ЕВРЕЙСКАЯ ЖИЗНЬ НА СЦЕНЕ БОЛЬШОГО ТЕАТРА

20 мая этого года на новой сцене Большого театра состоялась премьера трех одноактных балетов, поставленных молодыми хореографами. Идея вечера принадлежала главному балетмейстеру театра Алексею Ратманскому. Представление начинается с балета «Палата номер 6» по одноименному произведению А.П. Чехова на музыку Арво Пярта. Постановщик — молодой молдавский балетмейстер Раду Поклитару уже известен любителям балета: совместно с крупнейшим британским режиссером Д. Доннелланом он поставил на новой сцене Большого театра смелую и оригинальную версию балета С. Прокофьева «Ромео и Джульетта». Постановка «Палаты номер 6» тоже очень оригинальна. Второй балет — «Магриттомания» — поставил бывший блестящий солист балета Большого театра Юрий Посохов. Последние десять лет он работает в США в труппе балета Сан-Франциско, где и осуществил эту постановку. Сейчас он перенес ее на сцену Большого театра. Это очень изысканное представление на музыку Бетховена в обработке молодого композитора из Петербурга Юрия Красавина. Третий балет называется «Леа». Поставил его Алексей Ратманский. В основу этого балета легла пьеса известного еврейского прозаика и драматурга Семена Ан-ского (1863–1920) «Гадибук», или «Меж двух миров» на музыку Леонарда Бернстайна (1918–1990). Сюжетом пьесы Ан-ского послужила жизненная ситуация, которую автор наблюдал в местечке Ярмолинцы в Подолии во время этнографической экспедиции 1912–1913 годов. Глава семьи, вопреки желанию дочери Леи, влюбленной в бедного, боготворившего ее ученика религиозной школы Ханоха, решил выдать ее замуж за сына богатого соседа, нарушив тем самым клятву поженить детей, данную когда-то своему другу — отцу Ханоха. Горе семнадцатилетней девушки очень велико, Ханох умирает от отчаяния и в Леа вселяется его дух. Во время свадебной церемонии она умирает, и души двух любящих сливаются в ином мире. Первый вариант пьесы был написан в 1914 году по-русски. Ею заинтересовался К.С. Станиславский, основатель Художественного театра, а затем и другой реформатор сцены — Е. Вахтангов. В 1916 году появилось сообщение о том, что пьеса принята к постановке новой студией Художественного театра «Габима» (так называемой библейской студией МХТ). Руководил студией Е. Вахтангов, и пьеса «Гадибук» была поставлена там в январе 1922 года на иврите (в переводе Х.–Н. Бялика). Этот спектакль стал визитной карточкой театра «Габима». И началось триумфальное шествие пьесы по всему миру. С 1922 по 1940 годы она была поставлена в Варшаве, Лодзи, на украинском языке во Львове, на английском в Нью-Йорке, на датском в Копенгагене и т.д. В 1937 году на киноэкраны Польши вышел фильм «Дибук» на идише. За последние годы пьеса трижды ставилась в театре «Габима» (Израиль), одну из постановок, в 1988 году, осуществил Анджей Вайда. Русский вариант пьесы считался утерянным, однако в 2001 году в архиве Петербургской театральной библиотеки был обнаружен цензурный вариант пьесы на русском языке. В 2003 году в книге «Полвека еврейского театра» (Москва, Еврейский культурный центр на Никитской; см. «Алеф» № 921, рубрика «Книжная лавка») была напечатана пьеса и описана история ее создания. Выдающееся произведение привлекло внимание известного американского композитора еврейского происхождения Леонарда Бернстайна, и он, вдохновившись глубокой философской притчей С. Ан-ского, в 1974 году написал музыку балета «Дибук», а один из ведущих американских хореографов, Роббинс, поставил балет «Вариации на тему Дибука». В одном из интервью Л. Бернстайн назвал «Гадибук» С. Ан-ского еврейским вариантом «Песни о Нибелунгах». В балете Бернстайна–Роббинса эпичность и фольклорная суть пьесы были переосмыслены в возвышенно-мистическом ключе, и на первый план вышла история любви и единения душ. Партитура Бернстайна с ее тонким лиризмом и резкими переломами ритмов близка музыке хасидских ритуалов. Композитор, как и автор пьесы, изучал каббалу. Л. Бернстайн писал: «Меня совершенно очаровала двойственность и магия цифры 2, дуализм, заложенный в самой пьесе Ан-ского, — Добро и Зло, Конец и Начало, Мужское и Женское, Справедливость и Необходимость, Я и Общество... и особенно двойственность так называемого реального мира, противопоставленного миру Иному». Такова вкратце история пьесы и музыки, написанной по ее мотивам. Можно преклоняться перед решительностью и смелостью Алексея Ратманского, сделавшего своей первой работой в должности главного балетмейстера Большого театра балет на еврейскую тему. По его собственному признанию, еще со времени учебы в школе, то есть с начала 80-х годов, его волновала эта тема, но тогда пьесы на русском языке не существовало, да и музыку Бернстайна услышать было невозможно. Алексей Ратманский родился в 1968 году в Ленинграде, после окончания в 1986 году Московского хореографического училища танцевал в Киевском оперном театре, где исполнял ведущие партии в балетах «Лебединое озеро», «Щелкунчик», «Золушка», в труппе Королевского Виннипегского балета (Канада), а с 1997 года он — солист Датского королевского балета. Как танцор в 1992 году получил приз имени Нижинского на конкурсе имени Дягилева в Москве. В 1988-1992 годах Ратманский учился на балетмейстерском факультете ГИТИСа и поставил 20 балетов. Самые интересные из них — «Поцелуй феи» на музыку Чайковского, «Прелести маньеризма» на музыку Р. Штрауса, «Сны о Японии» — этот спектакль, поставленный в 1998 году, был удостоен премии «Золотая маска». В 2001 году Ратманский поставил для труппы А. Фадеечева балет «Леа» на музыку Бернстайна. Это было его первое обращение к пьесе «Дибук». Заглавную партию танцевала Нина Ананиашвили. Спектакль вызвал большой резонанс. Весной этого года балет «Леа» в новой расширенной редакции появился на сцене филиала Большого театра. В нем заняты молодые солисты театра. Оформила спектакль датский дизайнер и художник Марианна Нильссон. Балет начинается с приготовления к свадьбе Леа. Ее возлюбленный, бедный студент Ханох пытается проникнуть в тайны каббалы. Это одна из самых сильных сцен балета. У Ханоха в руках большая книга, которую он изучает, а вокруг него танцует Каббала — шесть безликих, бесполых, отстраненных актеров. Узнав о свадьбе Леа с другим, Ханох гибнет, его дух вселяется в Леа. Сцена свадьбы оформлена очень красочно. Красный задник разрисован яркими цветами, и этот рисунок повторяется на платьях Леа и ее подруг. Это праздничное пиршество цвета резко контрастирует с серыми костюмами мужчин — их одежда близка традиционной еврейской свадебной одежде. Во время репетиций балетмейстер знакомил актеров с сюжетом пьесы Ан-ского, рассказывал об истории создания этой пьесы, о спектакле Е. Вахтангова в студии «Габима», пробуждал их воображение, а солистам раздал текст пьесы, чтобы они смогли полнее понять драматизм этой истории, ее философскую глубину. Такая кропотливая работа принесла большие плоды: получился замечательный спектакль. В нем занято несколько составов исполнителей. Первый состав — Надежда Грачева (Леа) и Сергей Филин (Ханох). Оба танцуют блестяще. Но Надежда Грачева не только прекрасно танцует, она еще и играет свою роль как большая драматическая актриса. Ее исполнение полно страсти, а сцены с женихом, которого она отталкивает, и ее гибель полны трагизма. Думается, что даже такой строгий критик, как Евгений Вахтангов, был бы счастлив увидеть Леа танцующую и играющую. Он всегда мечтал о синтетических актерах. Мария Александрова (второй состав) создает более лирический и нежный образ. В сцене свадьбы она мечется, как раненая птица, с красивым изломом рук. Интересно решены другие персонажи балета: богатый отец Леа и бедный отец Ханоха (артисты В. Моисеев и А. Лещинский). Глядя на них, на память приходят «два еврея — богатый и бедный» из «Картинок с выставки» М. Мусоргского. Очень впечатляют другие артисты балета, танцующие Каббалу, Цадика, подруг Леа. Временами их танец вызывает в памяти старинные клезмерские ансамбли и образы персонажей из произведений Шолом-Алейхема. Необыкновенно хороши костюмы всех еврейских персонажей. Музыкальный руководитель и дирижер всех трех балетов Игорь Дронов, любящий современную музыку, был специально приглашен на эту постановку. Финал балета «Леа» — туннель, символ смерти, идущий в глубь сцены, через который герои, взявшись за руки, уходят в иной мир, где они соединятся навсегда. Надеюсь, этому спектаклю предстоит долгая и счастливая жизнь.