Счастливая судьба Якова Самойлова

 Исаак Трабский
 27 февраля 2015
 3870
Жизнь Якова Самойлова, человека трагической, но, тем не менее, счастливой судьбы, могла бы стать сюжетом романа или художественного фильма. Яша родился в еврейской семье в украинском городке Пирятине на Полтавщине. С ранних лет он проявлял интерес к музыке и рисованию. В начале 1930-х годов в Харькове его приняли в группу одаренных детей по классу скрипки при Харьковской консерватории. В 17 он стал студентом этой консерватории. В день окончания первого курса началась Великая Отечественная война. Талантливый скрипач попал в запасной стрелковый полк, где не было ни исправных винтовок, ни пригодной еды, ни военной формы. Когда наступили морозы, голодный, безоружный полк в летнем обмундировании, в рваных ботинках и драных шинельках, под натиском наступающего врага совершил 1000-километровый марш до реки Волги. За время этого похода полковая колонна от голода и холода стала вдвое короче. Яков остался жив, но отморозил ноги...

Весной 1942 года его полк попал в окружение. Якову с несколькими солдатами удалось бежать. Надеясь выйти к своим, они присоединились к пастухам, угонявшим от немцев стадо колхозных племенных быков к Волге. Одна из артиллерийских батарей фашистской дивизии «Эдельвейс», наступавшей на Сталинград, перехватила стадо быков вместе с пастухами и оборванными советскими солдатами. Так Яков Самойлов оказался в лагере для военнопленных. Несчастный и истощенный, похожий на подростка, он, прекрасно знавший украинский язык и чуть хуже немецкий, внешне совершенно не был похож на еврея. Ему удалось бежать. Бродя по станицам, он представлялся по фамилии своего харьковского друга Юры Пентова.

Затем с остатками отступающей 16-й танковой дивизии он как военнопленный оказался в городе Сталине (нынешнем Донецке).

На городской бирже труда Яков попался на глаза обер-ефрейтору Вилли Мюллеру, который заведовал похоронной службой при немецкой военной комендатуре. «Рисовать и красиво писать по-немецки умеешь?» — спросил его Мюллер. – «Да». – «А смог бы нарисовать кресты на немецком кладбище?» – «Конечно». И вопрос вскоре был решен. По ходатайству Вилли Яков стал оформителем на немецком военном кладбище, на котором было захоронено шесть тысяч убитых на Восточном фронте немецких солдат. Три тысячи крестов и надписей на них оформил Яков.

В плену, как потом вспоминал Яков, ему посчастливилось выжить только благодаря тому, что и среди немцев оказались порядочные люди, которые отнеслись к нему по-человечески. Унтер-офицера Германа Миллера и обер-ефрейтора Вилли Мюллера Яков вспоминал с благодарностью...

Когда главный город Донбасса освободила Красная армия, всем военнопленным приказали явиться на сборный пункт. Прибыло около двух тысяч красноармейцев. Старший офицер объявил: тем, кто попал в плен в ­1941–1942 годах, остаться в строю, а тем, кто в 1943-м, — сделать десять шагов вперед. Яков попал в отдельную мостостроительную бригаду. В одном из батальонов решили организовать джаз-оркестр, требовались музыканты. «Я скрипач», — заявил Яков. – «А скрипка у тебя есть?» – «Есть», — ответил он.

Во время затишья он организовал джаз-оркестр, который начал давать концерты для солдат. После того как бригада под огнем противника возвела мост через Днепр, солдаты-музыканты стали нести караульную службу. Начальник Якова малограмотный старший сержант Хохлов с первых дней в казарме начал издеваться над ним. Однажды Хохлов увидел, что Яков, выполняя его приказ, в штабном вагоне моет пол в шапке. «Почему в головном уборе? — закричал он на подчиненного. — Это что, синагога?»

Яков не вынес оскорбления и ударил своего командира. За это батальонный товарищеский суд постановил отправить солдата Самойлова в «штрафную» роту 200-го запасного полка на передовую.

В это время в Днепропетровске, где формировалась штрафная рота, в клубе дивизии шла подготовка к концерту в честь Дня Красной армии. Скрипача под конвоем доставили в клуб. 23 февраля на празднике он, как когда-то в консерватории, сыграл один из «Венгерских танцев» Брамса и «Радость любви» Крейслера. А следующей ночью у реки Ингулец перед наступлением «штрафников» вдоволь накормили, напоили водкой и приказали атаковать немецкие оборонительные позиции. По окончании ожесточенного боя из двухсот «штрафников» в живых осталось не больше шестидесяти. Яков был ранен в ногу. Два солдата вынесли его, истекавшего кровью, с поля боя. В госпиталях после нескольких операций ногу ему спасли, но на всю жизнь он остался калекой.

В Харьков Яков Самойлов вернулся на костылях, там он продолжил учебу в консерватории. Весной 1945 года он стал дипломантом Всеукраинского конкурса музыкантов-исполнителей. И еще одно событие произошло в жизни молодого человека — он женился на девушке Рашель, которую любил с детства. В следующем году Самойлов перевелся из Харьковской в Ленинградскую консерваторию, которую окончил в числе лучших. Но, как признался мне Яков, никогда — ни до войны, ни на фронте, даже в штрафбате — он не ощущал по отношению к себе такого открытого антисемитизма, как в Ленинграде в конце 1940-х – начале 1950-х годов.

Участвуя во многих творческих конкурсах, в каждом он неизменно побеждал. Но везде — и в оркестре Ленинградского радио, и в симфоническом оркестре филармонии под руководством Евгения Мравинского — получал лишь один ответ: «Евреев не принимаем». Чтобы как-то существовать, ему пришлось, работая по совместительству, несколько лет выступать солистом на концертах, временно играть в оркестрах разных театров, на радио, телевидении. А самыми плодотворными годами своей жизни Яков Самойлов считает те 20 лет (до 1968 года), когда ему, концертмейстеру эстрадного оркестра Ленинградского театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина, посчастливилось поработать в тесном повседневном и творческом контакте с гениальным главным режиссером театра Аркадием Райкиным.

Самойлов был не только талантливым скрипачом и организатором, но и настоящим мастером на все руки. Он создавал и дарил друзьям тончайшие безделушки из металла и дерева, даже мебель. А когда в 1970-х годах его знакомые скрипачи задумались об отъезде на Запад, они просили Якова изготовить им футляры для скрипок. И он делал их и просто дарил друзьям.

В 1979 году Яков Самойлов с семьей прилетел в Детройт. Но скрипачи в городе оказались не нужны. Не зная ни слова по-английски, он набрался смелости и направился в инженерную мастерскую. Жестами показал, что умеет рисовать, чертить, мастерить... Его приняли на работу за 4 доллара в час. Жена Рашель, учительница, устроилась работать в Jewish Family Service. Через год супруги купили в Оук-Парке небольшой дом с крохотным участком земли. Я бывал в этом гостеприимном доме, где любовался мебелью, ажурной беседкой во дворе и интерьером, сделанными искусными руками хозяина. А заботливая, неутомимая хозяйка Рашель угощала меня чаем с тортом.

В Детройте Яков Самойлов не только стал организатором, автором и художником первой городской русскоязычной газеты «В Новом Свете», но и нашел время написать, оформить и на заработанные деньги издать две интересные книги. Первая, «Искупление кровью», посвящена его страшной солдатской судьбе, страхе разоблачения в немецком плену и «штрафной» роте. Вторая, «Аркадий Райкин и его театр», рассказывает о 20 годах работы с великим артистом ХХ века. Авторские экземпляры этих книг хранятся в библиотеках конгресса США и Мичиганского университета.

В доме у Самойловых я видел немало книг, но одну из них супруги берегли особо. На ее титульном листе я прочитал: «Славному человеку, чудесному музыканту Яше Самойлову в знак многолетней дружбы. Аркадий Райкин». Мудрые слова. Лучше о нем, недавно ушедшем из жизни, и не скажешь...

Исаак ТРАБСКИЙ, США



Комментарии:


Добавить комментарий:


Добавление пустых комментариев не разрешено!

Введите ваше имя!

Вы не прошли проверку на бота!


Дорогие читатели! Уважаемые подписчики журнала «Алеф»!

Сообщаем, что наша редакция вынуждена приостановить издание журнала, посвященного еврейской культуре и традиции. Мы были с вами более 40 лет, но в связи с сегодняшним положением в Израиле наш издатель - организация Chamah приняла решение перенаправить свои усилия и ресурсы на поддержку нуждающихся израильтян, тех, кто пострадал от террора, семей, у которых мужчины на фронте.
Chamah доставляет продуктовые наборы, детское питание, подгузники и игрушки молодым семьям с младенцами и детьми ясельного возраста, а горячие обеды - пожилым людям. В среднем помощь семье составляет $25 в день, $180 в неделю, $770 в месяц. Удается помогать тысячам.
Желающие принять участие в этом благотворительном деле могут сделать пожертвование любым из предложенных способов:
- отправить чек получателю Chamah по адресу: Chamah, 420 Lexington Ave, Suite 300, New York, NY 10170
- зайти на сайт http://chamah.org/donate;
- PayPal: mail@chamah.org;
- Zelle: chamah212@gmail.com

Благодарим вас за понимание и поддержку в это тяжелое время.
Всего вам самого доброго!
Коллектив редакции