По национальности музыкант

Музыка более чем к ста фильмам, нескольким операм и балетам, ряд концертов и целый том органной музыки — таков послужной список лауреата отечественных и зарубежных премий Микаэла Таривердиева. Музыкант-философ многими воспринимался как человек успешный, но в действительности он глубоко переживал личные драмы. Микаэл Леонович не раз был женат, вырастил сына, но творческая натура композитора всегда нуждалась в уединении. Складывалось впечатление, что семейная жизнь — не его стезя, но однажды...
Музыка ли свела их или какой-то одинаковый биоритм — не знает никто. Встретились они, конечно, в музыке, по поводу нее или просто рядом с ней — в Концертном зале имени Чайковского. Он — композитор в зените славы, она — журналист, музыкальный обозреватель газеты «Советская культура». Два человека, преодолевающих свое одиночество, встретились как давние знакомые — 26-летняя Вера и 52-летний Микаэл. Им обоим повезло.
Бытует мнение, что жить с гением увлекательно, но безумно трудно. Ей было с ним легко. «Микаэл Леонович во многом меня сформировал, — признается Вера Гориславовна в одном из интервью. — Я оказалась тем “материалом”, который был ему нужен. Человеком, которого он искал, оказалась я». Она пришла в сложившийся дом и быт, ее сын от первого брака жил вместе с ними и стал для Таривердиева родным.
У талантливых людей, как правило, не одна ипостась. Об этом говорят фотоавтопортреты Микаэла Леоновича — он был заядлым фотолюбителем, увлекался техникой, водными видами спорта и сохранил в себе детскость. Но композитор Таривердиев жил в музыке, а когда «отрешался и воспарял», то забывал размешать сахар в стакане чая, и это всегда делала жена. Музыку он не придумывал — она к нему приходила, иногда сразу, в идеально выстроенной форме.
Рядом была супруга, родной по духу человек, а любить для Таривердиева — это как писать новую музыку, где каждое повторение — ложь. «Мы срастались, переплетались, — вспоминает Вера Гориславовна, — в этом наше счастье, в этом и трагедия, потому что сейчас мне жить больно…»
В 1990 году Микаэл Леонович перенес сложнейшую операцию на сердце. В последний год он тяжело болел, но был полон энергии, силы воли и безумной любви к жизни. Его уход для многих стал шоком. Вдове композитора кажется, что ее Микаэл просто куда-то надолго уехал, но от нее зависит, как будет жить дальше его музыка. Она написала книгу воспоминаний о своем великом муже — «Я просто живу».

Звуки орга́на  над Балтикой
Вера Таривердиева осталась один на один с «музыкой в шкафах», неизданной, даже не исполнявшейся. Как известно, рукописи не горят, но чем их оживить? И родилась идея — проект конкурса, в котором звучали бы произведения Таривердиева.
Как-то зимой, в конце 90-х, Вера Гориславовна впервые приехала в Кенигсберг-Калининград, и друзья показали ей готический Кафедральный собор. Была безлюдная ночь, ледяные глыбы отражали свет луны, и казалось, что «весь город был огромной, чуткой арфой, и струны башен пели на ветру». С этого момента Вера Таривердиева ни разу не усомнилась, что Калининград просто создан для конкурса органной музыки, а Кафедральный собор — знаковое место для любого культурного человека мира. И могила великого Канта, и сама трагическая история собора в годы войны — словно гимн победе в вечной борьбе жизни и смерти.
В музыке Таривердиева тоже отражены метания души и духа, боль и освобождение. Его мелодии влекут сердца именно своей человечностью. Композитор во многом связывал будущую судьбу классической музыки с орга́ном. Это послужило поводом для присвоения его имени единственному в России международному конкурсу органистов.
В Европе классика звучит везде, концертные залы переполнены, да и самих концертов больше. Люди приходят «на Баха» — благодаря своей универсальности он не только самый доступный композитор, но и самый любимый. В каждом музыкальном магазине есть внушительная по размерам полка — это ноты и диски с сочинениями Баха.
Но, как ни странно, в России интерес к органной музыке глубже, чем на Западе. Наверное, потому, что там орга́н — привычный инструмент и многие европейцы с детства слышат его по воскресеньям во время богослужений. В России же для большинства орга́н — инструмент малознакомый, потому интересный. И это показал международный музыкальный фестиваль, впервые прошедший летом 1999 года в Калининградской областной филармонии: он собрал исполнителей из 14 стран мира и огромную аудиторию. Фестиваль органной музыки проходит раз в два года, и это поистине народный праздник. Так воплотился авторский проект Веры Таривердиевой, арт-директора конкурса.
В 2007 году в Кафедральном соборе Калининграда установили самый большой в России орга́н взамен старинного, сгоревшего в конце Второй мировой войны. Это точная копия инструмента XIV века, она сделана немецкими мастерами и оснащена электроникой, не имеющей аналогов в Европе.
По мнению музыкантов, орга́н — инструмент культовый, через него проходит «касание миров иных», а органное исполнительство — штучное искусство. И в этом ключе сочинения Таривердиева, полные мелодической чувственности, стали для конкурсантов открытием Америки. Например, его «Чернобыль» — это «Страсти ХХ века», по глубине и драматизму сродни «Страстям по Матфею» Баха.
В 2011 году Микаэлу Леоновичу исполнилось бы 80 лет, и юбилейный VII Международный конкурс органистов имени Микаэла Таривердиева стал данью памяти композитора.

Деспот и лирик
Микаэл Леонович в последние годы писал музыку ночью, это был разговор с самим собой. И появилось название диска: «Ночные забавы. Тихая музыка». Но когда речь шла о творчестве, Таривердиев говорил: «Наверное, я деспот». Он был крайне требовательным, и не всякий исполнитель мог выдержать такое напряжение.
Композитор повлиял на исполнительскую манеру Иосифа Кобзона, сделав с ним песни к фильму «Семнадцать мгновений весны». Об исполнении Аллой Пугачевой романсов к фильму «Ирония судьбы» Таривердиев вспоминает: «…это было очаровательно. Какая в ней была тонкость, нежность и ранимость». Однажды на телевидении Пугачева пела вживую романс на стихи Марины Цветаевой, но не как в фильме, а жестко, без цветаевской глубины. Таривердиев был раздражен, и это испортило его отношения с Аллой Борисовной. Он вспоминает: «Через год или два, на каком-то фестивале в Сочи, она подошла ко мне и сказала: “Микаэл Леонович, мне НРАВИТСЯ, что вы больны не мной!” Повернулась и ушла». Певица выбрала свой путь, но, по мнению Таривердиева, она могла бы стать звездой другого плана, типа Барбры Стрейзанд.
В 1971 году уехал в Израиль ближайший друг Таривердиева Михаил Калик. Там он снял картину о своем жизненном пути — «И возвращается ветер». А за ним стояли многие, проделавшие подобный путь на свою историческую родину. В конце 80-х режиссер Инна Туманян решила снять музыкальный фильм о судьбе еврейской певицы. Эту работу она предложила Микаэлу Таривердиеву, своему другу и соавтору нескольких фильмов.
Согласился он не сразу. Удивительно, армянин, родившийся в Тбилиси и всю жизнь проживший в России, никогда не писал обработок армянских песен. Армения не особенно-то гордилась своим сыном-космополитом. Но эта маленькая страна впервые за свою тяжелую историю выстрадала свою государственность, как некогда выстрадал ее Израиль, поэтому для армян были чрезвычайно важны моменты национальной самоидентификации. И музыка Таривердиева зазвучала в городах Армении, в том числе в Нагорном Карабахе, откуда были родом предки отца Микаэла Леоновича.
Но обработки народных песен Таривердиев создал один раз в жизни — это были еврейские народные песни. На роль певицы пригласили актрису театра «У Никитских ворот» Марию Иткину. Сценарий написал Олег Дорман, а музыкальный материал искали из пластинок, пленок, нот известных и неизвестных, авторских и народных еврейских песен. Так рождался вокальный цикл — Таривердиев выстраивал музыкальный материал под себя, под свое авторское слышание и видение. Песни разного времени и разных авторов он сплавил в живую драму, и в этих музыкальных картинах плач Иеремии встал в один ряд с песней о судьбе маленького человека Абраши.
Звукорежиссером этой записи был давний друг Микаэла Леоновича Юрий Рабинович, работавший с ним над «Иронией судьбы». Это была одна из последних его записей.
Увы, съемки фильма о еврейской певице так и не состоялись. Осталась только запись вокала, и этот диск бережно хранит на полке в своей квартире Вера Таривердиева. Запись слушали разные люди из разных стран, и на всех она производила сильное впечатление, даже если слушатели не понимали слов. В 2006 и 2009 годах в Еврейском культурном центре на Б. Никитской в Москве прошли концерты «Еврейская тема в судьбе и творчестве Микаэла Таривердиева», собравшие взыскательную и благодарную аудиторию.
Наталья ЧЕТВЕРИКОВА, Россия