Лариса Брохман: Самое главное слово на свете - любовь

- Лариса, мне очень жаль, что наше с тобой интервью будет письменным. Потому что я знаю, как интересно тебя слушать живьем. На тебя надо смотреть. Надо исхитриться, чтобы сохранить на бумаге твой юмор и обаяние. Значит, придется плясать от печки. Ты, кстати, знаешь, почему так говорят?
- Ну, я слышала это выражение, смысл понимаю, а откуда оно возникло, не знаю.

- В домах на Руси самым важным было сохранять тепло, следовательно, печь занимала самое главное и почетное место. Кстати, в вашем доме в Челябинске была печь?
- Мы ж в квартире жили обычной. Откуда у моих родителей-учителей дом?

- Расскажи про своих родителей.
- К сожалению, их давно нет, особенно мама рано ушла. Я уже старше ее на несколько лет. Были они невероятно добрыми, а это, я считаю, чуть ли не главной человеческой чертой. Они были добрыми и очень наивными, в самом высоком смысле этого слова. Они по-честному думали: вот это хорошо, а вот это плохо.

- Тогда многие советские люди наивно верили…
- Они не были коммунистами, и я считала их образцом порядочности, искренности, я тоже не вступала в КПСС именно поэтому.

- А как они оказались в Челябинске? 
- В эвакуации. Мама приехала с Украины, папа - из Бессарабии.
Оба преподавали: папа -  электротехнику в индустриально-педагогическом техникуме, мама - английский в школе. Учительская работа позволяла им ездить вместе в отпуск. 

- Откуда у мамы такое имя, Бетти Михайловна?
- Вообще-то, имя Бетя  – было распространено в еврейских местечках. В первом же тексте в учебнике по английскому за пятый класс было про «Бетти Смит», и меня так завистливо - восхищенно одноклассники спрашивали: «А чего, твоя мама – англичанка?». И я гордо отвечала: «Естественно…». В Челябинске, правда, жить с именем Бетти было довольно сложно. Оно не воспринималось на слух: «Как?! Бэтя? Бети?». Знаешь, у моей самой близкой институтской подружки маму звали Идея Владимировна, и когда наши мамы - Бетти и Идея встретились, они обнялись… И заплакали (смеется)… 

- Какое у тебя было детство?
- Счастливое! Я ни разу не слышала, чтобы родители не то, чтоб ругались, а просто голос повысили. Если бы не бабушка, которая была страшной скандалисткой, я бы вообще не знала, что люди могут ссориться. У нас вся семья – врачи и учителя.

- А бабушка с вами жила? 
-  С нами. Образование у нее было четыре  класса, но она была самой умной  и всегда знала все лучше всех. Это мамина мама. Папин папа воевал в Первую мировую, был кавалеристом у Буденного. Его как еврея не могли наградить крестом за боевые заслуги, а поскольку он все же был геройским героем, ему дали гектар земли. Дедушка с сыновьями там виноград выращивали. С началом Второй мировой войны папину семью эвакуировали на Кавказ. Родители там погибли – попали в окружение. А папа, учащийся ФЗУ (фабрично-заводское училище), работал в шахте: там были очень узкие штольни - потому и использовался труд подростков. Когда пришли немцы, папин мастер выправил ему документы. Из Бронфмана превратил в Брохмана, Хаима – в Ефима, был Абрамович -  стал Андреевич.

- Невелика разница между Бронфманом и Брохманом…
- Мастер решил, что Брохман – молдавская фамилия. Пока в советских паспортах писали национальность, мы с братом считались молдаванами. В нашем медицинском институте был еще Гриша Лифшиц – эстонец, так что никто ничему не удивлялся.

- В Челябинске не было антисемитизма? Все ж рабочий город.
- Простые люди не особо различали, кто такие эти «явреи», не вникали. В основном к татарам были претензии, их было много, то и дело слышалось: «Ты чё, татарин?!». Национализм в том или ином виде присутствует всегда. Неистребимо. Как говорил товарищ Ленин: «Когда мы сотрем разницу между городом и деревней, между умственным и физическим трудом (смеется), национальный вопрос будет стоять все так же остро…». Я ж в школе отличницей была, могу цитировать, кого хочешь.

- Самое радостное и самое горькое воспоминания детства.
- Радостных было так много, что я не могу выделить одно. Все время -  радость, и я все время смеялась. Меня спрашивали: «Ты чего смеешься?», я отвечала: «А мне весело». Тот самый «смех без причины – признак дурачины», как говорят у нас, а индусы говорят:  «Чистая радость». Я ее испытывала постоянно. 
А самое горькое… меня почти никогда не ругали. Один раз папа шлепнул меня по попе, так я такие устроила рыдания, такой скандал… а все потому, что не хотела спать. Я в детстве всегда говорила (цитата из себя): «Как было б здорово, если бы можно было не есть и не спать!».

- Не хотела есть?
- Никогда! В первом классе весила шестнадцать килограмм.

- Ой, это ж на десять килограммов меньше нормы.
- При этом я была бодра, весела и подвижна.

- Почему ты в детстве решила стать балериной? Где ты видела балет в Челябинске, по телевизору?
- И по телевизору, и в Челябинске, между прочим, прекрасный Театр оперы и балета. Ты зря так про Челябинск. Это сейчас там тяжело, грязно, дышать нечем, у всех  астматический синдром, аллергия. А в моем детстве  Челябинск был очень приличным культурным городом – театральным, музыкальным, студенческим. Туда во время войны эвакуировали вузы и театры. Я, например, там окончила Киевский медицинский институт.

- В твоем лице, мне кажется, здравоохранение потеряло хорошего врача, главное, доброго. Зато сейчас ты многих лечишь смехом.
 - Для меня все происходит естественно, не надо напрягаться и что-то из себя изображать, просто я такая родилась. И с детства у меня была способность к имитации, подражанию чужим голосам.

- Мне еще вот что интересно. Когда ты озвучиваешь или играешь добрых и милых персонажей, для тебя это, понятно, не составляет труда - ты  такая и есть. А в отрицательных героев сложно перевоплощаться?
- Я на любой персонаж легко настраиваюсь. Если мне режиссер объяснит, какой он, мой герой, я становлюсь такой, мне это несложно.

- Говорят, чтобы заплакать, артисту приходиться вспоминать что-то грустное.
- Мне несложно смеяться и плакать. Я – трагикомическая актриса.

- Это мы все наблюдаем регулярно в сериале «Хочу стать артисткой».
- Да, там я всегда разная.

- Какой персонаж любимый?
- Самых любимых нет, но недавно вот мне выпало счастье озвучивать «Вовку в тридевятом царстве».

- Неужели выходит продолжение этого мультика?
- Ремейк. Из голосов детства, Вовка - мой любимый голос. Получается, я уже озвучивала Клару Румянову, а значит, Зайца из «Ну, погоди!», Крошку Енота, Чебурашку и других. Потом,  Маргариту Корабельникову, которая озвучивала белого медвежонка Умку, и теперь вот Рину Зелёную. Она – мой любимый голос, вообще - невероятная актриса. Мне тоже разрешили, как и ей, добавлять в озвучку разные словечки, которые никем не написаны. «Вовка в тридевятом царстве» был любимым мультфильмом моей мамы. Мультфильм выйдет к Новому году. И сериал «Умка» тоже выйдет.

- Когда ты впервые почувствовала себя популярной? Во время Грушинского фестиваля бардовской песни? Ваша группа «Мультики» произвела там фурор. 
- Да, мы с ребятами говорили, что произвели «фураж». Слава к нам пришла, когда на второй год мы приехали на Грушинский - за нами уже толпы ходили. Мы постоянно слышали за спиной шлейф шепота: «Смотрите-смотрите, «мультики» идут…». Звездной болезни, к счастью, у меня нет и не было никогда.

- А тебе хоть раз удавалось воспользоваться популярностью? В  советские времена известным артистам удавалось достать дефицит, и в очереди не надо было нигде стоять.  А тебе же стоит только голос изменить, и все расплываются в улыбке…
- Неа, не пользуюсь, разве что таксистов развлекаю по дороге пародиями, правда, они все равно бесплатно не возят. А вот еще детей обманываю в хорошем смысле: есть такие фонды, через которые детей с днем рождения поздравляют известные персонажи. Я по телефону говорю, а ребенок кричит восторженно: «Мама! Мне сейчас Крепыш звонил!!! Ничего себе!!!».

- Я наблюдала это детское счастье в гостях, когда ты заговорила голосом Чебурашки, и ребенок обомлел. Сначала  недоверчиво посмотрел на тебя, а потом бросился обнимать. 
- Да, дети слушают и потом не замечают, как я выгляжу, потому что я становлюсь для них абсолютно своей.

- А взрослые как на тебя реагируют, когда ты имитируешь знакомые голоса?
- Был один смешной случай. Года три назад на каком-то конкурсе награждали детей, и я поздравляла их разными голосами, а потом спустилась в зал. Ко мне подсела женщина, много старше меня. Долго внимательно вглядывалась в мое лицо, а потом говорит: «Спасибо вам за наше счастливое детство!». И я поняла, что она высматривала у меня следы пластических операций. Она была уверена, что это я озвучивала Чебурашку в 1972 году.

- Лариса, ты – артистка, да еще и поющая. Кто тебя этому учил?
- Да никто не учил. Нет у меня никакого актерского образования. Только в школе была художественная самодеятельность, а потом, когда я поступила в медицинский, у нас был свой студенческий театр, в котором было очень много талантливых людей.

- Почему-то из медицинских вузов часто выходят артисты, писатели, юмористы.
- У нас были спектакли музыкальные и драматические, мы сами все писали, сами играли. Брали какую-нибудь сказку и трансформировали ее на нашу студенческую тему. На наши спектакли ходил весь город, а так как актовый зал в институте был всего на триста мест, то люди сидели в проходах, стояли в дверных проемах,  вдоль стен, сидели под сценой.

- В общем, ты - настоящий самородок, без специального образования. А можешь назвать учителей жизни?
- Во-первых, родители. Своим примером. Во-вторых, друзья, в частности моя подружка Наташа Перикопская, Туся. Когда я окончила мединститут, мы с ней познакомились в филармонии, где играли в кукольном театре. У Туси в те времена я училась одеваться, принимать гостей, всяким светским правилам и домашним обязанностям. Мамы к тому времени уже не было.

- А как ты попала в филармонию?
- В Челябинскую филармонию меня из врачей сманил Олег Митяев. Сначала я немножко поработала в трио Олег Митяев, Костя Тарасов и я. Потом перешла в кукольный театр.

- Ты много гастролируешь. Скажи, а в каком городе публика восприимчивей? Залы как-то отличаются? 
- Это необъяснимо. У меня ведь юмористический жанр, зал должен смеяться, а если кто-то, мягко говоря, безучастен, начинаю «бить» в эту точку, пытаюсь вступить в диалог. Обычно получается, удается сдвинуть с «точки мрака», и это  такой азарт. Меня хорошо знают в Самаре, Казани, Челябинске, конечно.

- Куда всегда хочется вернуться? Какой любимый город?
- Очень люблю Москву и Санкт-Петербург. Челябинск, потому что там - друзья, там похоронены родители, немногие родственники остались. Я еще люблю маленькие  города, куда мы ездим с фестивалями. Ах, да, очень люблю Одессу, наверное, это мой любимый город. Она – невероятная, несмотря на то, что многие уехали, понятно, кто и понятно, куда, в ней все равно остается этот дух. И потом Одесса - это Питер на Черном море. Она такая красивая и люди там необыкновенные. 

- На зарубежных гастролях в залах сидят, конечно, «наши люди»?
- Конечно, хотя случаются и местные. Один турок сидел, весь концерт смеялся, глядя на меня. И понятно, что он ничего не понял, но его, наверно, очень смешила моя мимика. 
Люблю Европу. В Канаде и Штатах очень красивая природа, озера, умные залы. Публика везде очень интеллигентная, и принимают всегда хорошо.

- Какие-нибудь анекдоты рассказываешь на концерте? Есть любимые? 
- Да они все дурацкие.  Рассказываю, когда подходят к песням. Например, вот. Бабушка говорит внучке: «Внученька, у каждой женщины в жизни должна быть одна настоящая любовь».- «Бабушка, а у тебя была такая любовь?» - «Конечно, внученька, моряки». Иногда я подбираю анекдоты к концерту.

- Но надо еще уметь их рассказывать. При такой загрузке успеваешь ли ты что-то смотреть – читать?
- Должна с грустью признать, что читаю сейчас в тысячу раз меньше, чем в детстве.

- Это, к сожалению, многие могут сказать про себя.
- Я раньше читала запоем. В одной комнате - одна книга, в другой - другая. Когда книга заканчивалась, начиналась паника: что читать дальше?

- Есть у тебя самая большая мечта?
- Есть, но она связана не со мной, и я лучше не буду про нее говорить, чтобы сбылась.

- Что для тебя самое важное в жизни?
- Чтобы рядом был любимый и понимающий человек, я же – женщина-женщина. И чтобы у моего ребенка было все хорошо. 

- Самое главное слово на свете?
- Любовь. Без нее человека быть не может.
Беседовала Лариса КАНЕВСКАЯ