…И справедливость для всех!

Муниципалитет Акко поставил в самом центре города — напротив своего здания — уникальный памятник. Он представляет собой весы трехметровой высоты, на чашах которых в камне высечены огромными буквами слова на иврите: «Цедек ле-коль». В принципе, это та же самая фраза: «Справедливость для каждого». Я не знаю, есть ли еще где-нибудь в мире такой памятник. Он установлен в честь Амоса Барнеса, который в течение сорока лет боролся за свое доброе имя. Эти весы — символ борьбы человека за реабилитацию от обвинений в изнасиловании и убийстве. Вероятно, все-таки в мире нет больше монумента в память о человеке, который был обвинен и осужден за столь тяжкие преступления.

Открывая памятник, мэр Акко сказал: «Амос — это символ особого случая неправого суда. Десятки лет он боролся в одиночку против всего мира, чтобы очистить свое доброе имя. И заплатил за это жизнью». Рядом с этим памятником установлен щит с рассказом об этой необыкновенной (или обыкновенной?) истории. В течение учебного года сюда приводят школьников и проводят с ними урок. На тему, что такое несправедливость и как важно бороться за справедливость до конца, чего бы это ни стоило.

Нам, репатриантам Большой алии 1990-х, имя Барнеса вряд ли что-нибудь говорит. Честно говоря, я даже не слышал раньше об этой истории. Ведь началась она в 1974 году, когда тридцатилетний Амос Барнес был арестован по обвинению в изнасиловании и убийстве девятнадцатилетней военнослужащей Рахель Геллер. Спустя два года он был приговорен к пожизненному заключению. Но через восемь с половиной лет президент страны сократил ему наказание до реально отбытого к тому времени, после того как выяснилось, что суд проводился со многими нарушениями и в деле фигурировали ложные показания следователей.

Президент амнистировал, но не реабилитировал Барнеса. Казалось бы, радуйся, Амос, кошмар закончился! Но сразу после освобождения Барнес начал неравную борьбу против государственной машины, которой очень не хотелось признать, что ее жернова перемололи судьбу совершенно невинного человека. Эта борьба заняла еще почти двадцать лет. Барнесу говорили: успокойся, разве ты не видишь, с кем сражаешься? Разве ты не видишь, насколько неравны силы? Но Барнес продолжал свою «войну одного человека» (тоже название известного фильма).

В 2002 году он победил: Верховный суд Израиля принял решение провести повторное судебное разбирательство. Барнес рисковал. Кто знает, вдруг при повторном разбирательстве прокуратуре все-таки удастся убедить судей в его виновности? Но прокуратура не стала выдвигать против него обвинения. Суд признал Амоса Барнеса полностью невиновным. Это случилось 28 лет спустя после его ареста. А еще через пару лет Барнес заболел раком и в сентябре 2011 года умер в возрасте 68 лет. Может, это звучит чересчур пафосно, но недаром же мэр Акко сказал, что он заплатил жизнью за свою борьбу…

Эту историю по давней привычке я поместил в свой журналистский архив, еще не зная, пригодится она мне когда-нибудь в моей работе или нет. Пригодилась, и неожиданно скоро!

Дело в том, что Верховный суд Израиля предложил окружному суду в Нацерете провести новые слушания по делу Романа Задорова. В отличие от Барнеса, израильским русскоязычным гражданам не надо объяснять, кто такой Задоров. Это дело вызвало бурную полемику в израильских СМИ. Шесть с половиной лет назад в Кацрине в туалете местной школы было обнаружено тело убитой 13-летней школьницы Таир Рады. В убийстве обвинили рабочего, проводившего в школе ремонт, репатрианта Романа Задорова.

Прямых улик не было, орудие преступления не нашли, мотив преступления — тоже. Израильские СМИ раскололись на два лагеря. Одни верили в виновность Задорова, другие считали, что полиция поспешила найти хоть кого-нибудь, чтобы поскорее закрыть резонансное дело, напугавшее жителей маленького городка на Голанах и взбудоражившее весь Израиль, где такие убийства происходят чрезвычайно редко. На судебном процессе главной и, в сущности, единственной вещественной уликой был кровавый отпечаток якобы обуви Задорова на джинсах Таир.

Защиту Задорова осуществляли адвокаты общественной адвокатуры. Они предоставляются государством, когда у обвиняемого нет средств для оплаты частного адвоката. Адвокаты представили суду экспертов, которые утверждали, что эти следы нельзя однозначно приписать Задорову, что следствие сознательно натягивало, а попросту говоря, фальсифицировало эту улику, чтобы подкрепить косвенные улики, которые могли бы быть недостаточными для осуждения обвиняемого. Но прокуроры всячески высмеивали экспертов, утверждая, что те вообще любители и шарлатаны, так как на момент суда они не работали в этой сфере профессионально. Суд отклонил доводы экспертов и приговорил Задорова к пожизненному заключению.

А дальше явно проглядывают параллели с делом Барнеса. Прокуроры, «разоблачая» экспертов, утверждали, что они уж точно не уильямы бодзяки. Уильям Бодзяк — эксперт ФБР, мировая величина в экспертизе именно отпечатков обуви. Как мне сказали юристы, по его учебникам учатся криминалисты во всем мире, в том числе и в Израиле. Лучше бы прокуроры промолчали и не упоминали этого имени.

Ибо тут-то началось то, что вызвало у меня чувство гордости за свою страну, независимо от того, чем закончится дело. «Вам нужно заключение Бодзяка?» И общественная — обратите внимание — бесплатная адвокатура заказала услуги баснословно дорогого американского эксперта.

Деньги всем миром собирали те, кто верил в невиновность Романа. При этом значительную часть гонорара Бодзяка оплатило государство. Деньгами налогоплательщиков, то есть в том числе и моими кровными. Которых на такое дело лично мне абсолютно не жаль. Как сказал один криминальный журналист, вряд ли кто-нибудь из частных адвокатов мог бы позволить себе заказать такую экспертизу, разве что если бы в убийстве подозревался миллионер. А здесь осужденный — простой рабочий. И Бодзяк приехал в Израиль, провел экспертизу и сделал вывод: это не след обуви Задорова. А скорее всего, вообще не след обуви. А ведь это была основная улика против Задорова, которая послужила основанием для решения Верховного суда о его пожизненном заключении!

Я вовсе не берусь предсказывать решение судей. Более того, я даже не уверен в невиновности Задорова. Еще больше: я даже не уверен в невиновности Барнеса. В конце концов, и О.Дж. Симпсон был оправдан за недостаточностью улик, хотя вряд ли кто в мире сомневается, что именно он убил жену и ее друга. Я помню замечательный фильм Билли Уайлдера «Свидетель обвинения» по роману Агаты Кристи, где адвокат доказывает невиновность обвиняемого, хотя, как выяснилось, он таки убил. Но я уважаю решение суда. И если суд сочтет, что и косвенных улик достаточно для признания Задорова виновным, я соглашусь с его решением. Но и тогда я буду считать, что та экспертиза была сделана не зря.

Я бы хотел, чтобы слова, которые высечены на памятнике в Акко, были отлиты в бронзе или высечены в граните перед входом во все полицейские участки, во все израильские суды, во все отделения налогового управления. Всюду, где так необходима justice for all, справедливость для всех, цедек ле-коль.

Лев АВЕНАЙС, Израиль