Светлый человек Семен Бекенштейн

 Наталья Лайдинен
 21 июня 2013
 3206

С каждым годом все дальше от нас страшная Вторая мировая война, все меньше тех, кто был ее очевидцем на фронтах, в тылу и за колючей проволокой концлагерей. Житель Петрозаводска Семен Бекенштейн — из тех, кто знает об ужасах Холокоста не понаслышке. Корни его старинной мастеровой семьи — из польского Белостока, где предки Семена трудились кожевниками и сапожниками. Бекенштейн родился в 1922 году, окончил четыре класса хедера, а потом шесть классов другой еврейской школы, где изучали иврит и польский язык. Он поступил в еврейскую гимназию. В те времена особенно ценились рабочие прикладные специальности, вскоре молодой человек перевелся в еврейское ремесленное училище, где изучал слесарное, токарное, сварочное дело. С детства Семена приучали к труду, он частенько бывал на кожевенной фабрике, где работал отец. Как окажется позже, именно эти рано усвоенные бесценные навыки мастерства спасут Семену жизнь.

В предвоенные годы в Белостоке процветал антисемитизм, поэтому многие юноши, чтобы постоять за себя, занимались спортом. Бекенштейн преуспел в боксе. Но однажды жизнь города резко изменилась. «Сначала в Белосток вошли немцы, — рассказывает Семен Ионович. — Они бесчинствовали. Пробыли неделю и ушли. Через две недели вошли русские. Установились советские порядки — национализировали все предприятия. У дяди была велосипедная мастерская, ее отобрали, отдали хлебокомбинату, но дядю оставили работать там главным механиком. Он взял к себе моего младшего брата учеником. Талантливый Пейсах стал токарем по металлу. Поляки ненавидели русских. Но русские не издевались над евреями. Были организованы курсы железнодорожников. Преподавателями стали русские военные. Меня направили в группу помощников машинистов паровоза. Некоторое время я работал, потом поступил в железнодорожный техникум, чтобы усовершенствовать навыки. В железнодорожном техникуме долго не проучился, перешел в механико-энергетический политехникум и занимался там год. Я стал гражданином Советского Союза, у меня был 
паспорт. В субботу 21 июня 1941 года сдал последний экзамен по физике, а на следующий день фашисты напали на СССР. Боев в городе не было, бомбили только железнодорожную станцию. Через неделю, в пятницу, вошли немцы. Сразу же сожгли двадцать девять улиц в еврейском квартале и большую синагогу вместе с находившимися там евреями — более тысячи человек. К этому времени в Белостоке жило пятьдесят тысяч евреев. В первой половине июля немцы уничтожили более шести тысяч. Еврейский район обнесли забором, установили ворота, поставили охрану, согнали туда всех евреев и образовали гетто. Все в возрасте от 15 до 65 лет обязаны были работать на немецких предприятиях, получая 500 г хлеба в день (позже — 350 г). Кормили только тех, кто работал. Все еврейское имущество было конфисковано».
Семен вместе с родными попал в гетто, работал, вынужден был носить на одежде желтую звезду Давида — спереди и сзади («Прицел для снайпера», — шутит он). В двухкомнатной квартире, где жила семья Бекенштейнов, постоянно находились двенадцать человек — они взяли к себе всех близких и дальних родственников, казалось, вместе будет легче преодолеть трудности.
Глава семьи устроился на кожевенную фабрику, получил пропуск за пределы гетто. На то же предприятие кочегаром определили и Семена, поскольку он знал паровое дело. Брата Пейсаха устроили работать токарем по металлу в другое место. На работу ходили пешком по проезжей части — по тротуарам передвигаться евреям запрещалось. Задачей тех, кто мог выходить из гетто, было приносить еду для остальных, тщательно ее прятать, поскольку на воротах обыскивали.
Вскоре начались первые расстрелы, тысячу евреев расстреляли, десять тысяч отправили в Треблинку. Укрыться в чужой квартире не удалось: в феврале 1943 года Семена и его брата схватили и отправили в концлагерь. Сначала братья не знали точно, куда их везут по железной дороге, в пути не кормили и ничего не объясняли. Догадывались, что путь лежит в крематорий. Тех, кто пытался убежать, расстреливали на глазах у остальных. В Биркенау в первый день узников разбили на различные группы, большинство стариков и детей сразу отправили на смерть. Благодаря находчивости и наличию трудовой специальности Семен с братом попали в группу к молодым работоспособным мужчинам. Так удалось выжить на этом этапе мытарств.
К удивлению, в колонне уцелевших оказался также младший брат отца Янкель, сапожник. На предплечье Бекенштейну накололи номер 100611. Над людьми издевались, их унижали разными способами. Больше, чем за себя, Семен волновался за любимого младшего брата. Это придавало сил не сдаваться в самые трудные моменты, продолжать бороться за жизнь.
«В бараке, метров в 30 длиной, мы втроем с братом и дядей без матраца и одеяла на одной кровати, а они были трехъярусными, значит, на каждой по девять человек. Во время карантина постоянно проводили «селекцию»: выстраивали всех в один ряд, через который шли двое эсэсовцев и врач, который щупал сонную артерию, проверял между пальцами рук, нет ли чесотки. Заставляли отжаться от земли: тех, кто не смог, больше не видели. Одна из таких проверок оказалась последней для моего дяди Янкеля, мы не успели даже попрощаться. Позже я встретил в лагере одного русского военнопленного (он был печником, поэтому и выжил), который рассказал, что их было сорок тысяч, а осталось человек десять. На карантине над нами издевались — заставляли носить песок: гора песка, кладут в шапку или в подол рубахи лопату или две песка, и надо отнести километра за полтора-два и высыпать. Рядом тоже гора песка. Берем из нее и так же несем обратно. И так целый день. Другой раз кирпичи таскали».
Вскоре Бекенштейна отправили в Освенцим. Ему известно, что оставшихся в Биркенау расстреляли, и его брата тоже. Семена Ионовича распределили на общие работы на кожевенный завод. Узников избивали, условия работы были нестерпимо тяжелыми. И тут молодому человеку неожиданно помогли семейные мастеровые навыки. Сначала по заданию руководства он быстро починил и врезал замок в дверцу кареты, за что не брался никто другой из узников. После этого он стал работать в кузнице, выполнять сложные задания. Ковали подковы для лошадей, чинили брички.
«В Освенциме была столярная,
обувная мастерская, кожевенная фабрика. Швейная мастерская, где ремонтировали эсэсовскую одежду и одежду заключенных. Была «Канада» — там работали женщины, они проверяли привозимую одежду и обувь — пороли их, искали спрятанные драгоценности: золото, бриллианты. Была прачечная. Я собирал стиральные машины, проверял, пускал в работу. Привозили горы волос из крематория. Волосы как будто живые — в них находили брошки, расчески, гребенки, шпильки. В одном отделении делали щетки, может, из волос? Там работали женщины. Во время бомбежек нас загоняли под зеленую сетку. Однажды меня сильно ударили ребром доски по плечу и что-то перебили. С тех пор я плохо слышу на одно ухо».
После того как советские войска начали наступление на Краков, Бекенштейна и других узников эвакуировали в Маутхаузен, в лагерь Гузен-2. Там Семену присвоили новый номер — 118549. Работал он по двенадцать часов в сутки на секретном авиационном заводе «Мессершмитт», расположенном в альпийских штольнях. Судьба и там оказалась благосклонной к Семену: 1 мая он заболел тифом и не пошел на работу, поэтому уцелел. А 5 мая 1945 года лагерь заняли американцы, он попал в лазарет, где несколько дней лежал без сознания.
Когда поправился, оказалось, что всех русских уже отправили домой. Решил добираться на родину самостоятельно. По пути его вызывали на допросы, пытались обвинить в предательстве. В итоге направили в рабочий батальон, и вновь начался тяжелый труд в Польше, Германии, Венгрии, Румынии, Австрии... Выстоял, пережил и это испытание! 1 января 1946 года тех, кто трудился в батальоне, отправили в Россию.
Так Бекенштейн неожиданно оказался в Карелии. Тут вновь пригодились его золотые руки! Работал за еду в «инструменталке» пилоправом, точил пилы, топоры, делал лучковые пилы, топорища. Позже трудился электромехаником на электростанции. Там же, в Карелии, Семен встретил свою судьбу — девушку Надежду, женился, родились дети. В 1950-е годы мастер на отлично окончил двухгодичные курсы Ленинградского института повышения квалификации по специальности «техник-механик». Север стал его судьбой: Семен Ионович прижился в Карелии, сегодня он — один из уважаемых жителей города Петрозаводска. Все отзываются о нем как о человеке удивительно светлом, добром, мастере на все руки.
Он построил деревенский дом, где сегодня проводит большую часть времени, до сих пор изобретает и мастерит что-то полезное в хозяйстве. Вот только здоровье сдает понемногу — сказываются возраст и тяжелые военные годы…
«Я в жизни не видел более светлого человека! — говорит руководитель Еврейской общины Петрозаводска Дмитрий Цвибель. — Несмотря на все трудности, он остался добрым, жизнелюбивым, открытым, всем помогает. Трудно даже поверить, что в жизни ему пришлось пройти такие страшные испытания…»
Наталья ЛАЙДИНЕН, Россия
Автор благодарит Еврейскую общину Петрозаводска за помощь
в подготовке материала.



Комментарии:

  • 24 июля 2013

    Гость

    То, что герой публикации человек добрый и многое переживший, видно и по его глазам, но меня порадовала и автор очерка, Наталья Лайдинен, добрая фея публицистики. Желаю удачи обоим! С уважением и симпатией, хабаровчанин Владимир Иванов-Ардашев.


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции