НЕ ПОРТИТЬ ДРУГ ДРУГУ НЕРВЫ

У евреев давно вошло в привычку внимательно следить за встречами российских и американских лидеров. Привычка эта возникла в советские годы, когда от переговоров на высшем уровне зависели многие практические вопросы: скольким отказникам разрешат уехать, не появится ли новых веяний в ближневосточной политике, не наступит ли очередная «оттепель» в культурной жизни… Сегодня встречи президентов обеих стран перестали восприниматься как выдающееся событие. Но интерес к ним, в силу привычки, остается. Впрочем, дело, конечно, не только в привычке. Ведь даже если на переговорах – как и было на сей раз – не случается ничего экстраординарного, все равно каждый саммит позволяет по-новому взглянуть на геополитическую ситуацию. И в частности - на перспективы ближневосточной политики. Как и следовало ожидать, президенты не стали много говорить о палестино-израильских отношениях. Американцы прекрасно понимают, что план «Дорожная карта», который они усиленно продвигали после войны в Ираке, провалился. Выдвигать новый, аналогичный по сути план США не торопятся: шансов на реализацию новой инициативы мало, а Буш не может позволить себе дипломатических провалов в преддверии выборов. Конечно, Соединенным Штатам можно (и нужно) было бы пересмотреть принципы своей ближневосточной дипломатии, и тогда, возможно, появился бы новый, по-настоящему реалистичный и перспективный мирный план, основанный на совсем иных принципах, чем «Дорожная карта». Но для этого нужно время и, вероятно, новые люди. Вполне возможно, что новые дипломатические идеи появятся в Вашингтоне не раньше, чем придет новая администрация. Что касается России, у нее, похоже, нет никаких оригинальных предложений по Ближнему Востоку, а если бы и были, вряд ли российская дипломатия может сегодня соперничать с американской: в арабо-израильском конфликте сегодня есть лишь один арбитр и «миротворец», а любые конкурирующие инициативы будут отвергаться с порога. Тем не менее многие вопросы, которые обсуждали Путин и Буш, имеют самое прямое отношение к Израилю. Это: будущее Ирака, ядерная программа Ирана, судьба каспийской нефти, а также самые разные аспекты борьбы с терроризмом. Если весной, после разгрома Саддама, США старались отодвинуть от участия в «послевоенном строительстве» всех, кто был против войны, - ООН, Францию, Германию, Россию, то теперь положение изменилось. Уже ясно, что идея превращения Ирака в первую демократическую страну арабского мира не реализуется. Более того, англо-американской администрации вообще не удается создать в этой стране легитимное, авторитетное и в то же время лояльное по отношению к Западу правительство. Военная администрация тоже не может находиться в Ираке до бесконечности. Возникает опасность, что в условиях безвластия верх возьмут исламисты, и тогда будущий режим Ирака окажется еще хуже, чем при Саддаме. Ситуация тупиковая, и теперь уже победители рады пригласить другие страны разделить плоды победы, поскольку плоды оказались далеко не сладкими. Россия, конечно, хочет вернуться в Ирак и снова получить доступ к иракской нефти. Но брать на себя ответственность за обустройство этой страны - слишком рискованное дело. Если, к примеру, Германия может дать денег на «мирное строительство» в Ираке, то у Москвы лишних денег нет. Единственное, чем может помочь Россия, - это отправить в эту страну хотя бы батальон своих солдат. Такой шаг будет означать солидарность с Бушем и отход от антиамериканской позиции, которую во время войны заняли Москва, Берлин и Париж. В своем выступлении после встречи с Бушем Путин дал понять, что такой вариант в принципе возможен. На фоне иракских проблем у США уже нет ни времени, ни сил заниматься другим вопросом – ядерной программой Ирана. Россия помогает Ирану строить ядерный объект в Бушере, и обе стороны утверждают, что ни о чем военном здесь нет и речи. Америка, как и Израиль, в это не верит. Но поскольку у Буша все равно нет пока возможности обуздать Иран, Соединенные Штаты согласны передать дело в руки международных наблюдателей: пусть в Иран едут инспекторы МАГАТЭ. Иран согласен, Россия тоже. Придет время, и каждая держава постарается интерпретировать результаты инспекции в своих целях, как это было с Ираком. Тогда, возможно, между Москвой и Вашингтоном начнутся серьезные трения, но пока визит инспекторов преподносится как знак успешного международного сотрудничества. Общность интересов России и Ирана заключается не только в строительстве ядерных объектов. Иран вместе с соседними Азербайджаном и Туркменией владеет богатейшими месторождениями нефти и газа (Каспийский нефтяной бассейн). На сегодняшний день Россия фактически имеет монополию на транспортировку каспийского «черного золота» в Европу. Благодаря существующим соглашениям, такая монополия должна сохраняться в течение ближайших 15 лет. Это положение дел никак не устраивает США. Незадолго до визита Путина в США влиятельная «Wall Street Journal» дала американскому президенту недвусмысленное указание: «Г-ну Бушу-младшему следует довести до собеседника, что Россия не будет иметь монополии на транзит каспийской нефти и природного газа в Европу. Победа Москвы на этих фронтах подорвала бы наступивший после окончания "холодной войны" статус-кво в Европе, увеличила бы зависимость Запада от поставок российских энергоносителей и позволила бы Москве помешать образовавшимся на постсоветском пространстве государствам вступать в коалиции во главе с США, когда Россия не одобряет ту или иную операцию». Вопрос действительно серьезный. Выступая в США, Путин рассказал, что когда после терактов в Нью-Йорке Америка готовилась к операции против афганских талибов, некие силы пытать убедить Россию не поддерживать Буша. От позиции России зависело, предоставят ли южные республики СНГ свою территорию для направлявшихся в Афганистан американских войск. Что за силы пытались влиять на позицию Путина, остается только гадать. Но, разумеется, российский президент заговорил на эту тему не случайно. Подтекст здесь такой: если вы не будете посягать на нашу нефтяную монополию, мы не станем чинить препятствия в обеспечении коммуникаций с американскими войсками на Среднем Востоке. Похоже, что на некоторое время подобное негласное соглашение установилось. Но вряд ли надолго: слишком уж противоречивы интересы США и России. Америка не теряет надежды перекачивать каспийскую нефть в обход России, например, через Грузию. Грузия, со своей стороны, втянута в чеченский конфликт, и любое неосторожное движение американцев в этой стране чревато недовольством Москвы: как же вы, главные борцы с международным терроризмом, поддерживаете Грузию, которая предоставляет кров чеченским боевикам! Кроме того, США хотят, чтобы их военные базы в южных странах СНГ остались там и после окончания операции против талибов. А России этого совсем не хочется. Ведь западные соседи России один за другим вступают в НАТО и объединенную Европу, следовательно, НАТО все ближе придвигается к границам России. Если американские базы будут еще и на юге СНГ, стратегическое превосходство США станет слишком большим. В этой сложной игре пока есть лишь один победитель – Иран, который, играя на чужих противоречиях, спокойно разворачивает свою ядерную программу. Причем если в этой программе есть военный аспект, то нетрудно угадать, что своим главным противником иранский режим считает Израиль. Завершая этот геополитический обзор, скажем, что Путина и Буша связывают довольно сложные личные отношения. Они принадлежат к одному поколению и, судя по всему, испытывают друг к другу личную симпатию. С другой стороны, чем хуже идут дела у одного из них, тем больше он нуждается в поддержке другого. Сейчас, когда обоим президентам предстоят выборы, этот фактор становится особенно значимым. Отсюда и желание оставить все сложные вопросы «на потом». Это касается и вопросов сугубо внутренних. Так, незадолго до саммита в американской прессе развернулась сильная антипутинская кампания. Ее ключевым моментом было открытое письмо Б. Березовского (вместе с Е. Боннер, В. Буковским, Р. Хасбулатовым и И. Рыбкиным), где Путин обвинялся в нарушениях прав человека, свертывании демократических преобразований и антисемитизме. В том же духе выступил целый ряд американских СМИ, причем многие эксперты считают, что все это было оплачено Березовским и обошлось ему, как минимум, в 600 миллионов долларов. В то же самое время некоторые представители Госдепартамента выступили с резкой критикой действий России в Чечне. Наконец, незадолго до визита Путина Госдепартамент ввел экономические санкции против российского предприятия "Тула" – за его якобы сотрудничество с Ираном в военной сфере. Путин отреагировал жестко и со своей стороны обвинил американских чиновников в дискриминации российских граждан при выдаче американских виз и посетовал, что Россию до сих пор не принимают в ВТО (Всемирную торговую организацию). Но все это было накануне саммита. Как только началась сама встреча, стало ясно, что оба президента стараются не портить друг другу нервы. Буш сделал вид, будто никакого письма Березовского не существует, и ни словом не обмолвился ни о Чечне, ни о правах человека, ни о судьбах российской демократии. Путин дал понять, что его собственные критические выпады относились лишь к отдельным сотрудникам Госдепартамента («в семье не без урода»), но к самому Бушу и членам его администрации у России претензий нет. Ясно, что в преддверии выборов обе стороны постараются и впредь не делать резких движений.