, что представляет собой «Хамас» изнутри: издевательства и пытки своих же, зверства, прикрываемые идеологией Корана, который многие хамасовцы попросту и не знали.
«На каждой встрече, — пишет Мосаб, — я все больше узнавал о жизни, справедливости и безопасности. Шин Бет не пытался склонить меня к совершению дурных поступков. Они, казалось, делали все возможное, чтобы создать мне достойную репутацию, сделать сильнее и мудрее.
Время шло, и я все больше сомневался в том, что намерение уничтожить израильтян было правильным. Эти люди были добры ко мне. Они действительно заботились обо мне. С чего бы мне убивать их? Я сам удивился, когда понял, что мне больше не хочется этого».
Выйдя на свободу, Мосаб уже чувствовал, что должен помочь обеим сторонам. Своим новым друзьям-израильтянам — выжить во вражеском окружении. А своим собратьям-палестинцам — понять, что, враждуя с Израилем и желая скинуть его в море (а именно такова была цель создания «Хамаса» — была и никогда не менялась, такова она и сегодня), палестинцы прежде всего уничтожают себя. Не только морально, но и физически.
Он думал, что ему прямо сейчас поручат какое-нибудь важное задание, но Лоай лишь снабдил Мосаба деньгами и сказал: «Твое дело — учиться. Учись».
«Лоай был больше похож на отца, чем любой палестинец, с которым мне пришлось встречаться, — пишет Мосаб. — Он не верил в Аллаха, но он, в любом случае, уважал меня.
Так кто же теперь был моим врагом?
Я поговорил с сотрудниками Шин Бет о пытках в «Мегидо». Они сказали, что знают о них. Каждое движение заключенных, все их разговоры записывались. Им известно о секретных сообщениях в шариках из хлеба, пытках в палатках и дырах в заборе.
– Почему вы не остановили все это?
– Ну, во-первых, мы не можем изменить ваш менталитет. Это не наша работа — учить «Хамас» любить ближнего. Мы не можем прийти и сказать: «Эй, не пытайте друг друга, не убивайте друг друга, и все будет в порядке». Во-вторых, «Хамас» разрушает себя изнутри сильнее, чем Израиль разрушает его снаружи.
Мой прежний мир постепенно разваливался на кусочки, открывая передо мной другой мир, который я только начинал понимать. Каждый раз, когда я встречался с руководителями Шин Бет, я узнавал что-то новое о своей жизни и других людях. Это не было промыванием мозгов путем бесчисленных повторений, голода и лишения сна. То, чему учили меня израильтяне, было гораздо более логичным и настоящим, чем то, что я когда-либо слышал от людей своего окружения».
До начала второй интифады Мосаб не проявлял себя как агент ШАБАКа, хотя чувствовал себя им и хотел помочь своим друзьям-израильтянам и своим собратьям-палестинцам найти общий язык, договориться и мирно жить на этой земле.
Понимая, какие цели преследует «Хамас» и какими методами эта организация намерена добиваться своих целей, Мосаб пишет в книге об израильтянах: «…Они (израильтяне. – А.П.) никогда не пытались понять, что представлял собой «Хамас» на самом деле. И пройдет много лет, полных горя и боли, прежде чем они начнут понимать, что «Хамас» не является организацией в том смысле, в котором большинство людей понимает это слово, с уставом и иерархией. Это был дух, идея. Вы не можете уничтожить идею. «Хамас» — как плоский червь: на месте отсеченной головы вырастает новая.
Беда была в том, что основная идея и цель «Хамаса» была иллюзией. Сирия, Ливан, Ирак, Иордания и Египет неоднократно пытались сбросить Израиль в море и создать на этой земле Палестинское государство, но терпели поражение. Даже Саддаму Хусейну с его ракетами это не удалось. Чтобы миллионы палестинских беженцев могли вернуть дома, фермы и собственность, которую они потеряли более полувека назад, Израилю пришлось бы практически поменяться с ними местами. И поскольку было ясно, что этого никогда не произойдет, «Хамас» напоминал Сизифа — героя древнегреческого мифа, приговоренного богами поднимать в гору тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, каждый раз скатывался вниз, так и не достигнув цели».
В 2000 году началась вторая интифада, задуманная Арафатом задолго до ее начала, и об этом также пишет Мосаб Юсеф. В частности, о том, что визит Шарона на Храмовую гору Арафат попросту использовал в качестве предлога. Не отдай он в тот день приказа начать восстание, визит прошел бы незамеченным, и никто в мире не обратил бы на него внимания.
Мосаб свидетельствует: Арафат был движущей силой всего палестинского террора. Арафату не нужен был мир, не нужно было палестинское государство. Жизни палестинцев для него не стоили ничего. «Хамас» был конкурентом для ООП, возглавляемой Арафатом. В 1990-х годах Арафат сажал хамасовцев в тюрьмы, пытал их. Отец Мосаба, шейх Хасан Юсеф, немало времени провел в палестинской тюрьме, которая была для него куда хуже израильской. Когда началась «интифада Аль-Аксы», «Хамас» как организация находился в состоянии клинической смерти. Но Арафату понадобились террористы-смертники, и «Хамас» воспрянул. Тогда ШАБАК наконец обратился к Мосабу: пора действовать.
Не стану описывать операции израильских сил безопасности, в которых принимал участие Мосаб. Прочитайте об этом в его книге. К тому же многие операции так и остались пока секретными. Но и то, что сумел описать Мосаб, может стать сюжетом для многих фильмов и романов. Не раз для того, чтобы спасти собственного отца от мести собратьев-палестинцев или от акции точечного уничтожения со стороны ЦАХАЛа, Мосабу приходилось с помощью друзей из ШАБАКа прятать шейха Юсефа в израильскую тюрьму — иначе он не дожил бы до сегодняшнего дня. Отец не подозревал о том, какую роль в судьбе палестинского народа и в его собственной судьбе играл его любимый сын Мосаб.
Можно ли всю жизнь играть со смертью? Можно ли десятки лет жить, представляя, что в любой день тебя могут или раскрыть и уничтожить свои — палестинцы, или раскрыть и уничтожить другие свои — израильтяне? Ведь никто в Израиле (и тем более на «территориях») понятия не имел, что известный деятель «Хамаса», сын самого шейха Юсефа работает на израильскую службу безопасности. Даже в руководстве ЦАХАЛа об этом не знали. Даже в самом ШАБАКе об истинной роли Мосаба знали всего несколько человек, в число которых входили, конечно, тогдашний шеф ШАБАКа Ави Дихтер и друг-куратор Мосаба по имени Лоай. Фамилию этого человека Мосаб не называет — скорее всего, он и сам ее так и не узнал…
Уже после второй интифады, после того, как Израиль ушел из сектора Газа, после того, как власть в Газе захватил «Хамас», Мосаб понял, что не в состоянии больше вести двойную игру. «Я больше не хочу работать на вас, — сказал он Лоаю. — Я хочу уехать в Америку и там начать новую жизнь». Конечно, его уговаривали остаться. ШАБАКу очень важно было сохранить одного из самых ценных своих агентов. Но решение Мосаба было непреклонным. Ему не было еще тридцати лет, и он хотел обычной жизни, не желая быть ни героем, ни предателем. Тем не менее, он стал и тем, и другим. Героем — для Израиля, предателем — для палестинцев. Он спас множество жизней — не только еврейских, но и палестинских. С его помощью удалось предотвратить десятки терактов.
Шейх Юсеф находился в израильской тюрьме, когда его сын Мосаб отправился в Америку: ШАБАК выправил ему нужные документы, иначе Мосаба задержали бы при переходе границы с Иорданией. Мосаб позвонил отцу из Нью-Йорка: «У меня есть секрет, который я должен раскрыть, — сказал я. — Я хочу сказать тебе сейчас, чтобы ты узнал это от меня, а не от журналистов.
Я объяснил, что десять лет работал на Шин Бет. Что он до сих пор жив, потому что по моей просьбе его посадили в тюрьму. Что его имя стояло под номером один в списке тех, кого Израиль планировал уничтожить…
Молчание. Папа не произнес ни слова.
– Я люблю тебя, — сказал я на прощание. — И ты всегда будешь моим отцом».
Книга Мосаба Хасана Юсефа, сына лидера террористической организации «Хамас», — уникальный документ. Еще более уникальна сама жизнь этого человека.
Пожелаем ему прожить жизнь спокойно и с ощущением собственной правоты.
Авигдор ПАСХИН, Израиль