Язык россиян

Сначала, разумеется, среди своих знакомых, в России, для которых родным языком был русский, а английский уже благоприобретенным. Несколько человек согласились перевести один-два моих рассказа задарма — по дружбе. Я был очень за это благодарен им, профессиональным переводчикам. Но у них, очевидно, не было большого опыта перевода художественной прозы. И результат сразу сказался.
Мои знакомые американцы, не знавшие русского, сказали мне по прочтении этих нескольких страничек: «Переводы хорошие, но это переводили не носители языка». Тогда я нашёл (по интернету) переводчика за рубежом, эмигранта из России, который перевёл мне два рассказа, но уже за деньги (а как же — работа!) Переводчик клялся, что уже давно занимается переводом прозы, но — увы! — результат был такой же самый. И я понял, что попытки мои обречены, почти успокоился и оставил эту затею...
И тут возник господин Случай! В интернете на сайте «Новый канадец» я увидел свои стихи (это же удивляющий интернет), а рядом стихи некоего коренного канадца, пишущего и по-русски тоже! Имя его было Джон Вудсворт (John Woodsworth). Я написал ему письмо и обратился со своей просьбой перевести два рассказа, а при этом ещё упомянул, что платить мне нечем. Если он рискнёт, я потом буду пытаться их опубликовать, а уж миллионный гонорар мы поделим поровну! Джон согласился, и мы начали переводить.
Мы — потому что на каждой странице текста у переводчика возникало множество вопросов по поводу слов и ситуаций описываемой жизни. Например, «что такое авоська» или «почему кусок хозяйственного мыла стоит дороже буханки хлеба», во-первых, что такое «хозяйственное», во-вторых, «хлеб — это же жизнь». Повествование шло о годах войны в эвакуации. Вопросов было много. Ответы получались развёрнутыми.
Когда рассказы были готовы, я начал рассылать их по американским редакциям и издательствам. Вспомнил свои совсем молодые годы и хождение по редакционным мукам. На родине была советская цензура, в чужой стране — корпоративность и предвзятость. Например, один университетский журнал в Нью-Джерси написал мне, что не публикует «переводную прозу малых народов». Имелся в виду, конечно, русский народ. Я посмеялся, но горько. Чему могли научить в таком университете? Может быть, его оканчивала пресс-секретарь из Белого дома, утверждавшая, что Украина находится в Аргентине?
Мои попытки продолжались более полугода. Джон терпеливо ждал. И вдруг в ответ на моё письмо я буквально через пятнадцать минут получил ответ Roberts Publishing House от Келли Робертс (Kelly Roberts), что она готова издать книгу рассказов и сразу высылает договор на рукопись! Это в течение одного вечера! Я ответил, что рукописи нет! Но издатель была уверена: она хочет издать эту нужную иностранцам книгу о жизни в России. Тогда и началась работа.
По окончании перевода книги, в которой было одиннадцать рассказов, Джон написал мне: «Мих (так он называет меня), сегодня я получил от вас тысячное письмо с ответами на мои вопросы!» Почему я так долго рассказываю о своей книге? Потому что уверен, что немногие из вас знают кухню рождения книги, а мои размышлизмы об автографах — лишь повод для рассказов о жизни, прожитых старшим поколением.
Джон Вудсворт, теперь могу сказать: мой друг Джон Вудсворт — замечательный, уникальный человек, коренной канадец! Преподаватель отделения славянских языков университета в Оттаве. В восемнадцать лет он увлёкся русской культурой и решил знакомиться с ней, изучать её на языке оригинала.
Он прекрасно владеет русским языком, настолько, что дважды был в Ясной Поляне и там на научных конференциях делал доклады по материалам переписки Льва Николаевича Толстого с канадскими духоборами, сыном Сергеем Львовичем Толстым и Петром Васильевичем Веригиным, одним из руководителей общины духоборов в Канаде. Именно Джону поручили в университете перевести переписку Льва Толстого с духоборами и их руководителями общины. Это огромная работа, толстенные книги и заслуженный успех, высоко оцененный! В июле 2014 года Джон Вудсворт был награждён медалью Льва Толстого, учреждённой Российским межрегиональным союзом писателей, за его вклад в дело перевода русской литературы.
Тот, кто захочет подробнее познакомиться с биографией и книгами, переведенными Джоном Вудсвортом, может посетить его сайт (www.canadacha.ca). 
Я же хочу предоставить читателю небольшой отрывок из совершенно уникального, удивительного документа. Джон написал стихотворение «Язык россиян», а к нему — листок комментариев. Это поэтическое искреннее возвышенное признание в любви языку россиян! Оно мне по душе, я полностью согласен с моим дорогим другом.
«Какое чудо на самом деле представляет собой русский язык, не только своим коренным носителям, но и «посторонним» — тем, как мне, кто после многолетнего изучения его, чтения и самовыражения на нём уже чувствует себя глубоко уходящим в него собственными корнями. Тем, кто нашёл в нём совсем новый мир идей, понятий, новые чувства и отношения к человечеству, новый доступ к явлениям, раньше скрытым естественными ограничениями родного языка (английского). Последний же справедливо можно считать языком делового мира, тогда как русский — скорее, средство выражения мира душевного.
Русский язык объединяет в себе многое: повести былых лет и царские указы, православное песнопение и светские уложения, классические стихи и публицистические статьи, великие романы и лаконичные частушки, Пушкина и «Правду». Служил он стройматериалом для совсем разнообразных, часто противоречащих друг другу памятников литературы и журналистики, не говоря уже об интимных письмах, спорных и дружественных разговорах, операх и рок-ритмах».
Останавливаю сознательно цитирование, потому что место ограничено, а мне хочется ещё много сказать об этом удивительном человеке несовременной порядочности и доверия к людям, религиозности без примеси фанатизма, открытости миру и гуманного отношения к нему при полном понимании всего, что творится вокруг. Он сочиняет музыку, он играет на богослужениях в церкви, он трудится помимо преподавания в университете над переводами книг, он сочиняет стихи и на родном языке, и на русском... Он умеет сопереживать и откликнуться на беду незнакомых людей.
После выхода первой книги, как бы это ни было неловко произносить, Джон написал мне: «Мих, я всегда буду переводить вас, и это не имеет отношения ни к оплате, ни к изданию...» Я был очень тронут, но ещё более ошеломлён, когда буквально те же слова прочитал в письме от Келли Робертс. Она сделала ещё добавление:  «…потому что это очень талантливо и нужно англоязычному читателю»! И ещё две книги в той же компании переводчика и издателя увидели свет в Соединённых Штатах: «Пока не поздно» (Before it`s too late) и «Такие годы» (Those were the years). Я им очень благодарен за помощь, профессионализм и дружбу. Коротко скажу, что сам по некоторым причинам прекратил переводить книги и издавать их за рубежом, но это тема для другого раза. Моя мудрая мама (автографу которой тоже посвящен размышлизм) учила меня: «Где родивси, там сгодивси!» Она была родом из Белоруссии и с детства усвоила эту мудрость.
Мне неожиданно представилась возможность публично выразить свою благодарность Джону Вудсворту — я написал ему требуемую обязательную рекомендацию в Лигу переводчиков, для того чтобы его сертифицировали как профессионального переводчика (Literary Translator (Russian-English), LTAC/ATTLC (Literary Translators’ Association of Canada). Но главное, всё же, я думаю, что только благодаря таким неожиданно ворвавшимся в наши души чувствам взаимной симпатии и дружбы нам удалось уже не виртуально встретиться и несколько дней пообщаться с Джоном и его милой супругой Сюзан (интересным художником). А с Келли, живущей на самом юге Калифорнии, мы всё ещё общаемся только по переписке.
Автографы Джона, его несколько возвышенный стиль — это очень дорого мне, особенно на фоне разнузданного беспардонного насилия над действительно великим и могучим русским языком, который открыл мне мир, подарил друзей и надежду хоть одной строчкой остаться служить ему в будущем.
Михаил САДОВСКИЙ, Россия