Игорь Сандлер: «Я — экстремал»

 Беседовала Olga ATTACK, Россия
 28 марта 2014
 3602

Игорь Сандлер рассказывал: «В рок-опере «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» я сыграл роль Смерти. После спектакля Пьер Карден пять минут тряс мне руку и говорил: “Такого ужаса я давно не видел”».

Игорь Сандлер — разносторонняя и многогранная личность. Наш сегодняшний разговор не только о музыке, но и о спорте, театре, о таланте и вдохновении. Через воспоминания о прошлом, рассуждения о дне сегодняшнем, о том, что происходит в мире. Философски, искренне и, как всегда, рок-н-ролльно! 

– Игорь, вы — известный музыкант, продюсер, бизнесмен. А есть ли такой Игорь Сандлер, которого мы не знаем?

– Сложный вопрос. Кто-то меня знает 20 лет, кто-то — 40, а  друзья детства знают про меня почти все. Но я о самом себе многого не знаю, человек так уж устроен. Самая большая загадка — это мы сами. Вот кто мы такие? Зачем мы пришли в этот мир? И какова наша функция здесь? Рожать детей, воспитывать и умирать? Или что-то созидать, помогать ближнему? Серьезно, вот так, один на один, задавали мы себе этот вопрос? Ты или я, или наши читатели? А это самый главный вопрос! Надо сесть перед зеркалом и спросить: «Кто ты? И зачем ты пришел в этот мир?» Зачем тебя Господь создал и сюда прислал на короткий период времени? Сверхкороткий, потому что 70–80 лет нашей жизни на этой грешной земле — это миг, секунда. Чем старше ты становишься, тем больше понимаешь, что ничего не понимаешь и то, что время улетает с катастрофической быстротой. Поэтому мне интересно жить так, как я живу — динамично! Мне всегда интересны новые проекты, интересен процесс. Я ставлю себе всегда амбициозные задачи, порой невыполнимые, но когда я их решаю, вот тут у меня адреналин, кровь кипит! «Молодец, красавец!» Особенно приятно слышать эти слова от близких людей, которые не врут. Чужие всегда будут лицемерить, хвалить. А если близкие так считают — мама, сестра, сын, жена, — это действительно ценно. 

Ну и, безусловно, у меня в жизни много побед и много проигрышей, много разочарований, много положительного, много отрицательного, как у любого человека, просто каждый ставит  себе разного уровня задачи. Для кого-то победа — встать с дивана, купить билет, сходить на хоккей. Но я никогда не хожу на спортивные мероприятия, мне жалко тратить свое время на то, чтобы смотреть, как другие занимаются спортом. Я сам люблю бегать, плавать, кататься на лыжах, на сноуборд встал в 52 года. 

Два года я с трудом пытался освоить сноуборд. Много падал, чуть сотрясения не было. Потом купил шлем, все защиты, перестал падать и вот уже три года катаюсь. Около 20 лет я катаюсь на лыжах, езжу в Альпы, мы очень быстро гоняем, вот только сейчас приехали с той самой трассы, на которой произошел несчастный случай с Шумахером. Куршевель, Мерибель, Валь-Торенс — великолепные долины, но и порой опасные места, мы часто катаемся вне трасс. Я и дом специально построил на Дмитровке, потому что это для меня — лучшее направление, это зимние  виды спорта и курорты Сорочаны, Яхрома, Степаново и т. д. Но на лыжах мне там скучно — горки маленькие. Поэтому я начал осваивать доску. Я — экстремал.

– Поговорим о музыке. Расскажите про самый необычный рок-концерт.

– Есть два концерта, которые мне особенно запомнились. Первый, конечно, это 1979 год, впервые в Россию приехала западная рок-звезда Элтон Джон. Я был студентом консерватории, начались выпускные экзамены, но я рискнул и уехал в Москву на концерт. Я попал на него, более того, побывал на дневной репетиции, где мне посчастливилось познакомиться с Элтоном Джоном. Этот концерт я запомнил на всю жизнь. С ним приезжал Рэй Купер, барабанщик. Конечно, он сильное шоу делал, и тогда я понял, что такое рок-музыка — до этого я ее только слышал, но никогда не представлял, что происходит на сцене. В 1970-е годы видео еще не было. И я впервые увидел грандиозное зрелище. Попав в «Интеграл», я тоже начал делать шоу. Можно сказать, я был первый 

шоумен в СССР. Как говорил Бари Алибасов: «На лысине Сандлера группа въехала в Москву». Я там такое вытворял, что людям порой было плохо с сердцем, их уносили, на концертах часто дежурила скорая помощь. Но это было давно.

Потом, через 10 лет, в 1989-м я впервые попал на концерт Pink Floyd. Они выступали в «Олимпийском», был полный стадион. Первое отделение я на трибунах сидел, а потом мне удалось в партер попасть, и я оказался около сцены. Это было фееричное шоу: свиньи летали над залом, громадные кровати, самолеты — это было нечто. И вдруг я понял, что навзрыд плачу! У меня текли слезы, я ничего не мог поделать. Это были слезы радости, эмоции так меня переполняли, что я не мог совладать с собой…

Потом Уимблдон в Лондоне, когда я попал на концерт  Майкла Джексона. Как раз только умер Фредди Меркьюри, 1991 год. На концерт тогда приехал принц Уэльский. Было сто с лишним тысяч людей, и до начала концерта играла фонограмма Queen. Когда появился принц, зал встал и все запели Queen. По коже побежали мурашки: огромный хор, все пели в унисон во главе с принцем Чарльзом.

Я и сам проводил много концертов, фестивалей, много чего было в жизни. Но эти два события стали для меня самыми яркими. А недавно приезжал Чак Берри, мы с ним познакомились, я поздравил его с 87-летием. Конечно, он — легенда мирового уровня, зал был в восторге.

– Давайте поговорим о рок-опере «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты». И более конкретно — о роли Смерти. Какая она?

– В 1982 году в первой экранизации рок-оперы (реж. Владимир Грамматиков) я играл Рейнджера, а в роли Смерти — Александр Филиппенко. Он сначала  был с волосами, а я ему говорю: «Ты уверен, что Смерть с волосами? Ну какая же волосатая смерть? Брейся давай!» Тогда он побрился и стал лысым, как я.

Прошло 25 лет, спектакль восстановил Алексей Рыбников. Меня пригласили на роль Смерти, что для меня было повышением. К нам приезжал Пьер Карден, он посмотрел спектакль, после этого пять минут тряс мне руку и говорил: «Такого ужаса я давно не видел». Смерть его впечатлила, хотя по-русски он не понимал, конечно, ни слова.

Может показаться, что роль Смерти мистическая, но на самом деле  ничего страшного и опасного в этом нет, прежде всего, это — роль. Вживаться в роль надо, конечно, но без фанатизма. 

– Как вы вживались в роль?

– Проходил уроки актерского мастерства. Хотя, конечно, роль Смерти трудно понять. Какая она? Но, тем не менее, пытался представить, что я такой… Может, всемогущий? Раз могу забирать жизнь у других. Труппа меня побаивалась, потому что я иногда бывал страшен в гневе (смеется). Спектакль уже не идет, но, пересматривая видео, понимаю, что это — лишь маленькая часть того, что было живьем.

– К разговору о Пьере Кардене: когда труппа «Ленкома» первый раз была в Париже с «Юноной и Авось», Марк Захаров принципиально отказался от синхронного перевода. По его мнению, есть один великий язык — язык музыки.

– Абсолютно согласен. Вот возьмем конец 1960-х – начало 1970-х. Мне 13–14 лет, по-английски я ничего не понимал, но когда я услышал The Beatles, Deep Purple, я был, как кролик под коброй! Меня завораживала музыка, мне вообще неважно было, что они поют. В моей голове произошла революция! Для меня неважен был текст. Мы слушаем оперу на итальянском языке, на других языках, конечно, не все понимаем. Это — магия музыки, так же как и магия рок-н-ролла. Сейчас молодежь более продвинутая, знает иностранные языки. Тем более что вся современная техника на английском. А тогда мы понимали далеко не все. Но для нас был важен этот драйв, общая атмосфера, мощнейшая энергия, которая шла со сцены, вот в чем дело.

Я всегда говорю, что рок — это единственный вид искусства, который объединяет все нации, все религии. Это — громадный стадион, до ста и более тысяч человек абсолютно разных вероисповеданий — иудеи, мусульмане, христиане, православные, католики, буддисты, — все собираются, все показывают «козу», и неважно, кто рядом, все объединены мощной энергией. Не зря это искусство более 50 лет привлекает такое количество людей. Рок-н-ролл — это страшная сила!..

Беседовала Olga ATTACK, Россия



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции