Первая Аксинья советского кино

100 лет назад, 9 июня 1909 года, в Екатеринославе (ныне украинский Днепропетровск) в еврейской семье инженера Владимира Яковлевича и Софьи Эммануиловны Цесарских родилась Эмма Цесарская, одна из самых ярких звезд советского кинематографа.
Первой работой 18-летней Эммы Цесарской стала роль в советском немом фильме «Бабы рязанские» (реж. Ольга Преображенская и Иван Правов). Вот что писала об этой картине немецкая газета Volkes Zeitung: «Великолепный, захватывающий, прекрасный русский фильм. Этот фильм нужно видеть, это самое неподдельное и превосходное, близкое земле из всего, что до сих пор появлялось на экране. Все прекрасно в этом фильме, но в особенности — Цесарская». 
А вот как вспоминал о Цесарской народный артист СССР Николай Крючков: «Как-то зимой 1928 года я попал на фильм «Бабы рязанские». Было мне семнадцать с половиной, и я мечтал работать в кино. Роль Василисы в этом фильме исполняла юная актриса, моя сверстница Эмма Цесарская, которая поразила меня своей красотой и глубоким пониманием характера русской крестьянки с трудной судьбой. Еще одним сильным эмоциональным толчком, настоящим творческим озарением стал для меня фильм «Тихий Дон», где она играла Аксинью. Я познакомился с Эммой Цесарской в середине 1930-х годов на съемках ленты «Любовь и ненависть». Я восхищался ее умением точно выполнить задание режиссера, быстро найти выразительную деталь в поведении своей героини. В жизни Эмма была сердечным, отзывчивым человеком с открытой, доверчивой душой. Для зрителей она стала настоящим кумиром, а я видел в ней воплощение совершенной женской красоты».
Но снимали Эмму Владимировну мало (до «Тихого Дона» — всего четыре фильма), как-то не вписывалась она в авангардно-революционный кинематограф 1920-х годов. Однако ее знойная, мятежная красота была в полной мере востребована в роли Аксиньи в первой экранизации «Тихого Дона» (1931). Картину снимали при участии германской кинофирмы «Дерусса», которая поставила условие, чтобы Аксинью играла Цесарская. На эту роль актриса была утверждена без проб за девять месяцев до начала съемок. 
После выхода картины для миллионов зрителей не было сомнений, что Эмма Цесарская — настоящая донская казачка, пришедшая на экран из самой жизни. Американская газета «Дейли Уоркер» писала о ней 21 марта 1929 года: «Тот, кто посетит на этой неделе «Фильм-Гильд», будет иметь удовольствие увидеть одну из наиболее замечательных и, безусловно, самых красивых актрис, являющихся гордостью Советского Союза». В ней чувствовалась неприрученная природа, та своевольная стихия, которую кино тоталитарной эпохи опасалось. Михаил Шолохов, консультировавший киношников, был в восторге от работы актрисы и на долгие годы стал ее добрым другом. Добавим, что с Цесарской рисовал свою Аксинью художник Георгий Верейский, иллюстрировавший роман Михаила Шолохова...
Последующие фильмы с участием Цесарской не имели подобного успеха, но популярность ее оставалась незыблемой, пока судьбу актрисы в корне не изменил неожиданный вечерний телефонный звонок. В тот день — 23 марта 1937 года — ей позвонил муж, Макс Осипович Станиславский, в те годы ответственный работник. Эмма Владимировна была в гостях у знакомых. «Поезжай домой к сыну, — послышалось в телефонной трубке. — Меня срочно вызывают на доклад к Николаю Ивановичу Ежову».
С работы муж не вернулся, а ночью в дверь их квартиры в Фурманном переулке настойчиво постучали. Вошли пятеро чекистов и понятые. Один из чекистов предъявил Эмме Владимировне ордер на арест мужа, подписанный заместителем наркома внутренних дел Михаилом Фриновским, впоследствии расстрелянным, как и его шеф Николай Ежов. 
«После ареста мужа все наше имущество было конфисковано, квартиру предложили освободить, а мне с годовалым сыном дали направление в барак на окраине города, — вспоминала Эмма Владимировна. — Попрощавшись с родными, я пошла туда вместе с тетей. Пройдя большое опытное поле за академией им. Тимирязева, мы увидели длинный мрачно-серый неутепленный барак в одну доску. Это ветхое сооружение лагерного типа было набито женами репрессированных ответственных работников. Узнав меня, они закричали, перебивая друг друга, что надо идти к Калинину и даже броситься перед ним на колени. У несчастных женщин отобрали паспорта. Их, как я узнала впоследствии, выслали в Астрахань, а потом арестовали. Но мне комендант барака вернул паспорт: видимо, было указание меня пока не трогать. Обратно домой тетка вела меня под руку, и я каждую минуту оборачивалась, опасаясь преследования. Домашний телефон перестал звонить. Многие ночи подряд я проводила у окна, глядя из-за штор на улицу и ожидая ареста. Вскоре мать и брат забрали меня с сыном в квартиру в Средне-Кисловском переулке. Из кино я была фактически изгнана. Мне даже не позволили завершить работу над ролью Паши в фильме «Дочь Родины», хотя я снялась почти во всех сценах картины. Взяли другую актрису (Зою Карпову. — Ред.)».
В эти дни Цесарскую больше всего мучил страх потерять сына. «Нервы были так напряжены, — говорила она, — что по ночам не спалось, и я совершенно точно определяла, на каком этаже и у кого открылась дверь, чьи шаги раздаются на лестнице, и какая машина отъехала от дома. На улицу я выйти боялась: ко мне сразу подходили группы людей, спрашивали, почему так долго не снимаюсь, куда пропала».
Однажды объятая страхом Э.В. Цесарская уничтожила многие ценные документы, письма от зарубежных зрителей и иностранных кинофирм. По совету Шолохова, который не оставил ее в эту трудную минуту, она написала письмо В.М. Молотову. Осенью 1938 года ее пригласил к себе в кабинет новый начальник Главного управления кинофотопромышленности Семен Дукельский, незадолго перед тем сменивший на этом посту расстрелянного Бориса Шумяцкого. Актриса выложила ему на стол номер «Вечерней Москвы» с рекламой фильма «Тихий Дон». Вместо ее фамилии — знаменитой исполнительницы роли Аксиньи — были проставлены какие-то черные крестики. 
Через несколько дней у нее зазвонил телефон, и кинорежиссер Константин Юдин, работавший тогда над комедией «Девушка с характером», робким голосом спросил: «Эмма, вас можно снимать?» Сниматься Цесарской разрешили, вернули грамоту заслуженной артистки, но прежняя радость творчества была утрачена навсегда. В картине «Девушке с характером» (1939), имевшей немалый успех, Эмма Владимировна сыграла целеустремленную и энергичную жену командира, а в картине «Бабы» (1940) — красивую жизнерадостную рыбачку… «Эти картины давались мне нелегко, — вспоминала Эмма Цесарская. — Я изображала сильных героинь, но все это было таким далеким от моей жизни! Я работала, чтобы совершенствоваться в своей любимой профессии, и думала о том, что обязана вырастить и воспитать сына».
Эмма Владимировна продолжала сниматься до 1965 года, параллельно с 1944 года работая в московском Театре-студии киноактера. Всего на ее счету более двух десятков фильмов. В конце своего творческого пути она снялась в фильме «Нахаленок» и короткометражной ленте Евгения Моргунова «Когда казаки плачут» — экранизациях двух ранних рассказов Михаила Шолохова.
Актриса скончалась в Москве в феврале 1990 года в возрасте 80 лет. На печальной церемонии прощания с Аксиньей ее партнер по «Девушке с характером» Михаил Глузский сказал: «Эмма Владимировна Цесарская давно покорила мое сердце как замечательная актриса и очаровательная женщина. Она и после своей смерти остается для нас, актеров, и для многих зрителей живой и бесценной реликвией советского киноискусства 1920–1940-х годов…»
 

Борис ЯВЕЛОВ, Россия
Редакция благодарит 
Вячеслава Цесарского за помощь в подготовке материала и предоставленные фотографии 
из семейного архива