«В поисках утраченного времени»

«Грустно, что для чтения Пруста надо или сильно заболеть, или сломать ногу», — признавался брат писателя Роберт Пруст.
Эти строки точно соответствуют и моему подходу к Прусту и ощущению от его книг: тонкое и ароматное послевкусие, хочется не двигаться дальше, а остановиться и предаться наслаждению. Сюжет — ничто. Стиль письма — вот главное, что магнетизирует и завораживает. «Обретенное время» Пруста — манящий горизонт для каждого читателя. И это при том, что Марсель Пруст остается не только великим, но и самым трудночитаемым писателем XX века.
Марсель Пруст родился 10 июля 1871 года в пригороде Парижа — Отее. Отец — Адриен Пруст (1834–1903), известный врач-гигиенист, специалист по инфекционным болезням Востока, член Медицинской академии. Мать Марселя, Жанна (1849–1905), происходила из богатого еврейского рода Вейлей. В 1873 году семья перебралась в Париж, где прошла большая часть жизни писателя. Как отмечает Андре Моруа в своей работе «Марсель Пруст», мать его, Жанна Вейль, была, по-видимому, женщиной образованной, с душой нежной и тонкой, и для сына своего навсегда осталась воплощением совершенства. Именно от нее перенял он отвращение ко лжи, совестливость, а главное — бесконечную доброту.

Отвращение к людям, не любящим «радостей нежного чувства», сохранилось у него на всю жизнь. Боязнь причинить огорчение навсегда оставалась для него движущим инстинктом. Рейнальдо Ан, бывший, вероятно, его лучшим другом, рассказывает, как Пруст, выходя из кафе, раздавал чаевые: расплатившись с официантом, обслужившим его, и заметив в углу другого официанта, который ничем не был ему полезен, он бросался к нему и так же, как первому, предлагал бессмысленно огромные чаевые, говоря при этом: «Ему, наверное, было бы очень обидно остаться незамеченным».
Наконец, уже собравшись садиться в машину, он внезапно возвращался в кафе. «Кажется, — говорил он, — мы забыли попрощаться с официантом; это неделикатно!»
Деликатного и болезненного Пруста с девяти лет преследовала астма, ее приступы мучили его и во многом обусловили восприятие и образ жизни. Физиология давила на него. Неслучайно тема болезни проходит через все его творчество, начиная с первой книги «Наслаждения и дни».
И, тем не менее, Пруст окончил престижный лицей Кондорсе и два года служил добровольцем в пехотном полку, расквартированном в Орлеане. По возвращении в Париж поступил в Высшую школу политических наук, однако ни политическую, ни торговую карьеру, как хотел отец, Пруст не сделал, его увлекла стихия парижских салонов. Именно там он прошел своеобразный университет светской жизни, посещая эту «ярмарку тщеславия», там нашел многих своих будущих персонажей.
Как выглядел Марсель Пруст? Один из его лицейских друзей, Даниэль Галеви, отмечал «огромные восточного типа глаза, большой белый воротник и развевающийся галстук», что напоминало всем образ «беспокойного и беспокоящего архангела», вызывая гамму противоречивых чувств: с одной стороны, восхищение и любовь, с другой — удивление, неловкость и ощущение «несоизмеримости» с ним.
Многие годы Марсель Пруст провел как рафинированный и богатый денди. В 1903 году скончался отец Пруста, в 1905 году — мать. Эти потери в корне изменили его жизнь.
«Угрызения ли совести по отношению к матери, так верившей в него, но не дождавшейся результатов его работы, заставили его тогда стать настоящим затворником, или дело было только в болезни? А может, болезнь и упреки совести были только предлогом, которым воспользовалась жившая в нем бессознательная потребность написать произведение, уже почти созданное воображением? Трудно сказать. Во всяком случае, именно с этого момента начинается та самая ставшая легендой жизнь Пруста, о которой его друзья сберегли для нас воспоминания». Так пишет Андре Моруа.
Потеря близких одновременно означала и свободу устроить жизнь по-новому, не оглядываясь и не боясь никого. В 1906 году Марсель Пруст переезжает на бульвар Османа, 102, и заставляет обить стены пробкой, чтобы шум и городская суета не мешали его сосредоточенной работе, погружению в свои воспоминания. Он живет при постоянно закрытых окнах, дабы запах каштанов, болезненный для него, не проникал внутрь. По распоряжению Пруста все предметы дезинфицируются. Сам он носит вязаные шерстяные фуфайки, которые, перед тем как надеть, обязательно греет у огня.
Друзья называют его «солнцем полуночи», поскольку всю ночь Пруст проводит при искусственном освещении в окружении бесчисленных записных книжек, тетрадок, книг и фотографий. Пруст заполняет двадцать больших тетрадей, составляющих главную его книгу. Он выходит лишь ночью и только по необходимости, чтобы найти или уточнить какую-то деталь для своего произведения. Чаще всего он отправляется в ресторан «Риц» и расспрашивает официантов и метрдотеля о разговорах посетителей. Это исключительно литературные вылазки. Так он пишет с 1910 по 1922 год свой шедевр «В поисках утраченного времени». Произведение состоит из семи томов общим объемом в пять тысяч страниц — это около полутора миллионов слов. В книге (это, по существу, одна книга) действуют сотни персонажей, время действия — с 1840 по 1916 год.
Первую книгу своей эпопеи Марсель Пруст предложил издательству «Нувель ревю франсез». Ему отказали, не вникая особенно в текст, так как у автора не было никакого «положения» в литературе, зато было отрицательное «реноме» завсегдатая светских салонов. После первого отказа последовали другие. И только в 1913 году Прусту удалось опубликовать свой первый том, «В сторону Свана», у издателя Бернара Грассе, и то исключительно за свой счет.
Второй том, «Под сенью девушек в цвету», появился на свет в 1919 году и принес Прусту весьма престижную Гонкуровскую премию. Читающая публика вдруг заметила нового писателя и оценила его по достоинству. Последовали переводы на другие языки. Забрезжила мировая слава. Но она пришла с большим запозданием: осенью 1922 года Марсель Пруст скончался.
Как жил Пруст в последние годы? Многие друзья считали его мнимым больным, но он был действительно болен. К тому же сжигал себя кошмарным режимом (ночью — работа, сон — днем), снотворными и иными лекарствами и напряженной работой. Он все время вносил дополнения, вставлял в рукопись все новые и новые куски, правил корректуры и постоянно находился в атмосфере творческого экстаза.

В 1919 году Пруст потерял свою квартиру на бульваре Османа и переселился в убогую меблированную квартирку, весьма напоминавшую аскетическую келью какого-то писателя-мистика. За ним ухаживала молодая женщина Селеста Альбаре. Она прибирала в комнатах, насколько это представлялось возможным, и готовила хозяину еду. Основным питанием — если это можно назвать питанием — для писателя был кофе с молоком да еще липовый отвар. Пруст работал ночами, до семи утра, при этом не ложилась спать и верная служанка. А потом он принимал веронал и спал до трех часов пополудни.
Бывший красавец с орхидеей в петлице с каждым месяцем все более терял лоск и изящество.
Марсель Пруст лихорадочно торопился завершить свою книгу-симфонию. Он вовремя успел написать слово «конец», так как заболел воспалением легких. Отказавшись от помощи врачей, Пруст обрек себя на быструю гибель. Может быть, Пруст просто торопился выйти за таинственный круг жизни?..
Марсель Пруст умер 18 ноября 1922 года. Он прожил 51 год, 4 месяца и 8 дней. И отправился в бесконечный путь к своему любимому Свану...
В последнее время издатели накинулись на Пруста как на кассового автора. Не отстает и кинематограф, хотя, казалось бы, язык Пруста, как и Кафки, не поддается переложению на киноязык.
И финальный аккорд. Весной 2000 года мне довелось снова побывать в Париже — о, сладостный город! Так как денег у русских (не «новых») туристов всегда в обрез, я решил продать свою книгу «Клуб 1932» и отправился в русский книжный магазин на бульвар Бомарше. Там почему-то не оказалось скупщика, и мне предложили, оценив мою книгу в 80 франков (евро еще не ввели), поменять ее на любую книгу в пределах этой суммы. И тут я увидел темно-зеленый том «По направлению к Свану» петербургского издательства «Амфора» ценой ровно 80 франков. «Вот эту!» — не раздумывая, сказал я.
Выйдя на улицу, я долго не мог прийти в себя: каков обмен — я и Пруст! По одной цене! Мое авторское честолюбие играло победный марш. Приятно было хоть таким образом побыть рядом с Прустом. Произошел этот исторический для меня обмен 14 апреля 2000 года.
Рубрику ведет Юрий БЕЗЕЛЯНСКИЙ, Россия