Из «Воспоминаний о Давиде Самойлове»

 Геннадии Евграфов
 1 марта 2013
 3296

Как-то я встречал Давида Самойлова, приехавшего на несколько дней в Москву из Пярну по своим издательским делам. В доме было хоть шаром покати, холодильник пуст. Дочь Давида Самойловича Варвара не только не умела готовить, она даже не озаботилась купить продукты для отца. Долго решали, куда пойти. Можно было пойти в ЦДЛ, но в тот раз Самойлову было лень одеваться, вызывать такси и вообще выбираться из дому дальше, чем на расстояние вытянутой руки. «И все ради чего? — убеждал он меня. — Ради какой-то презренной пищи?..»

Но чем больше мы обсуждали эту проблему, тем больше нам хотелось есть. В те времена, как вы понимаете, о заказе примитивной пиццы по телефону даже речи не шло, приходилось искать другие удобные методы. «А знаешь что, пойдем обедать к Окуджавам, — осенило вдруг его, — и выряжаться особо не нужно, и живут рядом».
Булат Шалвович действительно жил в двух шагах — в соседнем доме. Давид набрал номер, ответила Ольга Владимировна, жена Окуджавы. Она не считала, что непрошенные гости хуже татарина, а если и считала, то Самойлов выпадал из этой категории. «Булата нет дома, — сказала она. — Но я вас охотно покормлю, чем Б-г послал». В этот раз Б-г послал отличные закуски — холодец, язык, суп харчо, какие-то еще разносолы, яблоки и апельсины. Ольга Владимировна, крупная, не утратившая красоты женщина, мило беседовала с Самойловым о последних светских новостях и здоровье мужа, интересовалось здоровьем Галины Ивановны, детей Давида. Он охотно рассказывал, как живется в Пярну — почти за границей, вдали от шума городского, на берегу пустынных волн, а я, вслушиваясь в мерно протекавшую беседу, не забывал смаковать прекрасное грузинское вино.
Вкусно пообедав — насладившись напитками, русско-грузинской кухней и общением с женой Окуджавы, — мы встали из-за стола. Самойлов достал из кармана пиджака только-только вышедший из печати синего цвета все тот же имеющийся у него на разные случаи жизни сборничек «Времена» и надписал:
Оле и Булату —
Книжечку поэм.
А за эту плату
Я у вас поем.

И вручил его Ольге Владимировне.
 На том мы и покинули гостеприимный дом.

Самойлов  и телевизионное начальство
Давида Самойлова любило тогдашнее телевидение — не телевизионные начальники, от воли которых зависело снимать — не снимать, а нормальные редакторы, ассистентки и прочий трудовой люд, который там служил. В ту пору он уже был прославленным поэтом. Но власти к нему относились все-таки с неким подозрением — не наш человек. И поэтому показывать его обычному советскому народу не торопились, обласкивать тоже, а он не очень-то этого и хотел. Как не хотел зависеть и от чьих-то даже дружеских мнений, особенно Бориса Слуцкого, всю жизнь почитавшего себя старшим товарищем и потому позволявшим себе постоянно давать Самойлову житейские и не житейские советы.
Но сколь бы ни раздражал своим независимым поведением Давид Самойлов, начальство помнило, что в конце концов не оно было автором строк, которые вошли в учебники: «Война гуляет по России, а мы такие молодые», а он. И с фактом его существования считались, а потому время от времени давали добро на его участие в разных телепрограммах, посвященных литературе.
Редакцией литдрамы ведал тогда Йонас Мисявичус, вернее, он был в ней редактором. Человек с развитым литературным вкусом, тонко чувствовавший и понимавший поэзию, Йонас очень любил Самойлова и всегда сам ведомыми одному ему дипломатическими ходами согласовывал съемки с высшим начальством, сам их организовывал и сам снимал любимого поэта. Как правило, в рабочем кабинете — иногда за письменным столом, на котором стояла тяжелая, напоминавшая пушкинскую зеленая лампа, либо на фоне библиотеки. Иногда снимал без дозволения руководства, в том смысле, что просил Самойлова рассказать больше, чем предусмотрено той или иной темой, и пленки не жалел.
Согласовав в очередной раз со своими начальниками визит к Самойлову, он приехал к нему с большой бригадой осветителей, техников, гримеров. Когда съемки были закончены и техники начали сворачивать оборудование, уставший от съемочной канители Давид Самойлович взял с полки сборник (авторских всегда в кабинете было много) «Времена» и надписал:
Дорогому Йонасу,
Чтоб не дали по носу
За его программы
В редакции литдрамы.

А потом вместе со съемочной группой мы отправились на кухню отмечать удачную съемку, потому что без коньяка Йонас никогда в доме Самойлова не появлялся. Мне же на этой книжице, в ожидании телевизионщиков, Давид надписал:
Гене книгу «Времену».
Чтоб нашел себе жену.
И в любовном упоенье
Ей читал мои творенья.

Посвящение было связано вот с чем. В то время я находился в послеразводном раздрае. Самойлов вникал в мои дела, советовал, кого нужно брать в жены, а кого нет. Я делал вид, что прислушиваюсь к его советам. Он — что я буду им следовать. Но я шел своим путем.
Приведу еще одну надпись, которую ДС сделал через некоторое время на книжке «Времена» своему близкому другу Петру Горелику:
За эту книжку «Времена»
Издателей послать бы на…
Но как гласят стихи поэта,
Что все-таки «придет она»,
И, может быть, когда-то где-то
Напишут наши имена.

Вот и времена изменились — «она пришла…» Остается писать имена.
Что я и делаю.
Геннадий ЕВГРАФОВ, Россия
Шарж Д. Самойлова:
Игорь Макаров



Комментарии:

  • 16 апреля 2014

    Гость

    Уважаемый Геннадий (отчества не знаю, простите)!
    Нет ли у Вас какой-нибудь фотографии самого Йонаса Мисявичуса (мы были знакомы).

    Найдется, буду крайне Вfм обязан за пересыл по адресу kursam2010@yandex.ru, либо на Фейсбук, где меня можно найти в поисковике "Александр Самарцев" (на аватарке я в черной высокой ушанке.

    Заранее благодарен за любой отклик.

    С уважением,
    Александр Самарцев


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции