Серебряный мученик

Яков Исаакович Серебрянский родился в 1892 году в семье подмастерья часовщика, проживавшего в Минске, где с незапамятных времен обитало довольно значительное еврейское население. В период обучения в городском училище Яша примкнул к молодежной организации эсеров-максималистов, что, по-видимому, предопределило всю его дальнейшую судьбу. В 16 лет юноше впервые довелось отведать «прелести» минской тюрьмы, куда он угодил за хранение и распространение нелегальной литературы. В 1912 году 20-летний Яша Серебрянский был призван в армию и после начала Первой мировой войны попадает на Западный фронт.

После тяжелого ранения и демобилизации Яков уехал работать на нефтепромыслы в Баку. Здесь, в прикаспийской столице, его и застала Февральская революция. Теперь Серебрянский — уже важная персона,  делегат от партии эсеров на 1-м Съезде Советов Северного Кавказа, а вскоре, после Октябрьского переворота, становится главой Бакинского совета по охране продовольственных грузов.

В этот период происходит весьма знаковое событие в его жизни — знакомство с исключительно одаренным политическим авантюристом Яковом Блюмкиным, прославившимся участием в убийстве немецкого посла, графа фон Мирбаха. Вместе с ним Серебрянский впервые отправляется за границу, в Иран, с заданием помочь тамошним революционным формированиям. По рекомендации все того же Блюмкина, сумевшего завоевать симпатии не только Дзержинского, но и Троцкого, в мае 1920 года Яков Серебрянский оказался в центральном аппарате ВЧК.

Первым серьезным сигналом — предтечей будущих драматических коллизий — для него стал неожиданный арест в декабре 1921 года, когда всплыла его принадлежность к партии эсеров. Правда, к счастью, тогдашний арест продлился всего несколько месяцев. Вслед за этим досадным эпизодом последовал новый взлет его карьеры.

С ноября 1923 года, при содействии «доброго гения» Блюмкина, Серебрянский вступает в должность особо уполномоченного Закордонным отделом ОГПУ и отправляется вместе со своим покровителем в Палестину. Здесь в полной мере раскрылись его большие способности к разведывательно-вербовочной деятельности. Успешно внедрившись в подпольную сионистскую организацию, Серебрянский сумел привлечь к активному сотрудничеству с Москвой большую группу евреев — иммигрантов из России. К началу 1924 года, когда на базе завербованных подпольщиков возникла известная впоследствии «группа Яши», к работе присоединилась и жена Серебрянского Полина Натановна.

В 1925–1928 годах Серебрянский является резидентом советской разведки в Бельгии и во Франции, причем в этот же период он ухитряется на несколько дней приехать в Москву, чтобы быть принятым в ряды ВКП (б). Созданное им разведывательное подразделение «группа Яши» отличается высоким профессиональным уровнем и предназначается для самых тонких работ по внедрению в военно-стратегические структуры ряда западных держав.

Летом 1929 года в Москве было принято решение о захвате находящегося в Париже председателя Российского общевойскового союза (РОВС) генерала Кутепова — одного из признанных и наиболее авторитетных лидеров белой эмиграции. Сотрудники «группы Яши» с блеском провели эту операцию, за которую Серебрянский был награжден орденом Красного Знамени.

В 1931 году, находясь на нелегальной работе в Бухаресте, Серебрянский неожиданно подвергается аресту, но из-за отсутствия улик вскоре благополучно выходит на свободу. Покинув негостеприимную Румынию, он в течение ближайших четырех лет ведет успешную работу в США и во Франции, за что ему было присвоено звание майора госбезопасности.

В ноябре 1936 года по личному распоряжению Сталина Яков Серебрянский приступает к разработке операции, целью которой является похищение сына Троцкого Льва Седова, а также архивов международного секретариата троцкистов. Означенные документы удалось успешно выкрасть и переправить в Москву, но детальный план по захвату Седова, которому чекисты дали кличку Сынок, не осуществился, так как сын Троцкого умер при невыясненных обстоятельствах после операции аппендицита.

Летом 1939 года Серебрянского с женой срочно отозвали из Франции и сразу по прибытии в Москву прямо у трапа самолета арестовали. Ордер на арест был подписан новым наркомом внутренних дел Лаврентием Берией, сменившем на этом посту одиозного Ежова. Несколько месяцев Серебрянский содержался в одиночной камере без санкции прокурора и предъявления каких-либо обвинений.

Затем начался сущий ад. В ходе следствия, которое вел будущий министр госбезопасности Виктор Абакумов, Серебрянский был подвергнут так называемым интенсивным методам допроса, а попросту говоря, ужасным пыткам и избиениям. Причем известно, что на одном из таких допросов присутствовал Берия. После нескольких месяцев подобной обработки физически и нравственно надломленный Серебрянский стал давать те показания, которые пытками выбивали из него палачи.

Наконец, через 2,5 года заключения, в июле 1941 года, Военная коллегия Верховного суда СССР предъявила ему ряд официальных обвинений, каждое из которых по степени тяжести неминуемо тянуло на высшую меру наказания. В частности, ему инкриминировалась тесная связь с расстрелянным троцкистом Блюмкиным, участие в «заговоре» бывшего наркома Генриха Ягоды, а также шпионаж в пользу Англии и Франции. 

Подобные статьи являлись «расстрельными» даже в мирное время, что же говорить о времени военном. Однако именно это обстоятельство и оказалось спасительным, поскольку службе внешней разведки остро не хватало опытных и квалифицированных сотрудников. В августе 1941 года, благодаря ходатайству Берии, Серебрянский был амнистирован и восстановлен в органах НКВД.

Вернувшись к жизни из страшного небытия, Яков Серебрянский окунулся в привычную деятельность, с ноября 1943 года возглавив особую группу 4-го управления НКВД. На протяжении труднейших для страны военных лет он лично участвует в целом ряде разведывательных операций в различных европейских странах. На этот период приходится его блестящая разработка, в результате которой был завербован видный немецкий адмирал Эрих Редер, передавший Советскому Союзу множество ценных сведений. К концу войны Яков Исаакович стал ощущать серьезные проблемы со здоровьем, аукнувшиеся после перенесенных тягот заключения. В мае 1946 года он вышел в отставку и начал заниматься преподавательской работой. Увы, эта тихая идиллия продолжалась недолго. В мае 1953 года, вскоре после смерти «вождя народов», руководитель советской разведки Павел Судоплатов по настоянию Берии приглашает Серебрянского на работу в центральный аппарат МВД.

Это приглашение, как впоследствии выяснилось, стало для него роковым. Через два месяца, сразу же после ареста Берии, Серебрянского уволили с работы, а 8 октября того же года вновь арестовали. Казалось бы, страна начинает приходить в себя, очищаясь от многолетнего ужаса репрессий и беззакония, возвращая из лагерей тысячи невинно осужденных, восстанавливая законность и правопорядок. К несчастью, для Серебрянского ситуация выглядела совершенно иной. Обвинив его в связях с недавно расстрелянным Лаврентием Берией, ему пересмотрели амнистию от августа 1941 года и вынесли ужасающий вердикт: 25 лет лишения свободы. Этот новый драматический виток в судьбе несчастного мученика оказался недолгим. 30 марта 1956 года во время допроса у следователя Военной прокуратуры Яков Серебрянский скончался от разрыва сердца.

Вот так ценило своих героев его любезное Отечество!

В мае 1971 года решением Верховного суда СССР Яков Исаакович Серебрянский был посмертно реабилитирован по всем пунктам неправедно возведенных против него обвинений. Ему были возвращены государственные награды, которые он честно заработал своим многолетним, беззаветным служением Родине. Вот только порадоваться запоздалой справедливости он уже не мог.

Борис ЯКУБОВИЧ, Россия